Шрифт:
Соня поднимается и виснет на шее у брата.
– Мне тебя ужасно не хватало, – тискает его всячески, как может. Фил прощает Софи все. И взъерошенные волосы, и блестящую от остатков помады щеку.
«И мне тебя не хватало» – не произношу вслух.
Ранним утром мы разъезжаемся по домам. Феликс увозит Соню. Сашка уезжает на своей машине и клятвенно обещает написать в наш чат в мессенджере, как доберется.
Мы остаемся втроем. Меня отправляют на заднее сиденье. Марк очень аккуратно ведет по пустой дороге. После того как два года назад Давиду разбили машину всмятку в то время, когда в ней была София, водить аккуратнее стали все. Лихачат, конечно, но разумно и там, где позволяет трасса, и уж точно по трезвому.
Останавливаемся у моего дома. Филипп выходит, подает мне руку.
– Спасибо, – смотрю в асфальт.
Меня слегка качает, но не критично. Могу дойти сама. Нет, Фил поддерживает за талию и ведет к подъезду. Решаю не спорить. Тихонечко дышу его новым запахом, привыкаю. В лифте он отстраняется, даже не смотрит на меня, думает о чем-то своем.
– Вот и добрались, – тихо смеясь со второго раза попадаем в проем между раздвинувшимися дверями. – Лиска, нельзя тебе пить, – ставит меня к стене, сам ищет в сумочке ключи от квартиры. Я не против. В ней нет ничего из того, что ему не нужно видеть. – Ты становишься слишком уязвимой.
– Следить за мной не кому. Совсем от лап отбилась, – улыбаюсь Дрейку.
– Именно! – важно поднимает вверх ключ. Проворачивает его в замке, заводит меня в просторную прихожую.
– Спасибо, – благодарю Фила за помощь. – Дальше я сама справлюсь.
– Уверена? – всего на секунду я ловлю его потемневший взгляд. А может это алкоголь и перед глазами просто плывет. Пусть будет второй вариант. Его гораздо легче принять.
– Конечно, – забираю ключи из его рук гася в себе волну дрожи от соприкосновения наших пальцев. Это интимнее, чем обнимашки во время танцев.
– Тогда я пошел. Увидимся, – треплет меня по волосам. Уходит.
Закрываю за ним дверь и стекаю по ней вниз. Сажусь на пол, на мягкий придверный коврик, закрываю глаза. Это была сложная ночь…
– Вот и как тебя опускать? – слышу ворчание отца. Я пропустила момент, когда он успел проснуться и подойти ко мне. Не открываю глаза. Позволяю ему унести себя в спальню, бережно уложить на кровать и накрыть покрывалом. – Спи, – целует в лоб. – Потом обсудим.
Глава 7
Алиса
С тяжелой головой шлепаю босыми ногами на кухню, чтобы глотнуть воды. Младший брат сидит, что-то жрет перед телевизором.
– Ты можешь жевать потише? – раздражаюсь на него.
– Пить надо меньше, – огрызается в ответ отправляя в рот еще одну вилку салата с хрустящими свежими овощами.
– Родители где? – обнимаю ладонями прозрачный стакан с водой.
– К Дрейкам уехали. Отец сказал, чтобы ты дома сидела до их возвращения.
Забираю стакан. Немного подумав, цепляю весь графин с водой и сбегаю в комнату.
– Чтобы сидела дома, – передразниваю брата. – Я никуда и не собираюсь.
Легла на кровать, открыла книжку в телефоне. Хорошо, тихо. Шторы закрыты, яркий свет не раздражает глаза. Зато дико раздражает звук пришедшего сообщения.
«Как самочувствие?» – и в конце ехидный смайлик.
«Жить буду» – пишу Филу в ответ.
«Отлично»
Вот и весь разговор. Дежурная вежливость. Ну думать об этом пока тяжко, так что я просто разворачиваюсь на бок, устраиваюсь удобнее и ухожу с головой в интересную историю.
К вечеру становится легче. Перечитываю лекции, листаю учебники.
– Привет, – подпрыгиваю на стуле от испуга услышав за спиной голос отца. Разворачиваюсь боком. Светло-серые глаза смотрят с родительским укором. – Лис, я не раз говорил тебе и про коктейль из алкоголя и красивой девушки, и про загулы до утра.
– Ты сейчас так говоришь, будто я беспробудно пью и каждую ночь шляюсь. Филипп вернулся, мы отмечали. Всех, кто там был, ты прекрасно знаешь вот с такого возраста, – показываю рукой приподняв ее на несколько сантиметров от пола. – Марк и Фил довезли меня до дома, доставили прямо в квартиру. Что не так, пап?
– А то, что я прекрасно знаю, как проходят такие вечеринки! – рявкает он. – И чем они часто заканчиваются, – говорит уже спокойнее.
– Папа! – теперь срывает меня. – Мне двадцать один год! Не пятнадцать. Даже не восемнадцать! Мне кажется, я могу сама решать, где, с кем и как мне проводить время. Нет?
Отец замолчал. Такой сложный вопрос?
– Пап, – беру его за руки. – Папулечка, ну посмотри на меня. Я же выросла. И я правда – правда понимаю, что ты переживаешь и заботишься обо мне, но можно мне немножечко свободы. Еще чуть-чуть. Ничего ведь страшного не случилось.