Князя вмиг окутал фиолетовый вихрь тумана, а когда тот пропал, то мужчина изменился внешне: его тело стало больше, мощнее, на руках появились когти; кожа потемнела, покрылась какими-то письменами, а за спиной возникли огромные кожистые крылья и хвост с острой алой раздвоенной кисточкой на кончике. Отдельно поразили глаза: те горели фиолетовым, и Яна видела, как в них бушевали черные узоры.

Внезапно Яна с криком осела на пол, зажимая виски ладонями. Затылок пронзила острая боль, в ушах загудело, словно по ним ударил ультразвук. Из глаз брызнули слёзы. Казалось, что-то ломало разум, пытаясь проникнуть в подсознание. Стиснув зубы, Яна мысленно воспротивилась этому, и неожиданно всё прекратилось, как и началось.

– Будем считать, что я поверил в твою потерю памяти, – прогремело вдруг в тишине.

Яна подняла замученный взгляд. Князь по-прежнему стоял на том же месте и смотрел так же хмуро, но выглядел он снова нормально.

– Моё имя Седон. Вы, Реянна, будете жить здесь, в этих покоях, до тех пор, пока я не решу, что с вами делать. А сейчас наслаждайтесь тишиной и подумайте, стоит ли мне дерзить дальше.

Круто развернувшись на пятках, мужчина вышел из комнаты. Ступая по мрачным коридорам своего замка, он обдумывал сложившуюся ситуацию.

Всё складывалось немного иначе, чем он планировал… Последняя наследная дочь рода объявилась сама, даже искать не пришлось. Говорит, потеряла память? Что ж – это только к лучшему. Легче направить неумелого воина в битву, чем попросту науськивать. И ломать не придется. Теперь, когда Реянна в его руках, то сделает всё, что он пожелает. А ему останется только ударить с тыла.

Так думал князь тэргов. У Яны же были иные планы.

Итак, первые фигуры расставлены. За кем следующий шаг?

На вершине обрыва, о который разбивало свои воды жёлтое море, стояла фигура в красном балахоне с позолоченной каймой. Налетающие порывы ветра трепали ритуальную одежду, норовили содрать капюшон с головы, но облачённая в кожаную перчатку мужская рука с открытыми пальцами придерживала его. Глаза апостола были прикрыты, он вслушивался в окружающие звуки, пытаясь сосредоточиться и уловить нужный магический отголосок. Однако пока ничего не выходило.

– Тинор Меллон! – взволнованно окрикнули сзади.

Мужчина поспешил обернуться. Капюшон всё-таки слетел, открывая довольно молодое лицо – вернее, часть лица: до скул его скрывала тёмно-серая маска. Из прорезей взирали зелёные глаза, а длинные чёрные волосы были собраны в низкий хвост, который свисал с плеча. Под полами балахона выглядывала одежда воина, в ножнах притаилось оружие.

– Тинор Меллон! – хрипло проголосил взбегающий на холм парнишка в простенькой одежде. Наконец поднявшись, слуга отдышался и затараторил: – Мы нашли где! Конечную точку портала что-то столкнуло, но Избранная всё равно прошла…

Парнишка вдруг оборвал себя и потупился, глазами разглядывал колышущуюся траву, руки взволнованно спрятал за спину. Предчувствуя неладное, тинор подтолкнул:

– Ну, договаривай уже. Где? – хмуро.

– Вероятно, в землях тэргов…

Тэрговское отродье! Проклятье!

Налетевший внезапно сильный порыв ветра заглушил поток ругани третьего по ступени апостола. А слуга так вообще весь сжался, желая поскорее испариться с верховных глаз. И почему именно его послали сообщить крайне недобрые вести?

– Значит, так, – выплеснув долю гнева, произнёс тинор Меллон, – сейчас пойдешь к королю и со скорбным видом скажешь, что душу его дочери призвать не удалось.

– Н-но, а как же?.. – осмелился возразить парнишка, у самого тряслись поджилки.

– Молчать! Приказ ты слышал, повторять не стану, – перебил третий апостол. – Лишние слухи нам не нужны. Если Инайя именно так повернула события – значит, так и нужно. И не нам вмешиваться! Пусть всё идёт своим чередом. А наследница вернётся, рано или поздно. Ступай.

Слуга тут же засеменил выполнять поручение, а мужчина в маске повернулся к обрыву, не сомневаясь, что парнишка сделает, как велено. Тинор устремил взгляд на голубое солнце, что почти скрылось за просторами морской глади. Скоро на смену ему поднимется серая луна и составит компанию фиолетовому светилу.

– Что же ты затеяла на этот раз, Инайя, Великая Мать?

Его слова подхватил проказник ветер и унёс вдаль. Тинор Меллон побрел в храм: скоро ему начинать обряд.

* * *

Оставшись одна, Яна дала волю чувствам. Сидя на подоконнике, наблюдала за оживлённой улицей, где по-прежнему сновали крылатые создания, а голубое светило постепенно скатывалось за горы. Менялся и цвет неба, с жёлтого на фиолетовый оттенок.