– Это все из-за тебя! Слышишь! Ты виноват в том, что у меня проблемы с женским здоровьем! – кричу ему я, начиная рыдать, и набрасываюсь с кулаками! Колочу его куда попаду, царапаюсь, кусаюсь, приходя в ярость, но меня быстро приводят в себя, хватая за шею и перекрывая кислород.

Дышать нечем, лёгкие жжет, дергаюсь, расцарапывая его руку, глядя в безжизненные глаза, и понимаю: это может стать последним, что я увижу…

Не помню, как дотянулась до пепельницы и со всей силы ударила Сергея по голове. Он не отключился, просто на время потерял ориентацию, благодаря чему я вырвалась, глотая воздух. Пока Сергей матерился, держась за горло, я выбежала из квартиры и заперла его в ней, забрав с собой ключи.

Домой шла дворами. Туфли и сумочка остались в квартире Сергея. Было ещё светло, на улицах гуляли дети, сидели бабушки, и шныряла местная шпана. А я брела босиком, с растрепанными волосами, растекшейся косметикой, в порванном платье и ссадиной на лице. Прохожие смотрели, морщась, принимая за шлюху, но мне было абсолютно плевать. Какая разница, как я выгляжу, если внутри полное опустошение и боль. Поняла, что не смогу больше быть с Сергеем, не выдержу. Если его альтер эго набросилось на меня, то впредь я уже не смогу его контролировать…

Было невыносимо больно, настолько, что я выла дома в подушку до хрипоты в горле, пока не пришла Лерка. Счастливая и окрылённая романтизмом, нарисованным для нее Артуром, ещё не зная, что мужики двуликие и носят множество масок.

Дарья

Лерка долго меня не замечает, принимает душ, носится по комнате, напевая что-то веселое. А я утыкаюсь в подушку, пытаясь заглушить всхлипывания. Шея болит – точно останутся синяки, и щека саднит, особенно с внутренней стороны. Но физическая боль ничто по сравнению с тем, что творится внутри. А еще страшно, что Саша выберется из квартиры и приедет меня добить.

– Даш? – сестренка садится рядом, прикасается к плечу, а мне хочется слиться с этим диваном. – Даша, что случилось?! – взволновано спрашивает сестра, а я не могу ничего ответить, во рту вкус горечи и крови. Дышу глубоко, пытаясь хоть немного успокоиться. – Даша… – она тянет меня на себя. – Ты меня пугаешь! – И мне приходится к ней повернуться и показаться во всей красе. – Что с тобой случилось?!

– Я рассталась с Сашей, – отвечаю я, утирая слезы.

Александр еще не знает, но это конец. Он словно выбил из меня мои светлые чувства к нему. И вспоминая все, что между нами было, я только сейчас понимаю, что светлое закончилось после аборта, который он вынудил меня сделать. Я уже тогда посмотрела на этого человека с другой стороны, но Саша умеет убеждать…

– Почему?

– Поэтому, – указываю на ссадину и следы на шее, пусть отстанет от меня! Я люблю сестренку, но сейчас хочу побыть одна, мне нужна тишина.

– Что он с тобой сделал?! И за что?! – не унимается Лерка.

Вот только жалости мне не нужно. Сама виновата. Я, может, и взбалмошная, но моногамна. Всегда считала, что в жизни должен быть один мужчина. А отношения нужно выстраивать и работать над ними. Как говорится: в горе и радости, в здравии и болезни…

– Я не хочу сейчас заново все вспоминать! Потом расскажу… – сажусь, я вроде уже не плачу, а слезы все равно скатываются по щекам. Дашка смотрит на меня шокировано, для нее это потрясение. Ее сестра никогда не плачет. Я сильная, я все выдержу, я никогда не жалуюсь… Поднимаюсь с дивана, кутаясь в кофту, и ухожу в кухню.

– Он тебя ударил?! – Лерка прибегает за мной.

– Да, – спокойно отвечаю и ставлю варить себе кофе.

– Как он мог?! – возмущается сестра. Такая наивная. Мог, еще как мог… Сейчас мне уже кажется, что это не болезнь Саши, а нутро, которое живет в нем давно, но вырывается оно, только когда он пьян. Это было очевидно еще год назад, когда он безжалостно толкал меня на грех, прикрываясь благими намерениями.

– Мог… Все, помолчи! Хочу тишины! – повышаю голос, потому что не в силах больше это обсуждать. Не нужно Лере знать всей правды, незачем ее еще больше шокировать. – Ты куда-то собираешься? – меняю тему.

– Да, Артур приглашает за город на день рождения друга. Но я никуда не поеду, останусь с тобой, – уверенно заявляет она.

– Не говори ерунды, иди, собирайся.

Пусть гуляет. Я поговорила с Артуром, и он не собирается ее обижать. Да, такие как он не женятся на Золушках, но пусть уж лучше ее первый мужчина будет таким и оставит ей красивые воспоминания, чем бандитом из подворотни. И потом, если я сейчас начну рассказывать ей о правде жизни и сущности мужиков, она же, глупая, не поверит. Влюбленные глаза не видят изъянов, они превращают их в достоинства. Лерка убегает в спальню, а я выдыхаю и наливаю себе кофе, прикуривая сигарету. Никотин и кофе – тоже наркотики, на которые я подсела давно, пытаясь заменить полноту жизни маленькими удовольствиями.

***

Я не знаю, как им удалось меня убедить поехать на день рождения совершенно незнакомого человека, но я еду с Лерой и Артуром за город. Сестренка ни в какую не хотела оставлять меня одну, Артур апеллировал тем, что так мы ближе познакомимся, а я, наверное, боялась остаться одна и утонуть в самокопании, жалея себя. Да и Сашка еще явно не протрезвел, и я не знала, чего от него ожидать.

Хозяин загородного дома явно не любит публичности, о чем говорит огромный бетонный забор и железные кованые ворота, которые, распахиваясь, открывают перед нами большой двор и дом с панорамным остеклением. Двухэтажный дом в современном стиле хай-тек – необычно, но впечатляет. Во дворе еще несколько небольших строений и огромный бассейн, рядом с которым располагается уютная беседка. Даже не представляю, откуда люди берут столько денег, чтобы так шикарно жить, явно не впархивают с утра до ночи на заводе.