Парень напрокат

Аннотация

Доведенная до отчаяния Диана обращается в сервис "Парень напрокат", даже не подозревая, насколько изменится жизнь после знакомства с мужчиной в аренду.

Пролог – Пройдите тест, и программа сама подберет вам идеального парня напрокат! – радостно сообщила девушка и протянула планшет. Дрожащей от нервов рукой взяла плоский экран и огляделась по сторонам: стыдоба-то какая! А если кто из знакомых увидит? И как только я до этого докатилась! – Спасибо! – тихо поблагодарила, старясь не привлекать к себе внимания. Отошла в сторонку, села на диванчик в углу и подняла глаза, осматриваясь. «Парень напрокат» – огромными буквами светилась надпись фирмы над стойкой администратора. Рядом щебетала стайка хихикающих подружек примерно моего возраста. Чуть в стороне в кресле сидела безупречно одетая женщина с модной стрижкой и смотрела на все со скучающим видом. И только тесно стиснутые кулаки выдавали, что не одной мне тут неудобно и стыдно. – Как просили, для вас готова отдельная комната, – тихо шепнула ей сотрудница компании, и широко улыбнулась. – Пройдемте за мной. Эх, сейчас мне бы тоже не помешал отдельный кабинет! И пусть сюда заглядывали с определенной целью, которая нас всех объединяла, все равно чувствовала себя так, будто совершаю нечто неприличное! Цокот каблуков стих, и я опустила взгляд на тест. Сколько вопросов? Да они тут что, подробное досье на население собирают? Может, ну эту сумасшедшую идею, а?! Но тут в ушах раздались колкие слова бывшего: «Бревно! Рыба! Хоть целоваться научись, про постель вообще молчу! Противно!». И тут же замелькали картинки: вот мы на стиральной машинке у меня дома. И вроде бы все пошло по понятной дорожке, как Вова хватается за грудь и морщится: «Прости, что-то заболело». Следующий кадр: мы в кровати, целуемся, Вова морщится, будто съел что-то кислое, а потом откатывается от меня, чуть не плюясь: – «Я забыл, слушай, мне надо бежать». И только потом он признался: «Меня воротит от тебя! Ничего не могу с собой поделать, ты – настоящее дерево!». Рубил топором на живую так, что две недели не выходила из дома, заливая квартиру слезами. Что самое ужасное, не могла ни с кем поделиться своей болью. Ну как сказать подружкам, которые расплываются в улыбке от удачных отношений и взахлеб рассказывают, как зажигают ночами, о таком стыде? Что я – бревно? Почувствовала, что так сильно сжала планшет, что экран побелел. Так, Диана, расслабься! Со всем можно бороться! Всему можно научиться! Так я решила, когда поняла, что либо окончательно скачусь в омут депрессии, либо вытащу себя за шиворот и изменюсь. После такого удара вера в себя сильно подорвалась. Чувствовала, что с каждым днем взращиваю в себе все новые комплексы. Бесконечно прокручиваю в голове обидные слова, доводя себя до тихого отчаяния. Смотрю на других девушек в парах, где мужчина смотрит на спутницу влюбленным взглядом, и думаю: «А вот она, наверное, хороша и в поцелуях, и в постели, не то что я…» Таким образом, подошла к развилке. Полностью замкнуться в себе, ненавидеть и бояться всех мужиков. Или же научиться не быть холодной рыбой и бревном. Ведь не умение же это от бога, верно? Тем более, Вова – мой первый, я даже не знаю, каково это… В общем, так я докатилась до сервиса «Парень напрокат». Глава 1 – Какие интересные требования… – от голоса «моего» парня напрокат по телу пробежали мурашки. Без представления, без словесных реверансов, вот так сразу к делу. На столик в ресторане, где была назначена встреча, опустилась папка, в зоне видимости показались крупные кисти рук с выпирающими венами, и я подняла взгляд. – И все это без контакта? Ты как себе это представляешь? – сразу на «ты», без обиняков. Так естественно, будто сто лет знакомы. Охнула, и очень надеюсь, что про себя: мужчина словно сошел с плаката с громкой надписью: «Идеальный». Высокий, мускулистое подтянутое тело, смоляные волосы и пронзительный взгляд из-под черных бровей. Такой продаст и лед пингвинам, и тепло туземцам, не прикладывая особых усилий. А еще боялась, что вслепую подсунут такого кандидата, что от одного взгляда будет воротить. Да на такого партнера только «приворотит»! Только подсказывает чуйка, обычно такие парни – редкостные козлы. Вообще, трудно представить причину, побудившую брюнета работать на «съем». А сразу и к делу – это конек таких ребят или мне попался особенный? Вспомнила слова администратора: «Присмотритесь к кандидату, не спешите с выводами. Еще ни одна клиентка не уходила недовольной». Дамы за соседними столиками посылали в сторону мужчины зазывные взгляды. А тот смотрел прямо на меня с вопросом в глазах. Что он там спросил? Почему без контакта? Странно… Сегодня администратор несколько раз переспросила меня насчет этого пункта. И особо подчеркнула, что мне выпал красавчик, который в позиции близкого контакта крайне принципиален. И, если передумаю и захочу большего, придется заново заполнять анкету, чтобы подобрать другого кандидата. Но какой мне большего? Мне бы азы освоить! Я безумно радовалась, что выпал кандидат с «принципами неприкосновенности». А теперь что? Такое ощущение, что он даже недоволен! – Кх-кхм… – прочистила горло. – Да, именно так! – Поцелуй на пальцах? – будто нарочито громко спросил он. Казалось, даже дяденьки с картин покосились на нас с любопытством, не то, что посетители и персонал. Сгорая со стыда, поморщилась, и из-под опущенных ресниц посмотрела на мужчину: – Зачем так орать? – шепотом возмутилась. – Ага, стыдно! А просить такое не стыдно? – Нет, поцелуй… – тяжело вздохнула и взглянула на брюнета. За поцелуй с таким многие отдали бы полцарства. -… Я понимаю, что там нужен контакт. Но вот насчет… Запнулась, совершенно смущенная разговором на откровенную тему. – Постели? – опять громко спросил мужчина. Казалось, ему нравится вводить меня в предынфарктное состояние! – Да! Вы могли бы говорить потише! – наклонилась к нему, и его взгляд сполз на мои руки. Брови тут же нахмурились. – Кольцо на безымянном пальце правой руки? – будто сам себя спросил и полез в папку. А потом требовательно посмотрел на меня: – Ты ставила пункт о том, что абсолютно свободна. Боже, что происходит? – Я свободна. Это, – я подняла руку и поняла, что не могу признаться в такой позорной слабости. -… привет из прошлого. Не слезает! – Серьезно? – парень напрокат наклонился ко мне, и в нос ударил легкий аромат освежающего цитруса. Взял мою руку в две свои и запросто стянул кольцо, даже не взглянув на него. – Кто молодец? Я молодец! Сам себя похвалил и положил кольцо на середину стола. Следила за золотистым ободком словно загипнотизированная, чувствуя, как стонет сердце. Хотелось схватить кольцо и убрать в карман. Но сдержалась, только стиснула до боли кулаки и поджала губы. – Значит, тантрические поцелуи отменяются. Но что насчет секса? – такое ощущение, что мужчина специально провоцировал меня. Но зачем? Почему он так яро реагирует на рабочие пункты? Разве не должен быть вышколенным парнем на заказ, который исполнит любую прихоть? Неужели тест выдал, что мне нужен вот такой красавчик-бунтарь? Прикрыла глаза, собираясь уйти. Но поняла, что больше не отважусь на подобное. Нужно попробовать! Открыла глаза, смелее посмотрела из-под обломков растоптанной Вовой гордости на парня напрокат и твердо сказала: – Никакого проникновения! – Ого! Ты даже такие слова знаешь! – мужчина словно злился на меня, и я совершенно ничего не понимала. Я точно вижу его впервые в жизни – такого трудно не запомнить! Может, просто не с той ноги встал? – Кажется, мы не подходим друг другу. Я попрошу сменить… партнера, – подобрала самое лицеприятное слово, и взгляд брюнета стал горячее магмы внутри планеты. – Кто же отказывается, даже не попробовав? – явно сдерживая себя, спросил он. Будто через силу придавая голосу игривый тон. – Я. Не могу так: даже не представился, а уже… – не успела возмутиться, как… – Ах, вот оно что! – перебил красавчик. – Так ты меня не узнала… -Федор Николаевич, мы так не договаривались. Я полностью покрыл долг отца, – я сидел напротив бывшего лучшего друга папы и старался держать себя в руках. За пять лет, что проработал, как раб на этого жирдяя, во мне не осталось ни грамма уважения к этому человеку. Весь такой лоснящийся от позолоты и брендов, с налетом врожденной наглости, половину десятилетия назад он пришел к убитой горем матери и выставил условие. Либо отнимает наш дом в счет карточного долга отца, либо я помогаю поставить его новое дело на ноги и непосредственно участвую в этом. И он покрывает все долги безвременно почившего папаши. Мать обрадовалась. Она знала, что игромания и азартная жилка сведут и нас вслед за отцом в могилу. А тут представился реальный шанс снять узду с шеи. Я не смог отказаться, глядя на теплящейся огонек надежды в глазах матери. Зачем я ему сдался? Толстый пацан, дни и ночи проводящий за компьютером? Ответ был прост: я был хорош в программировании, вскрытии личных данных. По дурости папаша бахвалился этим на каждом шагу. Федор Николаевич уже обращался ко мне с личными просьбами насчет конкурентов. Я доставал ему то, что не мог ни один человек в его окружении. Так и появился сервис «Парень напрокат». С тестовой системой подбора лучшего кандидата и вскрытием данных заказчика для наибольшей выжимки всех соков. Только богатые клиентки, только потенциальные дойные коровы. – Миш, об этом одолжении лично я прошу. Выручи, тут только ты справишься. Сам я работал крайне редко и именно по таким просьбам. Преподавал психологию сексуальных отношений нашим ребятам. Корректировал поведение, сопровождал на первых шагах. Сам же на «дело» выходил всего раза три. И строго-настрого ограничивал зону дозволенного. Никаких объятий, никаких поцелуев, никакого секса. Максимум – позволю положить руку на сгиб локтя или возьму за руку. – Любой подойдет, – без труда вспомнил наш штат из двадцати ребят и в сомнении поднял брови. – Не поверю, что все заняты. Отборные ребята, красавчики с телами богов. Даже я подтянулся за эти годы до их формы. Потом ушел в годовой личный постельный отрыв. После чего очнулся и понял, что качусь не туда. Зато природная наблюдательность и умение анализировать информацию сделали свое дело: я мог научить любого парня окрутить даму и преподать секреты постельных отношений. – Да не скажи, что любой! – Федор протянул планшет и откинулся на спинку стула, закачавшись на маятнике. Автоматом бросил взгляд вниз, собираясь категорически настаивать на отказе, и замер. Диана! Она стала еще красивее, нежнее. Лицо потеряло детскую округлость, скулы заострились. Взгляд перестал быть наивным, но все равно оставался ангельским. Что она забыла в этом гадюшнике? Из нее же все соки выжмут! Мысль, что Диана докатилась до парней в аренду болью прострелила грудь. Моя нежная девочка, моя первая любовь… И снять мужика на ночь?! Зачем ей с ее то внешностью и деньгами? Крыша поехала? Или стала одной из тех помешанных на смене партнера цыпочек, свободных от отношений? Может, еще и чайлдфри? Передернуло до дрожи. Я дышал, как загнанный бык, натирая переносицу и читая строчки анкеты. Не замужем, живет отдельно от родителей, собственное жилье, банковский счет на круглую сумму… Так, это все наши ребята постарались, что идут по моему пути, а что насчет теста? Пробежался по вопросам и волосы на руках встали дыбом. Причина обращение в сервис «Парень напрокат»: научиться интимным действиям без контакта. Только Диана могла так написать! Она краснела даже тогда, когда видела валентинку от меня. Может, еще не все потеряно? И тут я прочитал следующий пункт. Еле удержался, чтобы тут же не помчаться по указанному адресу и не устроить ей взбучку. Я для этого ее отпустил? Чтобы она пошла во все тяжкие? Все самые интимные пункты были заполнены с оговоркой: без проникновения. – Судя по выпученным глазам, ты дошел до самого интересного… – заметил Федор Николаевич, и закурил, закинув ноги на стол. Ненавижу, когда он так делает… Молча поднял взгляд, стиснув планшет до скрипа. – Теперь ты понимаешь? Никаких гарантий, что наши ребята сдержатся. Ты у нас в команде самый принципиальный. Больше я эту даму не могу никому доверить… Как только представил одного из наших донжуанов с ней, как глаза заволокла пелена. – Откажите ей, – с невероятным усилием положил планшет на стол и смотрел на него, пока тот не погас. – Не могу. Она дочка одного из самых богатых московских инвесторов в строительство. У ее семьи бизнес в Штатах. Сам знаешь, от таких клиенток мы не отказываемся, а налаживаем долгие и теплые отношения. Я оперся локтями на стол и закрыл глаза. Хотел послать все нахрен. Сегодня день, когда я могу уйти отсюда со спокойной совестью и не бояться за мать, так как отдал все с лихвой. И тут она… Диана… – Красивая девочка, тебе будет приятно. Что кочевряжишься? – Федор Николаевич не понимал, что сейчас близок к смерти, как никогда. Я готов был перепрыгнуть через стол и повалить его на пол. Отомстить ему за всех: за отца, за мать, за себя… Если он положит лапу на Диану, то и ее судьбу пустит под откос. Этот гад умеет портить все, к чему прикасается. Ничего, я уже близок к мести. Примерно год, и я развалю всю империю Лиховского. Одну компанию за другой, один концерн за следующим. Уведу всех инвесторов до единого. Растопчу его так, как он сделал с отцом. Силой безумной воли разжал кулаки и засунул руки в карманы кожанки: – Последний раз. И я сам буду снимать ее личные данные. – Да зачем тебе эта возня? – конечно же, Федор, не хотел отдавать малейший контроль. Но столько лет верной службы сделали свое, напирал он не сильно. Именно поэтому, когда резко встал и молча пошел на выход, он окликнул: – Мих, ладно. Она твоя! Да! Она моя! Пришла пора поставить ее в известность! -… Не узнала?.. – вопрос парня напрокат эхом прозвучал в ушах. Отозвался какой-то предвкушающей дрожью внутри. И смотрит так проникновенно, будто между нами все было, а мне за это ничего не было! Словно: «Как я могла забыть?!» Разве мы знакомы? Точно нет! Тогда почему так странно себя ведет? Воспоминаний не теряла. На провалы в памяти не жаловалась. Тогда что происходит? Это настоящий талант – одним вопросом посеять внутри такую смуту, что почувствовала себя предательницей. Брюнет невероятно притягивал. Один взгляд в глаза – и весь мир расплывался, до того невероятная энергетика была у парня. Наверное, годами отрабатывал технику, не зря свой хлеб ест… Представила, сколько дам было у парня и это меня немного отрезвило. Администратор предупреждала, что мой парень в аренду не спит с клиентками. Но для меня это было вне зоны морали. Повернула голову на громкий хохот со стороны и встретилась с собой взглядом в отражении стекла. Ха! Сама хороша! Тоже мне, моралистка! Не мне пренебрежительно морщить нос и фыркать, раз уж заказала себе мужчину напрокат. – Мы знакомы? – собрав всю смелость, с вызовом посмотрела в темные маслины глаз. Ничего не прочитать! Ни единой подсказки! Красавчик повернул голову, как любопытный кот, чуть прищурил глаза, протянул руку вперед, и у меня сильнее застучало сердце. Настолько, что я всерьез опасалась, что парень напрокат слышит его барабанный ритм. На середине пути рука повисла в воздухе. А потом резко, как коршун несется на мышь, бросилась вниз. И выдернула из салфетницы красный квадрат. Преувеличенно медленно расстелил перед собой. А потом начал складывать: край за краем, загиб за загибом. Пальцы мужчины так ловко складывали бумагу, что хотелось замедлить скорость, записать, чтобы потом прокручивать и учиться. Оп – и через несколько секунд передо мной сидела алая лягушка! – Оригами! – замерла в восхищении, глядя, как зачарованная, на красное угловатое создание. И вот перед моими глазами всплывает другая картина. За прогулы уроков фортепиано меня не пускают домой, и я бреду в ближайший парк, мотая сопли на кулак. Но лучше буду шататься, чем опять получу указкой по рукам от этой злыдни Валерианы Себастьяновны! Мои костяшки опухали три раза в неделю от зверских методов обучения. А мама только поднимала брови в ответ на жалобы. Говорила, что раз получила, то заслужила. Что я должна больше работать над собой, быть самой лучшей, первой, что все это мне в жизни пригодится… В то время единственной мечтой было желание сбежать из дома и жить одной. Что и сделала, как только стукнуло восемнадцать. Шла на все, лишь бы не жить в ненавистном доме с мраморными полами. Лишь бы не заниматься с утра до вечера ради «собственного будущего» и маминых амбиций. До сих пор помню истеричный ор в спину: «Ты пропадешь без семьи! Поставишь на своей жизни крест, так и знай! Тебе светило быть женой нефтяного магната, теперь только дегенерата! Переступишь порог дома – ты больше нам не дочь!» Папа, как всегда, молча хмурился. Влезать в женские разборки – выше него. Я переступила. Этот. Порог. И чуть не умерла от голода в первый месяц, совершенно не приспособленная к жизни. Денег за мытье посуды в забегаловке хватало только на место в хостеле и одноразовое питание. Похудела на 10 килограмм, пока не нашла более теплое местечко официанткой. Но потребовался год, чтобы снять квартиру-студию и вздохнуть спокойно. Мама словно запрограммировала на неудачи. Сталкивалась с такими уродами, что Вова показался мне принцем… Правильно говорят: нельзя преуменьшать важность контрастов. Только теперь поняла, что бывший – из того же стада козлов! Но это отвлечение от темы… Итак, парк, чувство загнанности и безнадеги. Очередной раз в наказание болтаюсь на морозе и завтра обязательно слягу. В какой-то момент мои рыдания заменяют всхлипывания. А потом остается только подрагивание плеч. С упоением жалею себя, я вмерзаю в скамейку. И, неожиданно, рядом опускается бумажный журавлик. Желтый, яркий, как солнышко, с задорным клювом и надписью: «Улыбнись!» За спинкой скамейки стоит забавный толстяк. Огромный как медведь, с пухлыми щеками и большим животом. Когда он улыбается, под глазами появляются два наливных яблочка. Его даже звали соответственно – Мишка! В воспоминаниях он навсегда останется этаким русским богатырем, который приходит спасать красну девицу в самый трудный момент. Когда мне было совсем плохо, мы встречались в этом парке. Болтали ни о чем, просто чтобы забыться от проблем, а потом он пропал… – Жаба! – поправил меня мужчина – воплощение женских грез. Не то, что тот душевный Мишка… Эх, где ты сейчас? Как ты? – Тогда не жаба, а лягушка! – поправила, не собираясь портить прекрасные воспоминания ужасной ассоциацией этого бойфренда напрокат. Не хочу, чтобы этот красавчик делал оригами! В одну секунду стала одержима мыслью, уничтожить бумажную фигурку. Чтобы ему неповадно было. – Что ты так на нее смотришь? – пытливо спросил мужчина, наклонив голову к оригами, и тихонечко подул. Лягушка тронулась с места и проскользила несколько сантиметров в мою сторону. – Можно? – попросила, не отрывая взгляд от поделки. – Конечно! – довольно сказал парень напрокат. Посадил лягушку на ладонь и протянул. Глаза задорно блестели, будто ждал чего-то от меня. Словно вот-вот выиграет в лотерею. Но я его разочарую! Протянула руку и сжала в кулак лягушку, твердо посмотрев в глаза: – Больше никогда при мне не делай оригами! А про себя добавила: не порть светлые воспоминания о Мишке! Разряд на тысячу вольт тряханул бы меньше… Диана сжала оригами, которое так радовало ее раньше, и с упреком прожигала взглядом. Хотел бы сейчас из того козла, что сделал ее такой стервой, сделать журавлика и запустить по канализации. Хор-р-рошо! – Так мы знакомы? – уточняет в который раз. Перегружайся, Миха, а то скатится в бездну! Я наконец-то ее нашел и не могу вот так потерять. – Ты меня не узнала? – беззаботно спросил, растягивая губы в отработанной голливудской улыбке. Блестящий ряд зубов, а за ним – арктический холод. – Я твой наставник от бога, Эрик! – Эрик? – удивилась Диана, сдерживая смех плотно сжатыми губами. О как?! Приплыли! Теперь ей это имя кажется смешным! А как же рыдания у меня на плече под диснеевскую Русалочку, что по кругу крутили на телефоне? Говорила, что Эрик – самое любимое имя, что обязательно назовет так сына. Правда, когда Диана подросла, мультики сменились клипами звезд, обзорами на ютубе, смешными роликами. Но я надолго запомнил тот момент и ее любимое мужское имя. Черт, как же тогда мне не нравилось собственное простецкое! Миха! Мишаня! Михаил! Потапыч! Казалось, оно совсем не вяжется с ее изысканным – Диана. Как мелодия, как песня. Даже это сценарное имя себе взял для легенды в парне напрокат только из-за нее. Видели птицу обломинго? Вот сейчас она пролетела надо мной! – Я Диана, – представилась девушка в ответ, стеснительно откидывая темную прядь волос за плечо. – Я знаю, – в лоб сказал, но уже не надеясь, что до моей первой любви дойдет. – А, ну да, из анкеты, – скованно улыбнулась девушка и опустила взгляд. Как же хотел сказать, откуда. Но посмотрел на смятую лягушку и сдержался. Что, если ее воспоминания не соответствуют моим? И сейчас она клянет то время с толстяком? Считает постыдным? Нет, не могу так рисковать. – Ну что, Диана, предлагаю не откладывать обучение в долгий ящик, – резво начал, воистину наслаждаясь ее растерянной реакцией трусливого зайца. – Уроки стоят дорого, не будем тратить деньги впустую. Я знаю, что она ушла из дома. Что родители официально не поддерживают с ней связь. Целый год надеялся, что они хотя бы тайком приглядывают за дочерью и отслеживал их. Но либо это делается мастерски незаметно, либо им просто наплевать на дочь. У них же есть еще одна и сын. Поймал себя на том, что сминаю скатерть и разжал кулаки. Выдох. Диана здесь, я ее нашел. Остальное не имеет значения. Минимальный курс ей по зубам? Где она работает? Сколько получает? – хотел завалить вопросами, но вместо этого вытянул ноги под столом и поймал ее ножку в плен. Диана дернулась, как от огня, поджала ноги под стул и громко сглотнула. – Твой страх мужчин пахнет. – Как? – девушка повела носом. – Запахом гормона норадреналина. Ты знаешь, что его чувствуют не только собаки? – Нет, – девушка наклонила голову, забавно принюхиваясь к своей одежде, чем вызвала у меня теплую улыбку. Все-таки в чем-то она осталась прежней. Такой же простой, хоть и выросла в богатой семье. Осталось убрать ее с кривой дорожки… Положил руку на стол открытой ладонью вверх. – Дай руку! – требовательно попросил, чуть смягчив фразу улыбкой. Диана сначала фыркнула, будто недовольный еж, а потом, видимо, вспомнила, зачем ввязалась во всю эту историю. И несмело положила подушки пальчиков на самый кончик моих. – Ты снежная принцесса, что ли? Боишься меня заморозить? – поддел за живое. Конечно, всем хочется быть страстными огненными жрицами, но никак не замороженными девицами! Диана обиженно надула щеки. Негодующе выдохнула и положила уже целую ладонь на мою руку. – Вот! А то я почувствовал себя малышом, которому говорят: Вырастешь, дам побольше. Ты знаешь, что разница между стеснительностью и зажатостью огромна? И если одно мило, то другое мужчин обычно бесит. Я сжал руку, и Диана попыталась выдернуть свою. – Сейчас и здесь ты должна решить: ты доверяешь, и я сделаю из тебя богиню, либо расходимся. Только знай, ни у одного из наших парней нет пункта: без контакта. Отпустил руку Дианы и специально откинулся подальше на спинку стула. Даже на задние ножки его поставил, увеличивая дистанцию. И девушка рефлекторно подалась вперед, не желая упускать возможность. Есть! Муха попала в паутину! Диана нервно поправила скромную блузку, и подняла отчаянный взгляд: – Если я вам доверюсь, вы не подведете? Да я никогда тебя не подводил, балда! – так и хотелось по-свойски заявить ей. – Вы же видели пункт о неразглашении. Все, что происходит между нами, не выйдет дальше нашей пары. Как мне нравилось, что при слове пары ее щеки зажглись предупреждающе красным, словно сигнал светофора. Вот только если на дороге это означает «стой, берегись!», то в отношениях это «да, брат, ты на правильном пути!». – Тогда… – Диана растерянно посмотрела по сторонам. – Вы читали, что я хочу? – Конечно. Я с этого и начал, – напомнил свой бравый заход, словно заезд на коне прямо в дом. – Только некоторые пункты без контакта невозможны. – Поцелуи, – уточнила Диана, и я кивнул. – А… – Остальное возможно, – смягчился, видя, что тема для нее пока слишком щепетильна. Первый запал прошел, ярость отхлынула, мозги заработали. – Итак, если мы сейчас пожмем руки, то разойдемся только по окончанию курса соблазнения. Согласна? – А сколько уроков займет этот курс? – в глазах Дианы показались кнопочки калькулятора. Ага, значит, стесненно с деньгами, а все равно решилась на такую авантюру! – Два -три месяца, Восемь-десять полноценных уроков, не считая теорию и практику. Пудрил мозги напропалую, скрыв, что каждый пункт, по идее, оплачивается отдельно. Но Диане этого не стоит знать. – Тогда что такое урок, раз не теория и не практика? – уточнила Диана. Колючка! Никогда не отцепится, если что-то непонятно! Однажды довела до посинения, пока учил ее основам в коде. Бросил бы это гиблое дело, если бы не упорство девушки. Интересно, осталось что-то в ее памяти? Или она сжала лист воспоминаний со мной, как эту невинную лягушку? – А давай его начнем прямо сейчас. Что скажешь? Диане было страшно за себя и страшно любопытно. – Я научу тебя быть богиней страсти. Твой мужчина больше никогда не посмотрит на другую женщину. Ты будешь ловить сумасшедшие жадные взгляды на себе. Твоя энергетика станет ослепляющей, а ты – такой магнитной, что не устоит ни один мужик, женатый он или нет. – Мне не нужно женатиков! – очаровательно отмахнулась Диана. И я не скрыл вздох облегчения. Еще не все потеряно! Пришлось спрятать руки под столом. Чтобы Эрик (Боже, что за имя? Как в Русалочке!) не распознал, как меня трясет, и как хочу сделать ноги отсюда. Опустила взгляд вниз и словно увидела на себе деревянную табличку в виде рыбы с надписью «пугливое бревно». Нет, так не пойдет. Слова Вовы, как яд, проникли в кровь, и медленно отравляли организм. С каждым днем меня поражают метастазы неуверенности, что разрастаются по организму. Я не справлюсь без посторонней помощи, мне нужен любовный доктор! Эрик? Да хоть Тузик! Если этот парень напрокат поможет, то не скачусь под откос. В конце концов, я заплатила за одно «свидание». Пусть покажет, на что способен. Я всегда могу послать эту затею ко всем чертям! – Давай начнем урок, – кивнула, стараясь расслабить спину. А туда будто кол всадили, тот самый стержень неуверенности. Эрик кивнул, взял меню со стола и протянул мне: – Выбери что хочешь, я угощаю. И давай общаться неформально. – Может, по чаю с десертом, а сами пойдем… – открыла толстую книжечку, пробежавшись глазами по ценам. Пока жила под родительским крылом, совершенно не ценила деньги. Зато стоило начать биться об лед самой, как быстро поняла, что поход в такие рестораны – удар по бюджету. – Беспокоишься о деньгах? – этот парень напрокат будто видел насквозь. – Все включено в оплату урока, расслабься! – А если я закажу омара? – несмотря на уязвимость после бывшего, еще не совсем растеряла себя. Характер вырвался наружу. – Ты не любишь морепродукты, – вдруг сказал Эрик, как бы между прочим листая меню, и я вскинула на мужчину удивленный взгляд. – Откуда ты знаешь? – требовательно спросила. Эрик на секунду закрыл лицо меню, а потом отложил его в сторону и уверенно произнес: – Я много о тебе знаю. – А-а-а, информаторы… – догадалась я. На что мой партнер лишь скупо улыбнулся. Странный он иногда… Мы сделали заказ: я облепиховый чай и легкий салат, а Эрик – стейк с ледяным морсом. Такие разные блюда, как огонь и лед. И мы с ним разные. Только с одним человеком в жизни я чувствовала полное единение душ… Но и он покинул меня. – Пока ждем, посмотри по сторонам. И ответь на вопрос: искренни ли они, – неожиданные слова Эрика заставили зависнуть над чашкой с чаем. Осторожно пробежалась взглядом по лицам посетителей. Не совсем понимая, чего от меня хотят. Но попробовала анализировать. Искренне? Вот пара подружек. Одна поставила сумку на стол с лейблом лицом к знакомой. Та в ответ показывает фото и смотрит на реакцию. Если они и искренние, то только в желании погарцевать, но не в чувствах. А вот там компания молодых людей в окружении стайки молоденьких девушек. Те так и стелятся к ним, а мужчины заказывают все новые и новые блюда. Они вполне искренни в своем мотиве. Как и девушки, что хотят поживиться, извлечь пользу. Возрастная пара в углу. Пожалуй, единственные, кто просто наслаждались едой, обстановкой, компанией друг друга и тихо беседовали. – Что скажешь? – Я не знаю, что ты подразумеваешь под словом искренние, но вижу только одну пару, которая не играет. – Умничка! – почему-то особо гордо произнес Эрик. – Я всегда знал… – и тут он осекся, -… что брюнетки сообразительней блондинок. Э-м-м, интересно, что он на самом деле хотел сказать? Но парень напрокат уже начал урок: – Ты правильно заметила, что в большинстве своем мы все играем роли. И для каждой ситуации, для каждого человека у нас есть своя маска. На работе ты можешь быть непробиваемой леди, а дома ластиться кошкой. Или же наоборот: вся такая душка для коллег, и злобный агрессор дома, что орет во все горло на детей и неудачника-мужа. Встречая друзей, надеваем другую маску: балагура, застенчивого обособленца или наблюдателя. – Согласна. Но как это связано со мной? – Я вижу, что ты не готова делиться своей болью, но у меня есть решение для тебя прямо сейчас. На, – Эрик протянул пустую руку открытой ладонью вверх. – Тут ничего нет. – Это маска-хамелеон, одна на все случаи жизни. Меняется по твоему желанию, перевоплощая образы. Стоит только пожелать. Я хмуро смотрела на открытую руку. Он спятил? Мне стоит сменить кандидата в учителя? – Закрой глаза, – попросил Эрик, и я заозиралась по сторонам. – Не бойся, тебя никто не съест. Даже более того, я открою тебе секрет: всем есть дело только до себя. Мы слишком много размышляем, что о нас подумают окружающие, чтобы понять: они думают так же. Их мысли заняты лишь сбором информации о себе: своей цели, речи, как на него смотрят другие. Вот ты разговариваешь со мной, много замечаешь, что творится вокруг? – Н… нет, – а ведь правда не замечаю. – И они сконцентрированы лишь на себе. Так что закрывай глаза, – повторил просьбу Эрик. Я еще раз оббежала взглядом посетителей. Поняла, что все поглощены собой и медленно закрыла глаза. – А теперь представь, кем бы ты сейчас хотела быть. Это может быть что угодно: актриса, образ, животное и даже невоодушевленный предмет. Первой мыслью было, что я просто хочу стать камнем. Но, в страхе, отбросила ее. Нет! Я живая! Мне нельзя в камень! А потом я вспомнила красотку Анджелину Джоли в роли Лары Крофт. Всю такую в латексе и с оружием наперевес. – Итак, кто ты? Я – Илон Маск, например! – громко, совершенно не стесняясь никого, произнес Эрик. И губы невольно расплылись в улыбке. Вот же! Никого не боится! – Кто ты? Или что? – Кто! – твердо сказала, не желая быть «что». И уже менее смело, даже тихо-тихо: – Лара Крофт! – Отлично! В чем ты одета? – Как в чем? В черную кожу! – Что у тебя в руках? – Пушка! – И что ты хочешь сделать с этой пушкой? Я резко распахнула глаза, поняв, что желаю сделать. И испугалась этого. – Что, хочешь расстрелять всех мужиков? Мазнула взглядом по залу, и поджала губы. – Всех, или кого-то в первых рядах? – Русых с голубыми глазами в первую очередь. – Хорошо, а потом? – будто это было нормально, спрашивал Эрик. – А потом всех остальных. – Всех до единого? Посмотри вокруг внимательно. – Кроме того старичка. И вон того толстяка. – Да? А толстяк почему в амнистии? Потому что он напоминает мне о друге… – подумала, а вслух сказала: – Просто. – Хорошо. Вот ты мысленно выпустила во всех по пуле. Стало легче? Посмотрела внутрь себя и поняла: – Нет, стало стыдно. За себя. – Хорошо, тогда ты мирная Лара Крофт, так? – Так! – обрадовалась тому, что Эрик не считает меня злодейкой. – Но есть враг, с которым ты хочешь свести счеты, так? У него русые волосы, голубые глаза и зовут его… – Володя. – Итак, Володя. Если ты также прошьешь его пулей, достигнешь результата? Того, что ты действительно хочешь? – Нет. Я хочу… утереть ему нос. – Стать противоположной тому ярлыку, что он на тебя повесил, так? – ДА! – И какая ты станешь? Я не могла произнести это вслух, кусала губы. – Сексуальной штучкой, так? Мастерицей в постели и в поцелуях? – догадался Эрик. Ну что ж, это понятно. Сама прописала желания в анкете. – Итак, ты Лара, ты не Диана. Посмотри на меня, как смотрела бы Лара. Лара бы смотрела уверенно, с вызовом, и я подняла взгляд, прямо взглянув в глаза. Еще не чувствовала себя великой воительницей. Но и неуверенной Дианой уже не была. Болталась где-то посередине. – Чем сильнее примеришь образ, тем ближе к нему будешь. Это нормально, что твоя маска пока криво сидит. Ты привыкнешь. Это как долго ходить с отломанным зубом, а потом восстановить форму. Первое время будешь чувствовать зуб, словно инородный объект, а потом сольешься с ним. Итак, твоя Лара пока только начинает срастаться с тобой. Но она уже тебе помогает. Как ты думаешь, Лара бы смогла взять меня за руку? – Крофт? Да конечно! – ни разу не засомневалась я. – Тогда дай руку, – Эрик протянул ладонью вверх и подмигнул. – А слабо подмигнуть в ответ? – Ларе? – Ну да. Ты же сейчас она. – Нет, ей не слабо! – и я подмигнула. А потом рассмеялась. – Это же театр! – Правильно. Это роль. Она помогает отрезать все лишнее, надеть на себя нужный для дела образ и использовать его, как в кино или на сцене. – Эрик так и не отпускал мою руку. – Смотри, у Лары рука не дрожит. – Нет, она же супердева. – Как думаешь, Лара сможет тебе помочь в нашей задаче? – Да, но… У меня не будет раздвоения личности? – А ты собираешься получать паспорт на ее имя? – Но все психи с чего-то начинают… – Оу, поверь, они начинают совсем не с этого! И нечего стыдиться, мы всегда играем роли. Просто эта – одна из них. Образ офисного клерка, примерного сына, заботливого мужа и друга-кутяки. Как костюмы в шкафу, которые примеряем по нужному поводу. Когда надеваешь платье вместо спортивного костюма чувствуешь себя женственней? Шпильки вместо кроссовок? И тут тоже просто инструмент. Хитрость, помогающая тебе чувствовать себя лучше. Итак, скажи, как Ларе Крофт облепиховый чай? Я отпила и поморщилась: – Холодный! – А если бы Лара стояла сейчас напротив идиота Вовы, то что бы она сделала? Мои глаза расширились от внезапной смены темы. Но я словно была не собой, только так я могла объяснить следующее: – А ты был бы рядом? – Да, – уверенно сказал Эрик. – Тогда я бы тебя поцеловала. Парень напрокат моргнул, а потом долго смотрел мне в глаза… Вова, значит… Теперь я знаю имя смертника. Ему в одном повезло – Диана осталась такой же наивной внутри. С каким же простодушием и открытостью она заявила о том, что поцеловала бы меня. Даже не подозревая, какое влияние на мужчин оказывают такие открытые слова. Фантазия мужчин работает совершенно по-другому, нежели у женщин. Мы не думаем, какая она романтичная или привлекательная, когда говорит подобное, нет. Мы думаем: – А в постели она также открыто выскажет желания? Да, мужики и секс – две неделимые вещи. Если мужик не думает о женщине в формате постели, это крах. Мне одно интересно: если Диана сейчас была невыгодна, Федор пальцем о палец не ударил. Надеется, что семья не бросит дочь в долгах? Знает больше, чем я? В последний год я почти не следил за жизнью семьи Дианы. Большую часть года те проводили в Америке, и связывались с родиной только по работе. Интересно, какой из этих каналов оказался слежкой за дочерью? Федор никогда не делает что-то на авось… Но вернемся к нашей Ларе Крофт: – И как бы ты меня поцеловала? С языком или нет? – уточнил, и целую минуту наслаждался зрелищем пунцовых щек. Во мне боролся мастер и мужчина, но выиграл профессионал: – Знаешь, что выбрал бы мужчина? – Что? – по этому пути Диана готова идти, глаза пылали интересом. – С языком. В ста процентах случаев. Это еще одна вершина, которую нужно покорить. А еще есть интересная особенность, которую мужчины улавливают на подсознательном уровне. Когда целуешься с языком, происходит обмен гормонов, увеличивается страсть к партнеру. Знаешь как? – Как? – девушка нервно опрокинула в себя целую чашку облепихового чая. – За влечение у мужчин и женщин отвечает тестостерон. Поэтому мужчина всегда стремится как можно глубже проникнуть языком в рот партнерше. Чтобы быстрее запустить гормон страсти в женском организме. Это не считая другие прелести… – закинул удочку и ждал клева. – Какие?– сухими губами спросила Диана. Как же она смущалась и желала все знать одновременно! – Ты хочешь знать подробно? – поддразнил и девушка кивнула. – Во время поцелуя в наших организмах выделяется гормон радости – эндорфин, и гормон привязанности – окситоцин. Кстати, последний особенно активно выделяется природой во время родов. Он смягчает мягкие ткани, способствует рождению и запускает прилив сильнейшей любви к ребенку. Но, конечно, везде есть исключения и организм организму рознь. Любовь – это не только окситоцин. – А что еще? – Мы дойдем до этого вопроса. Но разве пока мы не говорим о поцелуях, – и вот тут я готовился потоптаться на собственной печени: – Скажи, как ты целовалась с Вовой? С языком? И сжал зубы в ожидании ответа. Диана разом побледнела, и я напомнил: – Пусть Крофт расскажет, она все видела. – Понимаешь… У Вовы поцелуи и без языка были такие мокрые… Ну… я… – девушка запустила руки в волосы и занавесила лицо, скрываясь. Я торжествовал внутри. Кажется, не смог скрыть радости, потому что девушка вынырнула из-за ширмы волос и растерянно моргнула. – Тебе было противно увеличивать мокроту еще и языком, да? – мои уголки губ дергались. Никак не мог взять их под контроль. И девушка неправильно меня поняла: опустила взгляд, закрылась. – Не смейся… – Я смеюсь не над тобой, а над тем неудачником, – уверенно подчеркнул я. От улыбки не осталось и следа, я был предельно серьезен. – А ты, смотрю, любишь все на свой счет принимать, да? Наверное, винила себя за неудачные поцелуи. – Что винить, если мне Вова прямым текстом это сказал! – откровение вырвалось взлохмаченным, ярым воробьем, что устал сидеть в сырой, прохладной тени. Вот даже как! А он не промах, петух штопанный. – Представляю, что он наговорил тебе в постели, – произносил фразу поставленным голосом, а внутри все искрило, будто от столкновения на скоростях металла. Скрежетало обломками наших светлых невинных воспоминаний, мялось железом надежд. Всегда хотел быть у нее первым. И от одной мысли, что кто-то уже дотрагивался до Дианы, у меня сносило крышу. А уж то, что это был такой придурок, разрывало от злости. Выдохни! Не думай об этом! Запрети! – обращался к себе. И тут Диану словно прорвало… Откровения сначала сыпались тихо. Потом все смелее, громче, стали подкрепляться возмущенными взмахами рук. А я руками до боли сжимал стул под собой, стараясь держать лицо. Только бы не сорваться! Глава 2 Вернулась домой в немом удивление: комок в груди, сгусток боли чуть выше сердца, пропал! Этот тугой ком появился там недавно, и он же являлся одной из причин, по которым решилась на изменения. Организм давал понять, что больше не выдержит внутренних терзаний, нужно что-то менять. Я и не думала, что мне станет легче оттого, что просто выговорюсь! Я всегда держала все в себе. Ну а с кем говорить? Родителям не до меня. С сестрой и братом у меня слишком большая разница, да и никогда мы не были сплоченными. – Заводить друзей могут позволить себе лишь бедняки! У богатых нет на это права, – говорил отец. Будучи в мятежном подростковом возрасте, однажды я в ответ спросила: – А семью-то можно? – Не желательно, – всерьез ответил папа. – А если уж завел, то никогда не показывай слабые места. До сих пор терзаюсь догадками: это он про себя или нет. Специально ли держится с нами особняком, свято веря в эти понятия, или просто ему наплевать, а это – словесная ширма? Коротко завибрировал телефон: пришло сообщение с незнакомого номера. «Нужно встретиться. Завтра, в 18:00, на нашем месте». В груди тут же появился злополучный комок боли. Ни секунды не сомневалась, кто автор послания. И как только этот урод посмел баламутить воду?! Что ему надо?! Я только стала привыкать к жизни без его голоса в голове, повторяющего одни и те же унизительные слова! Следом пришло еще одно сообщение. Помедлила с минуту, прежде чем его открыть, а зря: «Диана, мы с тобой перепутали пластиковые карты» – и улыбочка в конце. Эрик! Мы обменялись номерами напоследок, но как перепутали карты? И тут я вспомнила момент при оплате, когда он убрал в сторону приготовленную мою карту и дал свою. Вбил пин-код и отошел в уборную, а мне вернули в руки карту. Точно, так все и было! Вот как она оказалась у меня! Я села на кухонный стул и пыталась успокоиться. Как одно сообщение может так разбередить рану? Поселить жуткую тревогу? Но больше всего на свете боялась дать слабину. Поддаться любопытству и пойти завтра на встречу. Мне срочно нужен мозгоправ! «Карта у меня. Приезжай!» – написала Эрику, добавив подробный адрес. В конце концов, разве он не мой парень напрокат? Спустя сорок минут терзаний и двух чашек кофе раздался звонок в дверь. – Привет! Проходи! – открыла, предварительно стрельнув взглядом через глазок. Эрик зашел медленно, словно тигр на незнакомую территорию, а потом нахмурился, глядя на меня: – Что успело случиться? Ты уходила и вся светилась, а что сейчас? Или тебе противопоказано быть в этой квартире? – мужчина без приглашения снял обувь и медленно пошел изучать, говоря: – Прости, но это вынужденная мера. Если здесь повсюду портреты твоего бывшего, я проведу генеральную уборку. – Нет ни одного, – не скрыла гордости в голосе. Я правда задирала нос по этому поводу. Потому что руки упорно отказывались стирать и выкидывать воспоминания в течение двух недель, пока я насильно не заставила себя, изрядно выпив. – Тогда что? – Эрик кивнул, но свой поверхностный осмотр продолжал. Шла за ним следом и ловила себя на мысли: это вторжение почему-то не претит мне. Наоборот, на душе стало спокойней. Как тогда, с Мишей… От этого мужчины шла открытость, будто он болел за меня всем сердцем. За пару часов нашего «свидания» почувствовала это невербально. По энергетике, эмоциям, взгляду, но не могла объяснить. Можете назвать полной дурой, но я ощущала его искренность… Искренность парня напрокат? – посмеетесь вы… Но пока я схвачусь за него руками и ногами, вцеплюсь клещом, и все равно, что думают другие! Он дает мне нужный эффект, и, какие бы цели ни преследовал, я все равно в выигрыше! Надеюсь… Бам! Врезалась в спину Эрика и замерла, будто вернулась в прошлое. Запах, такой знакомый, непередаваемый, окутал меня, словно защитный кокон. Забавно, как устроена наша память. Как часто, почувствовав запах, мы не можем вспомнить событие, но чувства возрождаются помимо воли. Воспоминания ускользают, словно хвост проворной лисицы, а ты уже варишься в эмоциональном коктейле прошлого. Еще раз втянула полной грудью воздух и резко распахнула глаза. Вспомнила! У Мишки был такой большой живот, что обнимать его спереди было проблемно, а иногда так хотелось потискать по-дружески. И тогда я врезалась в него со спины, и барабанила по животу, смеясь как полоумная. У Миши запах был тяжелее, а этот словно облегченный вариант. Так вот почему я так доверилась этому мужчине в аренду! Он напоминает потерянного друга даже запахом! Может, это судьба помогает мне так? Эрик не шевелился, будто мое прикосновение, как взгляд Горгоны, заставил окаменеть. Медленно, с неохотой, отступила на шаг назад, прочистив горло: – Кхэм… Мне Вова написал. Хочет завтра встретиться… Словно сказала волшебную команду «обернись немедленно». Эрик волчком крутанулся на месте и пытливо посмотрел мне в лицо: – Что… ты… ответила?.. – спросил тихо, непривычно медленно. Желваки ходили на лице, кадык нервно дернулся. Почему он так близко к сердцу воспринял мою историю? Сомневаюсь, что все парни в аренду такие… – Ничего. Следом написал ты, и я ждала… – замялась, растеряв смелость. – Меня? – Эрик видимо расслабился, словно команду «смирно» сменила команда «вольно». – Хотела посоветоваться, как изящней его послать? Вскинула взгляд и тут же узнавала ершистого мужчину, колкого на язык. Что ни слово – то острие кинжала. Что ни взгляд – то дуло пистолета, со взведенным курком. Вот с таким держать дистанцию проще! Отступила еще на шаг. Часто заморгала, ругая себя за слабость воспоминаний. Из-за схожести с Мишей меня заносит… А тут еще этот козел объявился так не вовремя! Потерла болезненное место чуть ниже ключицы, и тут же почувствовала внимательный взгляд карих глаз: – Невралгия? – Что? – переспросила я, совершенно не понимая в медицине. – Это что такое? – У тебя простреливает так, что иногда больно вдохнуть полной грудью, так? – Эрик взял за плечо. – Да, – кивнула. – Откуда ты знаешь? Это нерва… невра… То, что ты говорил? – Невралгия… – от мужчины повеяло холодом, в глазах появились колючки: – Это тоже подарок от… Владимира? – с перекошенным лицом выплюнул имя, как отсосанный из раны змеиный яд. – Я не знаю о понятии. Думала, это из-за нервов, а не болячка… – Это болячка из-за нервов, – отрезал Эрик, хмуро поджимая губы. – Значит, говоришь, встретиться хочет. Отлично. Встретимся. Вот только я тебя научу кое-чему более важному сейчас. Ложись. – Куда? – перепугалась, посмотрев по сторонам. – Зачем? Что? Сейчас любви учить будет? Вот так сразу? Эй! Не-не! Я не готова! – Эрик, я понимаю, что это в пунктах, но не могу вот так… Надо же постепенно узнавать друг друга, пусть ты и парень напрокат… – мямлила я. Мужчина подошел близко, настолько, что дыхание шевелило мою челку, пробегало по алым щекам и дотрагивалось до губ. Эрик наклонил голову, поравнялся нос к носу и в лоб спросил: – Ты о чем думаешь?! – Эм… ну… – он так близко, что я ничего не соображаю. Словно вышедшие из строя датчики, мои рецепторы взбесились и в голове все превратилось в кашу, а язык стал мягким и непослушным. – Я научу тебя приему, снимающему боль. Будешь делать, как только почувствуешь малейшее проявление болячки и вскоре она отступит. – Вот так просто? – Непросто. Вкупе со всем. – И для этого мне надо лечь? Куда? – На диван. Но, если хочешь пожестче, можно и на пол! – не моргнув глазом, сказал Эрик. Прозвучало так двусмысленно, что уже через две секунды лежала на диване в позе фараона – сложив руки на груди. – Что дальше? У Эрика вырвался смешок. А потом он придвинул компьютерный стул, сел на него и сказал: – Положи руки вдоль тела, закрой глаза и набери полную грудь воздуха. Потом напряги все тело от кончиков пальцев на ногах до макушки. Чтобы сжались пальцы, чтобы напряглась вся шея, каждая мышца. Отсчитай про себя три секунды, и потихоньку выдыхай воздух изо рта, как из воздушного шарика, синхронно расслабляясь. Я попробовала сделать, и сначала смущалась напрягать шею – некрасиво же! Но прозвучало тихое: – Не модельничай! И сделала все как надо. – Повтори минимум три раза, а лучше пять. Проделала, поначалу чувствуя себя жутко странно и неудобно. Но на пятый раз комок вдруг будто развязался, и стало значительно легче. – Помогает! – никогда бы не поверила в мгновенный эффект, если бы не попробовала на себе. – Пользуйся! – Но как так? – а как же лекарства? Как же народная медицина? – Что это? – Это дыхательная техника, плюс обманка собственного организма. Когда ты держишь все в себе, твоя энергия не находит выхода. Собирается в такие невралгические комки. Знаешь, почему у истеричек никогда не бывает невралгии? – Почему? – Потому что они постоянно выплескивают весь негатив эмоционально. Громко, с толком, со вкусом! А вот у тихонь такие проблемы наступают очень быстро, не доходит и до тридцати. Плюс – недосып, усталость, напряженный рабочий график. – Но как это работает? – Организму нужно выплеснуть энергию наружу. Напрягая каждую мышцу, ты имитируешь эмоциональный выход. Как во время словесной ссоры, когда все тело натянуто, как струна. Так мозг сбрасывает лишнюю энергию, и ты очищаешь организм от негатива. Звучит странно, зато работает на сто процентов. – Не знала… Но… Спасибо! – от души поблагодарила, вставая. – Хочешь кофе или чаю? –Только воды. Спасибо, – кивнул Эрик. – И насчет Вовы… Остановилась, как вкопанная по пути на кухню, ожидая продолжения. – Встрече быть. Я тебя подготовлю. – Но… – сомневалась, что готова с ним встретиться. – Страху нужно смотреть в лицо, иначе он тобой завладеет, – твердо сказал Эрик. – А можно этот самый страх положить на лопатки? – кажется, я начинала входить во вкус методик. – Как пожелаешь, госпожа! – шутливо поклонился мужчина, словно мой личный джин из бутылки. А задор в ней не пропал! Боюсь представить, что было бы, останься Диана со своей проблемой наедине. Скорлупка точно закрылась бы изнутри, и весь запал натуры истлел от заточения. – Тебе трудно произносить имя бывшего? – заметил я. – Да. Немного, – поморщилась девушка. – Тогда называй по имени так, как никогда не обращалась. Например, полным: Владимир. Ведь вряд ли ты его так величала? – подобрал словечко позаковыристей, и Диана улыбнулась. Все еще реагирует на забавные старорусские слова. – Никогда! Он не любит свое полное имя. – Вот, считай это изощренной местью. – Может, его просто никак не называть? – Нет. Это только кажется мелочью, а на самом деле свидетельствует о большой ране. Каждый раз, произнося имя, словно тыкаешь в страх палкой. Первый раз медленно и с большой опаской, потом смелее, а потом разойдешься. Станешь произносить имя легко, а потом и вовсе потеряешь к этому интерес. Запрещая себе что-то, ты зацикливаешься, выставляешь крючок, который тебя цепляет. Убери этот раздражитель. И скоро увидишь, что все меньше думаешь о Вове. А его слова уже не кажутся такими обидными. Наступит момент, когда ты искренне пожалеешь бывшего, как убогого. И даже простишь. – Не прощу! – вдруг яро ответила Диана. Искренность выстрелила, как пробка из взболтанной бутылки шампанского. – Давай лучше дадим ему прозвище: гад, сволочь, урод, козел… – Не стоит. Это лишнее напоминание о его поступках. Ты хочешь с упоением барахтаться в фекалиях прошлого или уже вылезешь из него? – я скрестил руки на груди. – Если хочешь нырнуть еще пару разочков, я подожду… – Нет, довольно с меня этого дерьма! Но простить… не могу! Не удержался и взлохматил волосы девушка, как раньше: кончики пальцев на секунду потонули в мягком шелке и я еле удержался, чтобы не зарыться глубже. И получил ошарашенный взгляд оленьих глаз. Он удивления Диана даже отпрянула так медленно, будто находилась в замедленной съемке. Румянец запылал на щеках девушки, губы приоткрылись, и я почувствовал нереальную тягу. Стушевался от своей реакции и откатился на стуле на метр, закрутился на месте, принимая беззаботный вид: – Давай проработаем конец разговора с Владимиром, – ох, как же мне не нравилось это. Но лучше контролируемая встреча, чем внезапный гость, от которого Диану выкинет, словно рыбу на берег. – Конец? А начало? – Есть один хитрый прием: опиши в красках конец, и задай вопрос, как к нему прийти. Тогда цепочка выстроится гораздо легче, практически сама собой. Итак, какой конец разговора? – В идеале? – чувствовал, что Диана стала открываться мне. – Хочу, чтобы он разрыдался и признал, как был неправ. – Хорошо. Ты хочешь его капитуляции и полного раскаяния в словах, так? – Да. Но… Владимир… вряд ли хочет встретиться ради этого, – Диана опустила взгляд. – Ты права. У него есть цель. И нам нужно ее выяснить. Поэтому наша цель двойная: вывести на чистую воду и утереть нос Владимиру, так? Диана нерешительно кивнула. – Как думаешь, какой самый короткий путь? Девушка замялась, с неохотой признаваясь: – У меня в голове одна идея вертится, но чувствую, что не то… – Озвучь, это мозговой штурм. – Мне пришло в голову принарядиться и взять тебя с собой, как своего… молодого человека. – Тогда мы добьемся своей цели? – хотелось, чтобы она сама научилась этой схеме, поэтому терпеливо разжевывал. – Он… – Владимир, – поправил я. – Владимир не скажет, почему решил встретиться. Одно не выполнено. – Значит, вариант отметаем? – Ну да. Только у меня нет больше вариантов. – Смотри, если разобраться в человеческой природе, с людьми не так сложно иметь дело. Всеми двигают базовые потребности. Помнишь пирамиду Маслоу? – О-о-о, ну ты и банальщину достал! – откровенно посмеялась девушка. – Именно так. Банально. Пещерно. Основано на инстинктах. Давай с помощью них вытащим из Владимира правду. – И что же следует вначале? Дай вспомнить… Голод! – Диана рассмеялась своим мыслям: – Будем морить его голодом? – Это займет дня два – три, так что хлопотно. Ты хочешь тратить на Владимира столько времени? – Нет! – замотала головой девушка. – Вот еще! – Тогда что там следующее, помнишь? – Эм… Безопасность, да? Если ты голодный, то тебе плевать на безопасность и ты идешь под пули. Если же сытый, то уже думаешь, стоит ли высовывать нос, – вспомнила основы. – Точно. Так что, с безопасностью можем провернуть что-то? – я верил в Диану, она все была головастой девчонкой. – Испугать? – предположила Диана. – Заставить опасаться за свою жизнь, – уточнил я. – А это не незаконно? – шепотом спросила девушка, будто в комнате стояла прослушка. – Смотря, что ты собралась делать, – готовый вариант не дождется, пусть подумает. – А что я могу? – хлопнула ресницами девушка. Диана, хитрая лиса! Вылезаешь потихоньку из раковины! –Ты можешь все! – я так просто не попадусь! Но не выращу ли я проблем на свою голову? Если уже сейчас умело вертит словами, что будет потом? Для себя же стараюсь… Да-а-а, тут главное – не перегнуть! – Где назначена встреча? Зная это, мы сможем строить план дальше. – На нашем месте: в парке Горького. Но, может, там есть еще что дальше по пирамиде, что можно использовать? – Любовь и самореализация. Когда человека любят, он готов к новым горизонтам. Что ты с этими пунктами можешь сделать, если не знаешь, кого он сейчас любит. – Знаю! – вдруг вскочила с дивана Диана. – Владимир пылинки сдувает со своей гоночной тачки. Помешан на ней, даже имя ей дал – Руби. – Так давай сделаем комбо: совместим любовь к машине и угрозу жизни. – И как мы это сделаем? – девушка подалась в любопытстве вперед. – Он на нас полицию не натравит? – Нет. Слушай сюда… мы проучим этого муд… Владимира! Вова экономил каждую копейку, мещанство сидело в его крови так же крепко, как старый гвоздь – не выдернешь, шляпка осыплется, а стержень останется внутри. Наше место… Парк Горького – одна из красивейших частичек Москвы на берегу реки. Десятки зон по интересам, уютные рестораны и шумные кафе. Причал, откуда отправляются экскурсии по водному каналу. Веселье на любой вкус, которое с Вовой я никогда не пробовала – ему всегда нужны были деньги на что-то другое. Хотя этот жид практически поселился у меня, ночуя дома, лишь когда выгодно, не вкладывая ни копейки на съем квартиры или еду. В груди колыхнулась обида: я так старалась, а получила в ответ лишь пинок… Остановилась у входа в парк и оглянулась на мост, с которого летели машины, блестя металлом под солнечными лучами. Нет, Владимир не поставит на парковку неподалеку, он проедет еще дальше, на Шаболовку, там, где есть клочок бесплатной парковки, и оставит свою ласточку там. Экономист хренов! Владимир ненавидел, когда я опаздывала хоть на минуту, поэтому сегодня я припозднилась аж на двадцать. Когда я спросила, не перегнули я так палку у Эрика, тот полил мед в уши: – Умничка. Так даже круче! Это будет лучший показатель, насколько ему приспичило увидеться. Если даже не посмеет тебе и слова сказать, то точно от тебя что-то надо! А мне так хотелось, чтобы Вова раскаялся и посыпал при мне голову пеплом! Не дождусь! – поняла, как только увидела напряженную фигуру бывшего и его недовольный взгляд из-под бровей. Вот сейчас точно наговорит гадостей! Ощетинилась морально, словно ежик, и медленно подошла. Эрик посоветовал не менять внешний вид, пока мы не знаем мотивов Вовы, и я решила прислушаться. Босоножки без каблука и легкий повседневный сарафан – все как обычно. Краем глаза увидела, что мой парень напрокат сидит на скамейке и следит за ситуацией, и немного расслабилась. – Пришла! – вместо привет, упрекнул с ходу Вова. Я не видела несколько недель и теперь испытывала странные чувства: словно разговариваю одновременно с другом и с незнакомцем. Черты лица память размыла, теперь я подмечала мелочи, на которых раньше не обращала внимая: как презренно и со злобой он щурит глаза, каким масляным взглядом провожает оголенные ноги девушек. Легко не будет! – поняла я. – Что хотел? – нужно быстрее закончить с этим. Я еле удерживала ноги оттого, чтобы не уйти прочь. Вова хмуро осмотрел меня с головы до ног, потом мазнул взглядом вокруг и показал на ларек: – Давай съедим по мороженому. Ага, если начинает с еды, то разговор будет интересным. Неужели, хочет извиниться? Одумался? Вова бегло посмотрел ценники, не спрашивая меня, заказал два самых дешевых стаканчика и протянул мне один: – Давай прогуляемся! Я кивнула, взяла пломбир и сдержала желание отправить тот прямым рейсом в помойку. Вот так-то, Диана, самое дешевое мороженое и прогулка на свежем воздухе – это все, чего ты достойна! Мы шли по набережной, мимо проезжали влюбленные парочки на велосипедах, самокатах, роликах, просто гуляли за ручку и мило щебетали. Я с ними резонировала по настрою, а оттого было жутко неудобно, особенно из-за тишины, что повисла между нами. Раньше я всегда заполняла эти паузы, выводила на диалог Вову, а сейчас держала рот на замке, вспомнив совет Эрика о том, что молчание лучше всего отсеивает золото правды, и чтобы я как можно дольше держала губы сомкнутыми, пока не вытрясу из него все. – Я что тебя пригласил… – начал Вова, и выжидательно так посмотрел на меня, ожидая вопроса. Привык, козел рогатый, к постоянной поддержке. А я скакала как дура вокруг! Молчу. – Так вот… – Вова мороженое практически проглотил, остановился на месте и развернулся ко мне, с вызовом подняв подбородок: – Ты мне врала! Приехали! Вот те на! Моргнула, но продолжила лизать мороженое, благодаря за то, чем можно себя занять. Молчу. Вова заметил, что с моей стороны идет полное выжидание и начал злиться: – Молчишь?! Стыдно? – пробивал, зараза на эмоции! Спасибо мороженке – оно охлаждало. Рука, правда, порывалась и этого гада охладить пломбиром в лоб, но я выстояла. Я бы раньше спросила: За что?! Мне стыдно?! Мне?! Но вспомнила Эрика и его просьбу: – Очень тебя прошу, молчи, словно воды в рот набрала. Представь, что смотришь фильм, а это актер на экране изгаляется, лишь бы вызвать у тебя отклик. Ешь мысленно попкорн, запивай колой, но молчи и не выходи из зала. Досмотри представление до конца, там тебя ждет приз! – Значит, смеялась надо мной? О чем талдычит? С ума сошел? – Я тебе казался ничтожеством? Нищебродом? А как ты прикидывалась трудяжкой! – Вова возмущался настолько, что ноздри гневно раздувались, а голос дрожал. Словно я ему по больной мозоли прошлась трижды. Нищеброд? Тут явно что-то про деньги… Неужели, он узнал о моем прошлом? Подняла удивленный взгляд поверх мороженого и застыла. На секунду показалось, что Вова сейчас выбьет мороженое из рук. Рядом прошел Эрик. Почувствовал угрозу? Облокотился на ограждение реки и напряженно застыл, будто готов был в любую минуту наброситься на Вову со спины. Опустила взгляд на сжатые кулаки бывшего и сглотнула комок страха. Нужно быстрее приводить план в действие! – Вов, я у тебя в машине под сиденьем забыла карточку. Она выскочила, я подумала, что потом заберу, а после, – я вспомнила, как он плевал мне в лицо очередное фи и нашу последующую ссору и отступила на шаг. Ни за что бы не вернулась за картой, если бы не уговор Эрика. – Пин-код тот же? – вдруг спросил Вова, и я ошарашенно моргнула. – Да шучу, пошли! И резко пошел к выходу из парка у Стеклянного моста, оттуда можно было пройти к парковке. Ага, всего минут пятнадцать пешком! Для бешеной собаки сто верст не крюк! На свидание же парень приехал! Пока мы шли к машине, я слышала, как недовольно фырчал Вова и прокручивала его слова. Значит, узнал о том, что у моей семьи есть деньги и решил встретиться? Никаких извинений, одни претензии? Мстительно подумала: Ничего, сейчас мы выведем тебя начистоту. На парковке было немноголюдно, вокруг – спальный район, тишина. Его Руби блестела, как всегда – на мойку и полировку Вова никогда не жалел денег. Про подарки мне молчу… Молча открыл машину, сел на переднее сиденье и вопросительно посмотрел на меня из-за стекла: – Ищи свою карту, и поехали к тебе, хоть чаем угостишь! Ага, как же! Устрою целую китайскую чайную церемонию! Открыла пассажирскую переднюю дверь и стала искать карту под сиденьем. Она действительно здесь – я не врала, что только облегчало нашу легенду. Итак, минуту! Мне нужно прорыскать минуту… Вдруг Вова мою руку резко схватил меня за руку: – Скучала по мне? Я подняла взгляд на бывшего и впервые испугалась. Вова смотрел с такой гнилой обидой и злобой, что стало за себя страшно. – Я… это… зря тебе наговорил тогда. Это было не извинение, нет! Не раскаяние, а что-то другое… А рука держала крепче наручников! –Тук-тук-тук! – стук в окно. Ура! Эрик здесь! Вова дернулся, обернулся и замер, сквозь зубы проговорив: – За… за… залезай внутрь! И дверь закрой! Я сделала вид, что не расслышала, рассматривая из-под челки мужчины в маске с прорезями для глаз. Стук повторился, и Вова нервно оглянулся на меня, с возмущением цокнув языком: – Это все из-за тебя! Я удивленно моргнула, застыв. С другой стороны стекла показался листок с надписью: «Тик-так, машина, тик-так» – Руби! – с шумом втянул в себя воздух Вова, и с презрением посмотрел на меня. Если бы мог – убил бы глазами. И потом повернулся и нажал на кнопку открытия окна, опустил стекло на пару сантиметров. Эрик в маске наклонился и сказал единственное: – БУ! Вова дернулся, будто его прошила пулеметная дробь, и с ненавистью посмотрел на меня, прошипев: – Это все ты! – Гони машину, мне нужны бабки! – изменив голос, внезапно сказал Эрик. Погодите-ка, но должен сказать другое… разве нет? Вова вцепился в руль, потом посмотрел на меня и открытую дверь, и прошипел: – Брысь! – Что? – не поняла я. Неужели, хочет спасти меня? Я ошиблась в Вове? Бывший повернулся к Эрику, взгляд как у загнанного в угол труса: – Бери девчонку, у нее родители – богачи. Они тебя озолотят! Моя тачка – это копейко по сравнению с ней. – Да? – Эрик удивился. – А что сам отдаешь тогда? – Ее родители все равно против. Ты разве не от них? Так послушай, мужик, лучше захвати ее и стряси с них деньги по полной. – Ты… – я не верила своим ушам, и возмущенно крикнула: – Вова! – Что? – тот дергано обернулся. – С тобой связывались мои родители? Вова взвился на сиденье, и почти пристрелил взглядом: – Да! И передай им, что они мало заплатили! – Заплатили за что? – я боялась и хотела услышать правду. В дело вмешались родители? Те, кого я не слышала уже несколько лет? Получается, тайно следят за мной? И мы расстались с Вовой из-за них? – Чтобы я от тебя отстал! – выплюнул бывший, и повернулся на стук в окно: – Бери ее, мужик, не трогай тачку. Только не продешеви, как я! Я выпрямилась и отступила на пару шагов от машины, держа потерянную карту в руках. Вова завел машину и тронулся с места, взвизгнув шинами, и только черное облако дыма оставило вонючее воспоминание о нем. – Мужик прям! – гордо удивился Эрик, сдирая маску с лица. – Я… я… – меня трясло. – Я правильно услышала? – Что твои родители купили его? Да. И то, что Руби дороже тоже, – Эрик подошел и притянул меня к себе, я ткнулась в грудь мужчины, втянула такой успокаивающий аромат и в голос разрыдалась. – Ну-ну, – гладил парень напрокат меня по голове. – Это нужно было сделать. Ты вскрыла гнойник, сейчас все вытечет и заживет. Если не будешь ковырять, то даже рубца не будет! – Я… я… Так все эти слова… Он соврал, чтобы бросить меня? – А тебе есть разница, что о тебе думает такое ничтожество? – Эрик заглянул мне в глаза, сурово сжав губы, и тяжелым взглядом посмотрел в ту сторону, куда скрылся Вова. – Ты потом еще поблагодаришь судьбу, что такой кадр сам устранился из твоей жизни. – Но… – всхлипывала я. – Но… Что мне теперь делать? – Ты передумала быть богиней? – весело хмыкнул Эрик. Я вытерла слезы, но не спешила отстраняться от груди. Так спокойно мне давно не было. И, спасибо Эрику, он словно все понимал и не отстранялся. – Спасибо, – спустя пять минут молчания сказала я, почувствовав, что мне действительно стало легче. Вместо «пожалуйста» я получила поцелуй в лоб и обмерла… Сегодня я должен был навестить маму, но свидание затянулось, и я сильно опаздывал. Не люблю заставлять маму ждать, она сразу расстраивается и вспоминает, как днями ждала из загула отца. Забросил маску на заднее сиденье и завел машину, вспоминая перепуганное до одури лицо Вовы. Вот же козел! Ха! А я еще переживал, что маска не сработает на полную катушку! Тут уже до меня хорошо постарались родители Дианы… Но что же получается, тайная слежка все же есть? Как я на нее не вышел? Как хотелось направить на него дуло пистолета, чтобы намочил штаны, или треснуть харей об руль, но нельзя! Москва, камеры, люди, даже спальный район не подходит для таких дел. Если бы дело было в ста километрах от столицы, я бы как следует пообломал Вовины рога, но здесь нужно не подпасть под статью. Звонок прервал мысли. На экране приборной панели отобразился контакт: Федор Николаевич: – Мишань, слушай, как там у тебя дела с новой клиенткой? – Все по плану, – по коже пробежали колкие иголки плохого предчувствия. Ох, не к добру шеф интересуется Дианой… – Ко мне тут гости приходили от ее папеньки… Серьезные люди… И… Миш, надо подготовить деву по высшему разряду, а потом осторожно свести с нужным человеком. Беляевы хотят породниться с Сазоновыми, преумножить активы. Ах, так вот они что вспомнили о дочери! Бедная Диана! Сколько ногтей стесала, пока выбралась из той попы, где была, а теперь родители решили использовать ее, как ценный ресурс! Никогда не завидовал таким богачам в энном поколении: никаких чувств, никаких друзей, одна выгода. Брак по расчету и никак иначе. Теперь ясно, почему они так быстро устранили Вову, а теперь, значит, прознали и про меня. Но мои корни не найдут, я слишком хорошо все спрятал, да так, что самому доказать свое прошлое сложно. Федор помог в инкогнито, потому что ему тоже было выгодна моя легенда компьютерного гения – на эту удочку клевали все наши парни напрокат. И теперь мне нужно сказать спасибо, что Беляевы не нашли сходства с тем Мишей. А ведь и мне как-то грозили, но оставили в покое, не восприняв всерьез нашу дружбу. Да и толстяк-подросток не виделся угрозой для красотки Ди. – Что от меня надо? – максимально деловым тоном спросил, не позволяя себе скатиться в злость. Нет, не для этого я столько лет шел к развалу империи Федора, чтобы в одночасье все разрушить. Просто теперь у меня есть еще одна цель. – Я не показал дорогим гостям ее анкету. Хуже не будет, если мы выполним ее требования, а потом умело сведем с Андреем Сазоновым. И работу свою сделаем, получим бабки и угодим нужным лицам. Эх, жалко у меня сын мелковат еще… – Андрея тоже готовить будут? Или знакомство обставят, как случайность? – мне нужны были сведения, чтобы понять, как быть дальше. Ситуация выходила из-под контроля. – Пока ничего не знаю. Но тебе станет чуть интересней. Ты же любишь сложности? Ха, да то, что теперь моя задача многократно усложняется, я понял. Предстояло не только помочь Диане с уверенностью, но и отбить от нежелательных кавалеров. Или кавалеров от нее. Успею ли я разнести в пух и прах империю врага и не упустить любимую? Это будет безумно сложно, но… я не могу поступиться ни одной целью! – Сынок! – мама встретила меня теплой улыбкой и пирогами. – Я уже почти закрыла дверь… Пожурила легко, потрепав за щеку: – Какой ты худой! Совсем не питаешься! Давай возвращайся из своей командировки. – Мам, ты же знаешь ответ. Я уже в ней лет как пять… – Сына, знаю… – Да и ты не можешь спать, когда свет горит, а мне работать много надо. Так что я лучше вот на такие пироги и сласти забегать буду! – У тебя девушка появилась? – неожиданно спросила мама. Обернулся и увидел, как она снимает длинный каштановый волос с моего плеча. – Это коллега, – отшутился я. А ведь я всегда после свиданий с клиентками мылся – не мог по-другому. Казался себе грязным. Здесь же даже не вспомнил! Вот тебе и Ди… Мой мозг не может воспринимать ее, как чужую. – Твои коллеги – мужчины, думаешь, я не знаю? Или программисты нынче заросли? – Еще как! И бороды, и волосы, – я обнял маму, заметил лучики морщин в уголках глаз и тяжело вздохнул: как же быстро она стареет! – А ты что со мной чай не пьешь? Норма? – я с грустью посмотрел на мать. Литр в день и не больше – она держала себя в ежовых рукавицах. Выпечка – только для меня и ради меня. Строгий режим с того момента, как отец продал ее почку и свою… А ведь тогда все это черное дело предложил Федор, чтобы расквитаться с долгами! Урою! Тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Еще не время. Скоро, я уже почти подобрался, опутал своей сетью каждый бизнес врага. Осталось перепроверить все и запустить цепочку катастрофических событий… Ничего, мам, ты еще увидишь крах того, кто поставил нашу семью под откос! – Мама, тебе что-нибудь нужно? Лекарства, одежда, еда, мебель? – помимо конверта в ящике стола, я всегда спрашивал и это перед выходом. – Миш, да ты оглянись! – мама показала по сторонам. – У меня свежий ремонт, новая мебель, последние прибамбасы на кухне, которых я боюсь, как огня, холодильник только что набил до отвала. Ну что мне нужно, кроме твоих визитов? Приходи почаще! – Хорошо, мам! – я обнял, поцеловал в щеку и хотел было попрощаться, как услышал: – И девушку в следующий раз приводи! Без нее на порог не пущу! А то так женишься, а я и не узнаю! – Хорошо, – не мог отказать маме ни в чем. На своих плечах она вытаскивала и меня и отца, работая на трех работах, в то время как меня нигде не брали – слишком мелок. Убивала здоровье, вкалывала на износ, лишь бы никто не прознал, в каком мы плачевном положении, чтобы я нормально выучился. – Обещаешь? Я подумал, что вполне смогу уговорить Диану. Мама давно переживает из-за того, что у меня нет постоянной девушки, а ей нельзя нервничать. Приведу Ди и успокою мать, пусть спит спокойно… Кстати, о Диане! Надо назначить время следующего урока. Написал коротенькое сообщение: «Первый урок соблазна хочешь?» – Хочу, – пришло в ответ. «Завтра в семь заеду за тобой. Надень платье и каблуки» Пиликнуло сообщение. Думал, что Диана ответила, лихо разблокировал экран и впился в дисплей взглядом: «Завтра в десять в офисе встреча с Андреем Сазоновым. Будь как штык» – пришло от Федора. Значит, все-таки женишок в курсе. Чую, придется попотеть… После признания Вовы внутри меня кипела гремучая смесь. Жуткое чувство собственной никчемности, с которым оставил меня бывший, уходя, сейчас билось в конвульсиях. Пустота, что дырой зияла в груди из-за равнодушия родителей, стянулась хрупкой паутиной надежды. Некоторые вопросы продолжали бродить… Соврал ли Вова насчет моей холодности? Настолько ли я никчемна в поцелуях, как говорил бывший, или это все выдумки и повод? Но тут же картинки, как он откатывался от меня встали перед глазами, и я крепко зажмурилась, прогоняя их. Нет! Я больше не дам этим демонам сомнений терзать меня изнутри! Я хочу жить свободно, счастливо. Не хочу, чтобы кто-то имел надо мной власть, способную разбить мою жизнь вдребезги! Именно поэтому я решила продолжить учиться соблазну у парня напрокат и собиралась приложить все усилия, чтобы стать примерной ученицей. Семь вечера. На мне универсальное платье, как для прогулки, так и для ресторана, высокие каблуки и легкий макияж. Вокруг летнее кафе, приглушенный свет, открытая веранда с элегантными стульями и гомон голосов десятков посетителей. Напротив сидит Эрик, и, подавшись вперед через стол, учит меня первым шагам на пути в обольстительницы. – Знаешь, в чем сила женщина? – Погоди, погоди, это из рекламы, кажется… В ее слабости? – припомнила я. – Нет, в хитрости и уверенности в собственной привлекательности. Потому что мужчины абсолютно лишены хитрости, зато очень близки к инстинктам. Запустить интерес можно у абсолютно любого мужчины, будь он младше тебя или старше, люби он блондинок, брюнеток или исключительно рыжих, пухлых или худых, высоких или низких. Вот скажи откровенно, ты в себе уверена? Выглядишь хорошо, ухоженно, но любишь ли ты себя? Я задумалась, а потом сказала так, как есть: – Сложно себя любить, когда тебя никто не любит. Когда нет поддержки семьи. Я словно… бесхребетна. Да, поверх всего этого красивые платья, качественная косметика, к которой я привыкла и которую упорно покупаю, отказывая себе во всем. Не потому, что люблю себя – потому что так приучили. – Приучили? – Эрик слушал так внимательно, словно я для него не была посторонней. Меня так давно никто не слушал, наверное, поэтому меня прорвало. – Мама всегда говорила, что девочка должна быть безупречна, а девочка Беляева – совершенно безупречна. Что я лицо семьи, что любое слово – это слово семьи, и я должна следить за своей речью. Знаешь, что я сделала, когда ушла из дома? – Что? – казалось, Эрику было невероятно интересно. Я словно приободрилась и продолжила: – Я ругалась матом. Громко. Но, знаешь, что самое обидное? – Нет. Откуда мне знать? – смеялся парень напрокат. – Я знала всего десяток слов, и мой запас быстро закончился. Пришлось лезть в интернет и просить помощи в нашем русском трехэтажном, – поделилась я своим провалом. – И как вышло в итоге? – плечи мужчины тряслись от смеха. Кажется, Эрик живо представлял картину перед глазами. – Виртуозно! Даже соседи в батарею стучали! – гордо произнесла, хотя понимала, как, наверное, со стороны это глупо звучало. – Я повела себя ужасно, да? – Нет! Если бы я был рядом, я подсказал тебе уровень семиэтажного! – ничуть не растерялся партнер. – Тогда бы соседи точно стучались в дверь! – представила в красках я. – Так двери на то и существуют, чтобы в них стучать. А то моду взяли по батареям колотить! – Эрик так меня поддерживал, что хотелось говорить и говорить. – Вот так я оторвалась в первый же вечер. Все дорываются до того, чего больше всего запрещают. А мне так надоело быть примерной девочкой, что я стремилась доказать себе… – тут я замолчала, на самом деле даже не понимая что именно. – Что ты личность? – подсказал Эрик, и я вскинула удивленный взгляд. – ДА! Именно! – как же этот мужчина меня чувствовал! Или не меня, а просто хорошо знал людей? Недаром такую работу выбрал… Наверное, на всех дамочек вот также проникновенно смотрит, и они тают, как сосульки под апрельским солнцем! Стоп! Что это только что было? Ревность? Мотнула головой, выдохнула, и перевела дух. Что-то меня занесло! – Значит, для твоей семьи крайне важна репутация, так? – Да, потому что это влияет на бизнес. А деньги родители любят, кажется, даже больше, чем себя. Про детей вообще молчу. Хотя, знаешь… – я вздохнула, -… Вчера я подумала, что все не так плохо. Я считала, что они бросили меня, вычеркнули из своей жизни, а, оказалось, что они тайно следят и переживают. Вон, даже от такого урода избавили. Я замолчала, а Эрик подозрительно молчал. – Как думаешь, может, я неправа? Из-за молодости не вижу всего, за что потом скажу спасибо? – подняла голову и встретилась взглядом с мужчиной напрокат. В его глазах, как в зыбучих песках, столько всего тонуло, что я не могла разобрать. Будто он столько всего хотел сказать, но все желания утягивались в песочную бездну, только показав голову. – Почему ты молчишь? Несогласен? – попробовала спросить по-другому, и Эрик моргнул, зыбучие пески превратились в неизведанные дюны. – Я думаю, что время все расставит по своим местам, – мужчина говорил медленно, тщательно подбирая слова. – Но дам тебе совет, который полезен во всем: смотри только на голые факты. Голые факты? Это намек? Почему у меня такое чувство, что Эрик знает больше обо мне, чем показывает? И об этой ситуации? – Мои родители и с тобой связывались? – догадалась я, и парень напрокат удивленно моргнул, выбитый из колеи цепочкой моих умозаключений. – Не совсем так. С фирмой, – все-таки признался он. А я думала – соврет! Мои губы сами растянулись в радостной улыбке: – Им не все равно! Эрик не улыбался. Смотрел тяжело, прямо, открыто. И только повторил одно: – Смотри на голые факты. Моя улыбка исчезла. Похоже на предупреждение… Я уже собралась пуститься в размышления, как Эрик одернул: – Ты хитрая лиса! Сбила меня с пути! Мы собрались делать из тебя богиню, а ты ловко вытащила из меня секретную информацию! – мужчина шутливо распалялся, наигранно хмуря брови. – Ну-ка, искусительница, окуну-ка я тебя сразу в первый урок! – Сразу? – испугалась я, мигом забыв о проблемах далеких, перейдя в теме дня. – Да. Начну с одного маленького, но очень пошлого секрета, – Эрик пошел в атаку. – Прям так? – смутилась я. Но ведь интересно же! И я подалась вперед, понизив голос:– Какого? – Ты же знаешь, что во многих культурах символ фаллоса возносился до немыслимых высот. Его запечатляли везде: скульптуры, настенная живопись, фигурки… К чему он ведет? У нас же не будет сейчас кружка ремесленников, верно? – И?.. – Помнишь, есть такая шутка, что мужики вечно меряются размерами? Фактически, соревновательный дух в нас неистребим, как и инстинкт охотника. А еще мы реально даем имена нашим органам и точно знаем его длину. Мои щеки пылали. Как он может спокойно говорить на такие темы и не запнуться?! – Этот символ смущает женщин, но радует мужчин. Что мелкая ребятня рисует на заборе? Я молчала, только хлопала глазами, похоже, подтверждая версию о стеснительности современных женщин. – О, да над этим тебе надо поработать и я даже знаю как, но это после урока. А пока давай уже сейчас насладимся уроком и эффектом. – У тебя что, с собой? – в мою голову лезла несусветная чушь, начиная от статуй и живописи, и заканчивая продуктами резинового производства. И вдруг Эрик загоготал, закрывая рот рукой. – Он всегда со мной! – из его глаз прыснули слезы, и он вытер их тыльной стороной ладони, укоризненно посмотрев на меня. При этом губы все еще растягивались в широкой улыбке: – Диана, Диана! Что только в твоей маленькой голове? Я так хочу туда заглянуть! – Не надо! – искренне испугалась я. А то вдруг и так умеет?! У меня там страшные вещи! – Ладно, не буду, – Эрик взял себя в руки, отсмеявшись. – Итак, мы выяснили, что символ фаллоса влияет на мозг мужчины просто невероятным образом. А теперь представь, какой процесс можно запустить, только взяв похожий на орган предмет и всего лишь провести по нему кончиком пальца. Медленно, по контуру. И Эрик придвинул мне распитую нами наполовину бутылку вина. – Придвинь к себе на расстоянии согнутой в локте руки и опиши пальцем горлышко, потом прокати каплю по стеклянной поверхности. И медленно, задумчиво… Не моргая, уставилась на парня напрокат. На что он меня сподвигает?! А потом напомнила себе, зачем наняла Эрика и нервно куснула нижнюю губу. – А… куда мне смотреть? На кого-то определенного? – Смотри на меня, – Эрик обвел взглядом посетителей летнего кафе. – Боюсь, если ты провернешь это, смотря на другого мужика, потом будет драка. Так что оттачивай навыки на мне. И что-то такое в голосе проскользнуло… Ревность? Стыдно, но во мне проснулся азарт. От одной мысли, что я могу провернуть такое и добиться эффекта драки защекотало нервы. Нет, я категорически не хотела боя, но одна мысль, что могу провести такой фурор, будоражила кровь. Несмело пододвинула бутылку и подняла глаза на Эрика. Тот казался спокойным, как море в хорошую погоду, тишь да гладь. И тогда я провела подушечкой пальца по горлышку, описывая круг. Потом собрала капельку конденсата и погнала вниз. – Теперь двумя пальцами… – тихо сказал Эрик, и прокашлялся, словно запершило в горле. Посмотрела на мужчину, и уже двумя пальцами прошла дорожку до расширения бутылки, а потом обратно вверх. – Так? – стрельнула любопытным глазом и заметила, как конвульсивно дернулся кадык Эрика. – Кхм… Да. И лучше без контакта глазами, если только вы уже не любовники. Делай вид, словно ты задумалась, и делаешь это просто без задней мысли. Или когда мужчина что-то говорит… Я продолжала так делать и не смотрела на Эрика – все, как просил. – И он так же собьется с мысли, как ты? – в лоб спросила, быстро поймав голодный взгляд, сосредоточенный на горлышке бутылке. Я-то думала на таких спецов это уже не действует! Почувствовала на себе еще взгляд и посмотрела в сторону, где поймала еще три таких же жарких взгляда и мгновенно стушевалась, резко притянув руку к себе. – Маленькая шалость, а какой эффект, видишь? – пришел в себя Эрик, вернув себе дар речи. – Опасная шалость, – заметила я, стараясь не смотреть по сторонам на тех мужчин, что теперь пожирали меня глазами – я чувствовала это. – Меня могут принять не за ту… – Ты за столиком в кафе со своим мужчиной. И ты считаешь, что другие мужики в этот момент думают: «Она легкого поведения, раз позволяет себе такое на людях?» и всякую подобную чушь? – А разве не так? – еле заметно пожала плечами. – Они думают: «Черт, как ему повезло! Наверное, эта штучка такая же дикая в постели». Вот что думают мужчины. Потому что когда ты с ним в паре, то стеснительность должна уйти из горизонтальной плоскости ваших отношений. Невозможно быть вульгарной в постели со своим мужчиной. Зато можно быть слишком зажатой. – А можно поподробней? – я хотела сейчас же узнать все и сразу. – В другой раз. На сегодня хватит, – Эрик откинулся на спинку стула и обмахнулся меню, кажется, сам того не замечая. Неужели, я заставила парня напрокат попотеть? Я хотел, чтобы Андрей Сазонов оказался сволочью, мажором, папенькиным сынком, но когда я увидел его в офисе, сразу заподозрил в нормальности. Отличительная черта богатых придурков – взгляд, будто им все должны, уверенность в собственном превосходстве. Обычно, за фасадом стоят только родительские бабки, но в этот раз я был удивлен. Сазонов младший обладал цепким деловым взглядом, крепким рукопожатием и опытом в сфере бизнеса за плечами. И да, ему тридцать два, не такой уж и маленький. – Добрый день, Михаил! – то, что начал разговор первым – только плюс в карму, и минус мне в печень. – Добрый день, Андрей! – имя на имя, такие правила. – Если не против, перейду сразу к делу… – Андрей сделал паузу, дождавшись легкого кивка, и продолжил: – Федор рассказал, что моей невесте нужно время, чтобы адаптироваться после первых болезненных отношений, и что вы ей в этом поможете. – Верно, – краткость – ниточка, за которую можно вытянуть самое интересное. – Сколько понадобится времени? Нужно заключить помолвку не позднее Нового года, а заключить брак не выходя за китайский Новый год. Ага, бизнес Сазонова ориентирован на восток… Как интересно! А я все рыл в сторону Штатов! Теперь понятно, почему вчера не достал толком никакой информации. Тем более яснее, если это закрытый Китай. – Есть критерии отказа от невесты? – уточнил я. – А вы знаете свое дело! – усмехнулся Андрей, покрутив в руках ручку. Видно, что привык по-деловому записывать главное при важном разговоре. – Да, есть одно, и вы как раз над этим работаете: меня раздражают стеснительные овечки. Сделайте из нее женщину. Моя улыбка в этот момент растягивала губы со звуком откалывающегося ледника. По крайней мере, именно такой звук стоял в ушах. За другую девушку я порадовался бы: крепко стоящий на ногах мужик, знающий цену времени. Но то – Диана! Она не сможет заполнить пустоту отсутствия мужа пригодными для света развлечениями, слишком уж земная, слишком чувственная. Если не получит эмоциональную отдачу от своего мужчины, будет несчастна. А потому я нашел прекрасную зацепку, почему я костьми лягу, но не дам случиться этой свадьбе. – Все расходы беру на себя, – Андрей протянул кредитку. – Код сзади. – Счет выставляет фирма, – я не притронулся к карте, не протянул руку. – И там я тоже все оплачу. Я прекрасно представляю себе, какая сумма осядет в кармане Федора, поэтому и настаиваю, чтобы вы взяли деньги. Не для себя. Для моей невесты, – Андрей видимо напряг память. – Дианы, да? Вторая причина, почему я ему ее не отдам: даже имя не удосужился запомнить. А вот полные данные желаемого партнера в бизнесе, уверен, знает назубок. – Да. Дианы. Видели ее фото? – уточнил я. Очень важный показатель заинтересованности. – Даже видео! – спокойно сообщил Андрей, вставая. – Прошу простить, мне пора идти. Мужчина с достоинством встал, пожал руку и пошел к выходу. А я решил организовать проверку, который проходит каждый новый парень напрокат. Достал из стола шар, и, как только хлопнула дверь, надул. Вышел следом, догнал и лопнул в двух метрах от мужчины. Тот молча дернул плечами, тут же обернулся, сгруппировавшись, словно готовился отразить нападения, а я расстроено сказал: – Вот черт! Хотел показать новый принт на промошаре секретарю, не донес! – показал я на рваный латекс. Андрей понимающе хмыкнул, с лица спала напряженная маска, и он еще раз кивнул на прощание. – А ты не промах, Сазонов, – сказал ему вслед. – Проверку прошел на пятерку. Еще один плюс ему, а мне дополнительная головная боль. Этот прием работал на отсев идеально: если мужчина подтягивал руки к груди, как тираннозавр Рекс, при этом поднимал подбородок вверх – это дохлый номер. А если еще и ногу поджимал – то тухлый. А этот молодец, крепкий орешек! Ох, и прибавилось мне работенки… Сняла микрофон, наушники и надавила на виски. После рабочего дня в колл-центре страховой компании голова раскалывалась, а нервы сдавали. Перед глазами висел список универсальных ответов, за рамки которых я не имела права выходить, заколоченный в мозг молотком. Вот только люди не роботы: иногда так хочется кинуть трубку, разговаривая с очередным грубияном, что дрожь берет, а нельзя. Зубоскалишь до судорог и повторяешь как болванчик: – Я могу чем-нибудь еще вам помочь? А на том конце орут в трубку свой важный вопрос, на который мы не имеем права отвечать правду, увиливаем заученными фразами. Под конец дня казалось, что мои защитные латы настолько изношены и дырявы, что требует немедленно замены. Я как раз плелась по коридору на выход, когда зазвонил телефон. – Да? – мельком увидела имя контакта и внутренне подобралась. – Освободилась? – у Эрика, похоже, привычка избегать приветствий! – Да, иду домой, – кивнула коллегам на прощание и открыла входную дверь. В лицо ударил свежий вечерний воздух. – Давай встретимся, – беззаботно предложил Эрик. Я чувствовала его бодрость и она настолько резонировал с моей усталостью, что я расстроено покачала головой. – Думала, это я должна назначать даты парню напрокат, разве нет? – с подворотни выехала машина и перегородила мне дорогу. Ну, проезжай давай! – Потому что заплатила? Так инициатива всегда за мужчиной! – будто так было у всех, пафосно заявил мужчина. Горько усмехнулась, вспомнив Вову: – Не скажи. Некоторые прекрасно обходятся и без нее… Тонированное стекло плавно опустилось, и я увидела за рулем моего мужчину в аренду. – Садись! – Но… – замялась, желая одного: завалиться на диванчик кверху пяточками. А потому с надеждой спросила: – Домой довезешь? – Почти! – заверил Эрик и похлопал рукой по сиденью. Села рядом с мужчиной и подтянула сумку к себе, словно загородилась щитом. – Тяжелый день? – сочувственно посмотрел на меня Эрик. – Не то слово! – как день вспомню – так ноги отказываются на работу ходить. – Тогда тебе точно нужно переключиться и сбросить негативную энергию, – задорно сказал Эрик. Ну нельзя же быть так возмутительно позитивным?! – Как ты узнал, где я работаю? – не помню, чтобы рассказывала ему об этом. – Ты же заполняла анкету, – напомнил Эрик. – А… да… – я уже совсем забыла об опроснике. – У тебя же сидячая работа? – неожиданно спросил мужчина. – Да, я оператор в колл-центре страховой компании. Моя попа к концу дня квадратная, уши в трубочку и нервы как струны, – поделилась наболевшим. – Тогда зови меня своим волшебником! – на повороте наклонившись ко мне, громко прошептал мужчина. – Вот так сразу? И каким? – перебрала в уме самых известных. – Мерлином подойдет? – Да как угодно, – Эрик опустил руку в нишу между сиденьями, достал что-то оттуда и протянул руку мне. – И что же ты наколдуешь? Расслабон? Антигрустин? – я покосилась на зажатый кулак и осторожно подставила ладонь. Секунда, и в моей руке мини-леденец. Мелочь, но всколыхнула во мне такую волну воспоминаний, что пришлось пропустить пару вдохов. Такими конфетками часто Мишка угощал… Почему в последнее время столько всего напоминает о нем? – Увидишь, – загадочно улыбнулся Эрик, и включил музыку погромче. Из динамиков полилось что-то динамичное, будоражащее. – Как тебе? – Громко, – поделилась я, все еще думая о друге-толстяке. Интересно, у него до сих пор в кармане толстовки эти леденцы? Крепко задумалась, а когда очнулась, то мы уже припарковались. – Снова парк Горького? – Не хочу, чтобы твои воспоминания о чудесном месте были отрицательными, – Эрик открыл дверь и посмотрел на меня: – Вон, смотри, лицо перекосило. Видно же, что будешь обходить теперь это место десятой дорогой. А так нельзя. – Почему нельзя? – для меня это было болезненно. – Потому что ты позволяешь неприятностям управлять тобой, – неожиданно сказал мужчина. Неожиданно для меня, потому что я никогда не смотрела на это под таким углом. А ведь, правда! – И что теперь будем делать? Повторять маршрут неприятных воспоминаний? – предположила я, идя рядом с Эриком по парку. – Нет, будем создавать новые! – мужчина схватил меня за руку и потянул на одну из аллей. – Прислушайся! – Что? – не сразу поняла я. Отдаленные звуки музыки перемешивались с гомоном сотен голосов. – Это наше новое воспоминание зовет! – Эрик повернул за поворот, музыка стала громче, и вот уже через минуту я пораженно застыла. – Ты же не хочешь… – Именно! – довольно кивнул мужчина, и потянул на площадку, по которой кружились пары. – Я и не знала, что тут танцуют! – пораженно смотрела на молодые и не очень пары, получающие искреннее удовольствие от движений. – А ты тут вечером была? – Эрик словно знал, что я не буду некомфортно себя чувствовать в центре, и остановился на краю площадки. Рядом отплясывала пожилая пара, а с другой стороны – совсем молодая. – Нет, только днем, – я стояла как истукан. – Эрик, я… – потянулась назад, собираясь уходить. – Помоги мне, – неожиданно сказал мужчина, и мои ноги приросли к дощатому полу площадки. – Чем? – осмотрелась по сторонам, потом оценила его внешний вид. – Ты же в порядке. – Я сегодня три часа репетировал. Полночи смотрел ролики. Если я не потанцую хоть пять минут, то все труды насмарку. Всего пять минут? Это же немного? Я замялась. С одной стороны – жутко стеснительно все это, с другой – пять минут потоптаться и с чистой совестью уйти не так уж и страшно… – Я тут больший лошок. Вот ты перебарываешь страх перед парком и воспоминания о бывшем, а меня девушка косолапым медведем обозвала, когда я последний раз танцевал. Давай вместе пять минут потанцуем и закроем эту страницу, согласна? Я замялась. Разводит меня? Разыгрывает? – Просто я решил, что будет справедливо, если мы будем на равных, как ты считаешь? – Эрик взял мою руку, приобнял за талию, и только притянул к себе, как мелодия смолкла. Пауза, тяжелые вздохи запыхавшихся людей вокруг, звонкий смех, и мы смотрим друг другу в глаза… И тут грянул джаз! К этому меня жизнь не готовила! – Я не умею! – крикнула я, оглядывая по сторонам, во все глаза наблюдая за выкидывающими фортеля парами. – Я тоже к этому не готовился! – перекричал музыку Эрик. – Тогда что делать?! – я вертела головой по сторонам Глава 3 – Дрыгаться! Давай повторять за ними! Мы уже в танце! – сказал мужчина, ловко перехватил руки и крутанул меня вокруг своей оси… Такая смешная! Говорит «нет», а тело уже двигается, глаза горят! Активная мелодия сменялась на спокойную, и обратно. Диана то зажигала рядом, то была моим партнером во время медленного танца. Мои ладони горели огнем и пульсировали, как у юнца, стоило только положить руку на талию девушки. Хрупкая фигура Ди тонула в моих объятиях… Или это я тонул в ее глазах – не пойму. Но в голове уже кто-то завел задорную мелодию джаза и мои тараканы отплясывали, кружа голову, несмотря на то, что уже играл медляк. Именно на них я свалил момент, когда коснулся губами ее щеки. Вскользь, а словно током прострелило. И я наклонился ниже, почти дошел до губ, не отдавая себе отчета в происходящем… – Посмотри на эту парочку. Хочу быть как они в старости! – неожиданно сказала Диана, то ли виртуозно делаю подсечку моему поползновению, то ли всерьез не замечая моего натянутого, как струна, состояния. – В такой же смешной розовой шляпке с лентой? – хрипло спросил, с трудом фокусируя взгляд на пожилой паре. Мой нос все еще был так близко к ее коже, что я чувствовал аромат, ее неповторимый запах… Мою голову словно опустили в воду, уши заложило… почти… – Нет! Иметь такой же задор и желание жить! – девушка подняла взгляд, и я чуть не сбился с медленного такта танца. Диана так наивно смотрела на меня, что я почувствовал себя маньяком, извращенцем, развратником. – Твои глаза сейчас горят жизнью в сто раз ярче, – сказал, собрав остатки разума в кучу. Но не мог отказать себе в удовольствии говорить это все Диане на ушко: – Запомни это чувство и сохрани внутри, оживляй в трудные времена, тогда и глаза будут загораться.

Конец ознакомительного фрагмента.