— Мэгги, прошу, присядь, — наконец взял в свои руки инициативу лейтенант. — Мы все шокированы и убиты. Без Бена все никогда не будет как прежде, ни для кого из нас.

Вдова в ответ лишь всхлипнула, обессиленно откинулась в спинку кресла и закрыла лицо руками. Майе вновь ласково положила руку ей на плечо.

— Но ты должна быть сильной. Ты должна попробовать успокоиться.

— Да, — сквозь слезы пробормотала вдова, кивнув.

— Карен, дайте Мэгги успокоительное, — распорядился шеф.

— Мы позаботимся о ней, лейтенант, — мягко кивнула психолог.

На этой сцене видео прерывалось. Но в моей голове картинка не исчезла. Я сомневался, что смогу избавиться от вида заплаканного лица Мэгги МакБрайд, даже если закрою глаза.

— Из каких таких садистских побуждений вы мне это показали? — прошептал я.

— Мы лишь хотели, чтобы вы видели последствия того, что произошло. Жена лишилась мужа, а ребенок — отца. Вы сами лишились друга. И люди, ответственные за это, должны ответить за содеянное.

— Это так, — сжав зубы от ярости, кивнул я. — И я не успокоюсь, пока его убийца не сядет за решетку. Человек, сделавший это, цинично признался в этом, глядя мне в лицо. И сразу после этого попытался убить меня.

— Вы уверены, что это был именно Тайсон Блэк?

— Конечно же, уверен, мать вашу! Он там был, я видел его лицо, слышал его голос! Там был еще и человек с позывным Девятый! Проверьте, есть ли такой человек в его команде! Я бы никак иначе не узнал этого позывного! Я узнаю его по голосу, узнаю из сотни!

— Вы не допускаете вероятности того, что террористы просто играли с вами? — предположил специальный агент Аффенбах. — Сами же организовали это «нападение» и ваше «спасение», чтобы убедить в правоте своей версии?

— Там были убиты люди! Я сам лично видел не меньше пяти трупов! Я способен отличить настоящую кровь от краски или томатного сока. И это был Блэк, никто другой! Тот самый человек, что утром того же дня стоял передо мной в кабинете у капитана Рейнолдса — если только у него нет клона или брата-близнеца с такими же точно шрамами на роже!

— Значит, вы утверждаете, что настоящий предатель — это Блэк?

— Блэк — «предатель»? Ну не знаю, — такой подход меня озадачил. — Мне не хватает фактов, чтобы сделать такой вывод. По его роже не похоже, чтобы этот тип мог вести свою игру, не получая команд сверху. Если предатель он — то и его босс Гаррисон точно. Но ведь в «предатели» уже записали меня! Ваши коллеги вчера на полном серьезе утверждали, что я чуть ли не шпион Альянса с 82-го года!

— Мы рассматриваем все версии, не только наиболее очевидную. Вы ведь знаете, как ведется следствие. К сожалению, сканирование вашего мозга не дало результатов, и нам приходится полагаться лишь на ваши слова. В ваших интересах — быть предельно открытым и сотрудничать с нами.

— Я и так предельно открыт!

— Лучше расскажите мне больше о Захери и его сообщниках, — попросил Аффенбах. — Это поможет нам продвинуться вперед.

Мне хотелось в отчаянии выкрикнуть, что они продолжают копать не туда. Но я осознал, что следственная нить у них в руках, и я ничего не добьюсь, если не позволю им распутывать ее так, как они считают нужным. После общения с непрошибаемым Абэ и заведомо предвзятым Полем, похоронившими мою веру в правосудие, эти двое вновь зажгли во мне небольшой огонек надежды. Они в состоянии были воспринять мою версию! Надо лишь натолкнуть их на нее, помочь им прийти к ней самостоятельно.

Вздохнув, я начал подробный рассказ о своем пребывании в подземке, излагая факты сухо, но полно и вполне правдиво. Я пытался акцентировать на том, как складен был рассказ Захери об истинной подоплеке случившегося, и как эта версия впоследствии подтвердилась. Скрепя сердцем, я поведал им и о своем разговоре с Лейлой Аль Кадри, о визите в ее арабское поселение и об оказанной мне там помощи. Странно, но при этом я чувствовал себя так паскудно, словно сделался доносчиком, и подло доверие человека, дважды спасшего мне жизнь. Не знаю почему, но я не стал рассказывать им, что она считает себя принцессой какого-то там Бахрейна. «Это не имеет отношения к делу», — убедил я себя.

— Вы смогли бы найти туда дорогу? В это место? — глаза Аффенбаха за очками блеснули охотничьим азартом.

— Нет, исключено. Я попал туда без сознания. Потом меня вели с завязанными глазами. Я никогда в жизни не отыщу его. Вы представляете себе, что такое подземка?!

— Они не говорили вам ни о каком способе связаться с ними? Никаких контактов? — с надеждой принялась допытываться Челли.

— Нет, ничего. Я же говорю, Аль Кадри не доверяла мне.

— Как насчет Ризителли? Как думаете, она сможет вывести нас на них?