И вот тут она, в прямом смысле слова, задрожала. Нет, прямо-таки затряслась.

– Веснушка? – едва сдерживаясь, чтобы в голос не заржать.

– Я передумала, – сдавленно прошептала она, смотря на меня выпученными глазами.

– Поздно, Мирослава, поздно… – замогильным голосом произнёс я.

– Можно позвонить другу? – пискнула она, обмякая всем телом и через секунду нервно рявкнула. – Хватит ржать, Градов!! Я боюсь, блин!!

– Что тебя не найдут? – расхохотался в голос. – Всплывёшь утром, чего ты так переживаешь? – и не успев увернуться, получил ладонью по плечу.

– Вообще не смешно! – огрызнулась девушка, отталкивая от себя мои руки.

– Мир, я просто покажу тебе красивое место.

– Там темно, Руслан! Я споткнусь, сломаю себе шею, ты убежишь и меня за ночь сожрут комары!

Вдоволь полюбовавшись тем, как девчонка резво слезла с байка и упёрла кулаки в бока, я закатил глаза и притянул её к себе. Трепетно переплетя пальцы с неисправимой ворчуньей, принудительно повёл за собой:

– Пойдём, романтичная моя…

– Руслан, – прилетело в спину.

– Да не трону я тебя, – обречённо выдохнул я и не удержавшись, в последний раз подколол. – Просто искупаемся голышом!

Удивительно, что мне камень в затылок не прилетел.

Моя боевая подруга просто тихо чертыхнулась и сильнее сжимая мою ладонь, ступала по моим следам. Включив на телефоне фонарь, осветил нам путь и бережно помогая Мире, увлёк её за собой.

Туда, где я всегда оставался сам с собой, и смотря на звёзды, грезил о том, что моя жизнь обретёт смысл.

– Откуда это? – заторможенно спросила Мира, наблюдая за тем, как я, сдвигая камни, показывал, что хранится в глубокой яме под густой охапкой веток.

– Я здесь часто бываю… – потянув на себя, вызволил на свет спальный мешок и сумки с вещами первой необходимости. – И ночую… – нащупав походный фонарь и проверив зарядку, я щёлкнул кнопкой и вокруг нас появился светлый круг.

Мира инстинктивно подошла ближе и наклонилась, чтобы рассмотреть мой туристический набор.

– Ты когда-нибудь спала на природе? – достав тёплый плед, накинул его на хрупкие, подрагивающие от холода плечи.

– Никогда, – с любопытством покрутила в руках продуктовый набор, что я заранее для нас приготовил. – Это тушёнка? – улыбнулась она, подбрасывая консервную банку.

– Там ещё печеньки для тебя есть, – стараясь не пялиться на девичью улыбку, разложил все приспособления и поставил для Мирославы раскладной стульчик.

– Ты это заранее спланировал? – устало она на него приземлилась.

– Нет, – и даже не стыдно за враньё. – Это моя пачка. От сердца отрываю.

– Тогда мне будет ещё приятнее их съесть, – закутавшись в плед поудобнее, она уверенно открыла упаковку и закинула в рот несколько штучек, но взглянув на мой голодный вид, выдохнула и вынужденно поднесла угощение и к моим губам тоже.

Да ты ж моя щедрая душа!

Схрумкав печенье, поймал её за руку и собрал с маленьких пальчиков остатки крошек.

От её возмущений отвлёк будильник.

Пора посылать селфи отцу.

– Мир, отправляй последнее фото. То, с девчонками, – приказным тоном подсказал я. – У тебя всё хорошо и ты ложишься спать.

Колебание было заметным.

Вот сейчас, в её голове все решения смыкаются воедино. Осталось последнее и наши дальнейшие отношения будут определены.

Либо доверяет, либо нет.

– Я не хочу сожалеть об этом… – завис её палец над экраном мобильного. – Мне самой себе трудно обьяснить что я здесь делаю, другим, тем более, не смогу…

– И не надо объяснять, – с комом в горле прохрипел я. – Просто живи моментом. Не оставляй эмоции на завтра… их может уже не быть…

– Эмоции не всегда идут на пользу… – замялась она, пытаясь скрыть внутреннюю борьбу, но мне было этого достаточно, чтобы отложить её телефон и прижать нежные ладони к своей груди.

– Чувствуешь?

Конкретика не нужна. Она прекрасно понимает о чём я говорю.

– Да… – её глаза распахнулись и начали растерянно бегать по моему лицу.

– А здесь? – теперь переложил наши руки на её грудь.

Ответ тарабанил настолько сильно, что отдавал мне в ладонь.

– Что может быть важнее? – прервав её смущённое молчание, я просто уже больше не смог сдерживаться и прижался к её лбу своим. – Не уходи.

– Завтра этого уже не будет, Руслан, – с грустью на выдохе произнесла Мира и закрыла глаза.