Шрифт:
– У тебя самолет, кажется, днем, так ты говорил? Я не останусь, Саш. Ни на каких условиях. Сделки заключайте с папой в своем банке. Кстати, если люди считают себя семьей, они обходятся без контрактов и взаимовыгодных обязательств. Возвращайся домой и оставь меня в покое.
Он молча смотрит, как я обуваюсь, потом подает куртку. Сам остается стоять рядом, даже не пытается возразить. Может, наконец, смирился?
– Я вызову тебе такси. Подожди.
– Провожать не надо, дорогу я сама найду. – Прямо смотрю в его глаза, они не выражают ничего, кроме полного равнодушия к моим словам. – И больше не доставай меня. Всем только лучше будет. Договорились?
Ухожу, так и не получив от него ответа. И всю дорогу от подъезда до ворот не отпускает странное чувство, будто я что-то важное забыла у Морозова. Умом понимаю: нервы шалят, все вещи со мной, но почему-то тянет назад.
Я даже не сразу сообразила, выйдя на дорогу, что ко мне обращается какая-то девчонка.
– Вика! Привет! Как ты? Уже перевелась?
Перед глазами Лена Дятлова, маленькая верткая одногруппница и бывшая соседка по общаге. Которая люто меня ненавидит. И постарается сделать все, чтобы мне было больно.
Вот только бабских разборок мне сейчас не хватало!
Глава 8
– Ты здесь ночевала? У Морозова? Ну да, он говорил, тебе ведь жить негде, а у них в семье принято помогать… Так здесь теперь останешься? Или тебе все-таки квартиру снимут?
Она прекрасно знает, что я ее терпеть не могу. И знает, почему. Но зачем-то сейчас, когда нет никого рядом пытается делать вид, что заботится обо мне. Кто-то ловит кайф от выяснений отношений, скандалов, драм и истерик на всю округу, но я даже разговаривать с ней не буду. Поэтому просто обхожу Дятлову справа, стараясь близко к ней не подходить.
–– Ты для него просто бедная родственница, поняла?! – слышу в спину. – Я все про тебя знаю! Еще увидимся!
Да что б не было большей беды в моей жизни, чем паранойя Лены Дятловой!
Такси уже подъехало, надеюсь, что за мной. Я даже спросить не успеваю, как водитель сам называет мой адрес. Вот и славно. Бросаю прощальный взгляд на дом за высокой оградой и вижу, как охранники пропускают Дятлову внутрь на территорию.
Кто бы сомневался! Мог бы и не ждать, пока я уйду. Мне плевать.
Дорога до моего Южного Бутова занимает два часа. Два часа жизни! Похоже, мне пора привыкать к столичным пробкам. Хотя, нет, не придется. Моим видом транспорта будет метро, на такси рассекать по Москве точно не буду.
В квартире все такой же беспорядок, кухню еще предстоит разобрать и отмыть все, что получится. И все-таки здесь мне спокойнее, чем у Морозова. Вот только на окно надо будет поставить решетку.
Смотрю на экран телефона и улыбаюсь. Папа! Наконец-то. Сто лет с ним не разговаривала. А событий много произошло.
– Привет!
– Привет, родная! Ты как? Обустроилась? – Голос у папы уставший. Скорее всего, опять не выспался, он у меня сова, раньше двух обычно не засыпает.
– Обустраиваюсь. Пока еще не все готово. Как выставка прошла?
– Нормально, – отвечает с секундной задержкой, и я понимаю, что продать ни одной картины не получилось. Иначе бы уже похвастался. А врать папа у меня не умеет.
– Ясно. Ты когда приедешь? Новый год вместе встречаем здесь?
– Пока не знаю, Вика. Дома дел много, потом прямо после праздников пригласили оформить стены. Халтура, конечно, но платят неплохо. Вроде как.
Папа у меня художник, очень талантливый. Но мало кто получает признание при жизни – как правило, сначала надо умереть, и только потом твои работы станут покупать.
– Приезжай, пап! Квартира небольшая, но мы вдвоем тут поместимся нормально. – Помолчав немного, добавляю: – Я не хочу, чтобы ты отмечал Новый год в одиночестве.
– Не буду. Не переживай. Ты с мамой разговаривала? Почему трубку не берешь, когда она звонит?
– Ты знаешь почему. Мне с ней не о чем говорить. Она бросила нас. Молча ушла, ничего не объяснив ни тебе, ни мне. Вы вместе двадцать два года прожили, а она…
– Хватит, Вик. Она твоя мать, этого не изменить. Волнуется за тебя, а ты в Москву сбежала, лишь бы ее не видеть. Думаешь, она этого не понимает?
– Она поэтому тебе звонила? Нажаловаться на меня? И ты ее выслушал?
Зло берет, что отец с ней общается. Мать оставила его практически без средств к существованию, забыв, что только благодаря ему она сделала карьеру и смогла столько зарабатывать, чтобы обеспечивать нас всех. Никогда ее не прощу!
– В кого ты такая категоричная, как думаешь? Точно не в меня. Мама волнуется, ты ее единственный ребенок.