Дамбы на Эймере поставили, когда исчез Гольфстрим и уровень океана стал подниматься. Вбухали в строение миллиарды, перекрыли весь залив, зато город выстоял, выжил в катастрофически быстро меняющемся климате. Люди ко всему могут приспособиться, вот и к непогоде привыкли. Отстроили ограждения, подняли уровень насыпи, удлинили сваи. Но в последние годы всё чаще зимнее половодье становилось серьёзной проблемой и удерживающие воду шлюзы выходили из строя, отрезая Айбург от остальных районов. Обычно только западная часть страдала от затопления, но в этом году море поднялось настолько, что и восточный район оказался окружён стеной воды. С запада на восток Пирс перебрался по мосту «Эстакада Берда». Его не разводили, если уровень затопления обоих кварталов был одинаковый, и сейчас жители Айбурга свободно перемещались по оставленным им непогодой островам.

Медленно пройдясь по этажам, Пирс выбрал одну из квартир. Спокойно отпер двери. Без электричества магнитные ключи стали бесполезны. Стараясь не навернуться в полной темноте, Пирс добрался до окон и открыл жалюзи. Слабый серый свет свинцового неба чуть заметно осветил помещение. Уютно. Богато обставлено. Вряд ли удастся отыскать тут запчасти для полицейского приёмника.

Пирс вышел так же, как вошёл, стараясь ничего не задеть. Конечно, все квартиры застрахованы, но не хотелось причинять владельцам неудобства. Он плотно прикрыл дверь и вздрогнул от внезапного топота и резкого окрика:

– Ты чего тут забыл? – с верхнего этажа спустилась группа подростков.

По глазам ударил луч фонарика, и Пирс невольно прикрыл лицо руками.

– Я по указанию правительства, – произнёс он наставившему на него свет.

Сунул руку за пазуху, вытаскивая удостоверение, и не удержал карточку, когда парень вырвал, чтобы рассмотреть и передать товарищам.

– По какому указанию? – спросили уже спокойнее. Фонарик убрали, и Пирс заметил зелёные повязки у ребят – значит, работают на администрацию, собирают необходимые вещи, продукты или ищут деревяшки для отопления.

– Нужны аппараты связи: радиопередатчики, рации, антенны, любые детали.

– Тут такого нет, – подал голос мужчина постарше, у него не было повязки, значит, скорее всего местный, привёл сборщиков к себе за чем-то полезным.

– Нигде нет, – согласился Пирс, – к следующей зиме поставлю дома.

– Лучше к следующей зиме свалить из города, – шмыгнул носом ещё один, совсем юный, с посиневшими губами. За его слова стоявший рядом сборщик толкнул локтем и парень снова шмыгнул.

– Иди домой, – хмуро произнёс тот, что с фонариком, – и по квартирам не шляйся.

Пирс коротко кивнул. Сборщикам администрация дала большие полномочия, и зная его имя, Пирсу серьёзно могли подпортить существование в замерзающем и голодающем Айбурге.

– У меня дома есть приёмник, – внезапно сказал стоявший чуть в стороне полностью скрытый темнотой серых сумерек.

– Рабочий? – Пирс повернулся к говорившему, пытаясь его рассмотреть. Тот подошёл ближе, поправил шапочку, открывая высокий лоб и торчащие уши.

– Рабочий, – кивнул он, – но нет питания. И усилка. Мощности хватит на квартал, не больше. А в такую погоду только до соседнего дома дотянет.

– А ты разбираешься, – заметил Пирс.

– Сейнн на радиотехника учится, – сообщил сопливый и снова получил в бок от соседа. – Чего? Это же для правительства! – возмутился тот на толчок, и Сейнн шикнул на обоих.

– Я могу взглянуть на твой аппарат? – попросил Пирс, – или, может, ты принесёшь его в мою квартиру, нужно глянуть конкретные детали.

– Какой у тебя адрес?

Пирс назвал, и парни переглянулись. Да, далеко, окраина восточного района, вплотную к затопленному тоннелю, связывающему острова с Большой землёй.

– У меня не так много времени, – без восторга сказал Сейнн, – приходи завтра на раздачу к западному Декамаркету в двенадцать. Я принесу аппарат, а там посмотрим, смогу ли починить твой приёмник.

Пирс только хмыкнул, он сам мог починить всё что угодно, но спорить не стал.

Сборщики, оставив его, с топотом направились из здания, разрезая лестничную площадку тонким лучом фонарика. Пирс посмотрел им вслед и потянул носом воздух. В холоде запахи плохо улавливались, но среди сборщиков был омега. Приятный аромат заставил поморщиться: в груди теснились переживания, тревога и боль за чужие жизни. Двадцать лет назад, когда Пирс был подростком, мир кричал о приближающейся катастрофе, климат менялся, Земля не выдержала издевательского отношения, но, кроме громких заявлений, ничего не было сделано. И вот они живут в реальности, где прибрежные поселения ушли под воду, или закрылись дамбами, где летом из-за засухи пожары выкашивали сотни гектаров зелёной полосы, а зимой снег и дождь смывали города. Никто не почувствовал обещанного потепления на пару градусов – погода стала переменчивой, жестокой и неконтролируемой. А юные сборщики уже никогда не узнают другой жизни. Повернуть вспять сделанное невозможно. Просто слишком поздно что-то менять.