Дрожь грешного удовольствия пронеслась по мне.

Когда-то я думала, что призрак в моей комнате была ожившим кошмаром. Оказывается, я сама была чёртовым кошмаром.

«Две мои девочки, такие разные, но такие похожие. Одна светлая, другая тёмная. Одна добрая, другая злобная».

И всё же я сделаю всё, что потребуется, чтобы защитить своих близких.

Я присела возле бессознательного тела Самаэля и подняла его на руки. Даже с моей новообретённой силой, его огромное тело требовало напряжения. Но даже на трясущихся ногах я подняла его, держа крепко.

Мои крылья захлопали по воздуху — древний инстинкт, который теперь давался так же просто, как дышать. Как и у моей армии мёртвых, бушевавшей на улицах, мои похороненные силы вновь пробуждались.

Ночной воздух хлестал по мне, и я продолжала лететь. Полёт ощущался одновременно странно и знакомо. Тёмная магия струилась по моим венам, лилась в мои крылья. Ледяной зимний ветер свистел в моих перьях.

Мёртвый груз Самаэля тянул меня вниз, но лететь нужно было недалеко. Мне лишь надо добраться до Железной Крепости, где магические защиты уберегут нас обоих.

На лету я смотрела вниз, на извилистые улицы города, где теперь рыскали волки с яркими глазами. Город казался как никогда прекрасным. А посмотрев на восток, я увидела кловианских солдат — синий строй, маршировавший вдоль реки от Замка Аида. Перед армией летел ангел, и его крылья были расправлены в ночном небе.

Соуриал.

Слава Богу, Соуриал здесь и возглавил кловианцев, потому что вскоре демонические волки могли начать работать на Свободный Народ.

Мои воспоминания последнего часа или около того были смутными, образы расплывались в моей голове как оплывшая свеча. Я видела в своём сознании лицо Эммы. Я знала, что она зла на меня, что она сильнее, чем я осознавала. Она не была смертной. Как Самаэль оказался в монументе, было загадкой.

Затем ещё один образ промелькнул в моём сознании слабым пламенем. Кто-то падал…

Меня поразил ужас — это Самаэль падал из окна. Я вытолкнула его и наблюдала за его падением. Этот образ пронзил меня подобно клинку в сердце.

Я покрепче прижала его к себе, наблюдая, как поднимается и опускается его грудь. На его тёмных бровях и волосах осели снежинки.

Лилит была могущественной, но он же Ангел Смерти. Если он уступил ей в сражении, это означало, что он толком и не пытался. Он не хотел вредить ей, если это означало навредить мне?

Когда я думала о выражении его лица перед тем, как я его отравила, невидимый нож ещё глубже вонзился в моё сердце. Этот безжалостный взгляд, будто он больше не знал меня. Он превращался в жнеца. Верну ли я своего Самаэля?

И даже если я могла это сделать, позволит ли мне Лилит? Мне казалось, будто над моей головой повис топор, готовый обрушиться на меня. Я не представляла, в какой ярости будет Лилит, когда осознает, что я отдала её демоническую армию на растерзание Свободного Народа, просто чтобы спасти жизнь мужчины, которого она ненавидела больше всего на свете.

Ещё один образ вспыхнул в моём сознании — Эмма лежит на полу моей комнаты, неподвижная как труп…

Меня затошнило.

Наконец, замок показался в пределах видимости, и я слегка согнула свои крылья. Я быстро опустилась к воротам, пытаясь перелететь через них. Но когда я подлетела ближе, боль пронзила моё тело, и я едва не выронила Самаэля.

Я попыталась перелететь через железные ворота, но почувствовала, что мои крылья изгибаются и уносят меня в другую сторону. Опаляющая магия вспыхивала и вибрировала на моей коже всякий раз, когда я оказывалась близко.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что меня не впускают магические защиты. Раньше я могла войти самостоятельно.

Но теперь я была уже не просто Лилой.

Мышцы моих рук горели от натуги и удержания Самаэля. Мне здесь больше не рады.

Так что я снова описала круг перед воротами замка и опустилась у набережной. Ворота даже не были заперты, изогнутое и колючее кованое железо расходилось в обе стороны с зазубренными просветами и открытой аркой передо мной. Но магические чары не давали мне пройти.

— Эмма! — закричала я. — Освальд!

Потребовалось ещё несколько секунд, чтобы дверь распахнулась. Эмма стояла у входа в замок, и ветер играл с её волосами. Её платье выглядело потрёпанным, окровавленным. Часть меня испытала облегчение, что Лилит не убила её…

Другая часть меня, честно, немного испугалась. Выражение её лица было убийственным, и она направилась в мою сторону с ножом в руке.

— Эмма, — закричала я. — Это я, Лила!

— У Лилы нет крыльев! — прокричала она в ответ.