У каждого своя судьба и лучше не требовать от неё менять исход уже произошедших событий. Но, если, она дала такой шанс, не стоит после этого на неё сетовать.
Сергей вышел из дверей букмекерской конторы. Одержимость игрой создавала ему серьёзные финансовые трудности, которые он и пытался решить, упорно не замечая первопричину проблем. Он подошёл к перилам, отделяющим тротуар от томно протекающей большой реки. Холодный осенний ветер уже разогнал прохожих по домам, и никто не мог слышать брань в адрес кривоногих футболистов, которые, как считал Сергей, и были сегодня виноваты в том, что он проигрался. Закурив, он облокотился спиной о перила и сполз по ним на землю, рассматривая полную кровавую луну. Из задумчивости его выдернул скрип колес – из темноты под свет фонаря к нему приближалась пожилая Цыганка, волочащая за собой плачевного вида сумку-тележку.
– Денег нет. – пробурчал Сергей, попытавшись пресечь разговор.
– Знаю, поэтому вы все тут и жалуетесь на меня. – скрипучим голосом ответила цыганка.
– Не морочь мне голову, иди куда шла!
Цыганка оставила сумку-тележку и подошла ближе к Сергею.
– Я по ним и пришла, Сережа.
– Откуда?
– Давай руку, посмотрю, что можно сделать.
– Эх, где ты раньше была, когда я выбирал между этими кривоногими? – Сергей, нехотя встал и протянул ей руку. – Если угадаешь, кто выйдет завтра в финал – десять процентов твои.
Цыганка, внимательно осматривая ладонь Сергея, водила по ней пальцем.
– Не даром ты за деньгами гонишься, чувствуешь их, значит есть перепутье в твоей судьбе, где ты мог бы быть богатым… Вот, нашла! – цыганка торжествующе посмотрела на Сергея.
Тот, в свою очередь, тоже, всмотрелся на место, которое указывала цыганка.
– Вот оно – перепутье, где ты можешь изменить свою судьбу, и больше не думать о деньгах! – продолжала цыганка и царапнула ногтем ладонь.
– Сдурела? – грубо спросил Сергей, осматривая место пореза, из которого сочилась кровь.
– Я пометила место в твоей линии судьбы, именно в этом месте ты потерял родителей, а с ними и свою обеспеченную жизнь.
– Как это у вас получается – так ловко людей дурить?
– Но, чтобы все сработало, ты должен заплатить мне. – не обращая внимание на выпад Сергея, сказала цыганка.
– Я же сказал – нет у меня денег!
– Мне много не надо – просто дай мне монету.
Сергей пошарил в правом кармане, но там было пусто, и ему пришлось достать горсть монет порезанной рукой из левого.
– Ну, если это вся плата за целую судьбу, то держи.
Сергей выбрал одну пятирублёвую монету и подбросил её цыганке, та, на удивление, ловко её поймала и, убедившись, что она испачкана кровью, поспешила уйти.
Дома Сергея встретила жена – Настя.
– Чего так поздно? – поинтересовалась она.
– Работа… – устало пожал плечами Сергей.
В прихожую выбежал сонный Стёпка и бросился к отцу, тот подхватил его на руки.
– Папа, смотри! – похвастался Стёпа, задрав верхнюю губу и обнажив свежую ранку от выпавшего зуба.
– Степка, ты так зубную фею разоришь! – рассмеялся Сергей.
– Ей же нужно много зубов, что замок строить. – зевнув, парировал Стёпка.
В детской темно, только слышно было как сопит Степка. Открылась дверь, и в комнату бесшумно вошёл Сергей. Настя осталась стоять в проёме. Он подошёл к кроватке и, отогнув край подушки, достал выпавший зуб Стёпки, а на его место положил сторублевую купюру, и так же бесшумно покинул комнату, закрыв за собой дверь.
В спальне тишина, только слышно тиканье часов. Сергей лежал в кровати, закинув руки за голову, размышляя о цыганке, которая никак не выходила у него из головы.
– Ты чего такой задумчивый? – войдя в комнату, спросила Настя, на ходу вытирая голову полотенцем.
– Сегодня ко мне цыганка прицепилась… – задумчиво ответил Сергей.
– Так может ей ты отдал зарплату, и ничего не помнишь?
– съязвила Настя.
– То-то и оно – она пять рублей всего взяла…
Настя бросила полотенце на спинку стула и легла в кровать.
– И что она тебе нагадала?
Сергей смотрит на ранку на ладони.
– Она больше о прошлом говорила…
– Ну, значит ничего страшного: будущее знать плохо, а прошлое не изменить.
Настя поцеловала Сергея в щеку и выключила свет.
Сергею снился сон-воспоминание из детства, его родной двор, где тринадцатилетняя Настя качалась на веревочных качелях, закрепленных на ветке большого дуба, а он, также будучи подростком, перочинным ножиком ковырял кору дерева.
– Уедешь, и мы больше никогда не увидимся… – грустно произнесла маленькая Настя.
– Отец сказал, что это всего на полгода, пока проблемы с бизнесом тут не решатся. – отвечал Сергей.
– А они не решатся! – вздохнула Настя.