Алиевкартинно хватается за голову. Помочь своему попавшему в жернова женских взаимоотношений работодателю он ничем не может.

— Понятно, Анна Михайловна едет сюда. А что ты собралсяс девушкой делать? — спросила она.

— Надо ее срочно отмыть, нельзя ее в таком виде маме показывать! — отвечаю я.

— А ты ее отмывать собрался? — Венера указала на приходящую в себя Юлию.

— Конечно,…. — до менятолько дошло, как все выглядит в глазах Венеры. В прошлой жизни мама устраивала ежедневный фейс-контроль после моего прибытия из школы на предмет наличия ссадин, синяков. Поэтому заметание следов от участия настолько въелось в мою натуру, что даже в этом мире я неосознанно старалсяизбежать обнаружения мамой следов моих похождений. Несмотря на то, что здесь мама, будучи аристократкой, не давала мне повода для подобных панических настроений.

— Где я, что произошло? — пришла в себя наша Белоснежка. Почему Белоснежка? Да потому, что ее длинные прямые волосы, которые выпали после того, как она, очнувшись стянула с головы, были ослепительно белого цвета. Не седые, а именно белые.

Венера с Рустемом как-то странносмотрели на нас с Юлией, переводя взгляд попеременно с меня на нее.

— Иди, Адам, отсюда, я сама помогу Юлии, — неожиданно стала покладистой Венеоа и шагнула в душевую.

Я с радостью ретировался, но оставался вопрос нашего с Рустемом внешнего вида.

Необходимо было смытькровь и сменить одежду. С кровью на коже я поступил просто, впитав ее через поры кожи и пустив ее на восстановление потраченных сил. Одежду я снял и спрятал в мусорный пакет, после чего одел сменную одежду из шкафа. С Рустемом было сложнее. Его надо отмывать водой. Я дал ему пятилитровую бутыль с водой и он отправился на задний двор приводить себя в порядок. На дело он выходил в полевой форме, а его повседневная одежда была в багажнике Руссо-Балта. За время пока все отсутствовали я постарался максимально замести следы, которые могли подсказать маме о том, что ее сын опять вляпался в неприятности.

Первым привел себя в порядок Рустем. Он причесался и даже надушился. Едва войдя в кабинет, Алиев увидев мусорные пакеты, схватил их и побежал наружу, пока машина не уехала. Рустем с моего согласия отправил машину на мойку: салоном надо было что-то делать.

Тем временем, девушки закончили свои дела и тоже присоединились к нам.

Юлия выглядела, бледноватой и вялой, но для человека, побывавшего за гранью выглядела очень неплохо. Моя одежда была ей маловата, но, смотрелось так, будто она намерено заужена и укорочена. Идти она могла с большим трудом, поэтому Венера ей помогала идти.

Усадив моюсотрудницу на кресло, Тамбовцева отошла немного назад, чтобы видеть нас всех одновременно.

— Итак, я внимательно слушаю.

— Венера, у нас была небольшая на несколько часов боевая операция. Она прошла успешно. Юлию немного пострадала, но все закончилось благополучно. Ты же сама видела, на ней ни царапины. На мне тоже!

— Небольшая операция. Настолько небольшая, что сразу три человека, включая… Мадину на расстоянии почувствовали, насколько она небольшая. Ни единой царапины, а почему тогда у вас обоих волосы белые, как снег?

Я подошёл к зеркалу, в котором на меня смотрело мое обычное отражение, отличающегося от привычного тем, что волосы были ослепительно белого цвета. Единственное слабое утешение состояло в том, что брови остались прежнего цвета.

Я вернулся на место и пока шел передал организму приказ вернуть прежний цвет. Однако, команда не прошла. Тогда я частично погрузился во внутренний мир и попытался вновь исправить положение. Но я вновь потерпел положение.

Не то, чтобыменя сильно волновала такая мелочь. Даже с мамой я кое-как объяснюсь, меня больше волновало, почему не работают мои установки. Да, волосы обособлены от остального организма, но почему отсутствует отклик на мои усилия?

Ладно, с этим разберусь позже. В крайнем случае оставлю. Отображение в зеркале мне даже понравилось. В конце концов по всему миру ходят чудаки с зелеными красными, синими шевелюрами. Почему бы мне не носить белоснежную прическу.

— Венера, выполнить задачу оказалась немного сложнее чем я планировал. Саму задачу я благополучно решил, как и ожидал, но слегка перенервничал.

— Слегка говоришь? Что же такое произошло, что заставило тебя понервничать?

— Вмешался наш старый знакомый, тот самый, который в наших телефонах похозяйничал. Но я его хорошо напугал.

— Интересно, что это за задача, ради которой стоило так… нервничать?

— Венера, яс Дедалом подружился.

— С каким ещё Дедалом?

— Тем самым…

— Я знаю только проодного Дедала. Как можно с ним подружиться. Или есть еще какой-то Дедал, ради дружбы с которым надо устраивать такой балаган?

— Я про него и говорю. Мы с Дедалом стали побратимами. Позже я вас познакомлю.

— Договорились. А с прическами у вас что? — она указала на Ласку, которая, как и Рустем сидела тихо и не отсвечивала, хотя ей было интересно чтос ней случилось.