Однако самыми умеренными достоинствами обладали, пожалуй, завтраки для постояльцев: утренняя трапеза в ресторане включала жуткое соевое молоко, малоаппетитные на вид вареные или пареные овощи, да еще пресные булочки из бледного теста. Даже Сун Лимин отвернула нос от этого убожества. Она заявила, что мы отправляемся завтракать в другое место, где наверняка найдем что-нибудь более соблазнительное.

Мы вышли из отеля и пересекли дорогу. На другой стороне улицы стояло здание европейской архитектуры начала ХХ века. Над его распахнутой дверью красовалась шестиконечная звезда, а еще выше – зеленая вывеска с уютной надписью Coffee Bar. Это было как раз то, что могло сейчас согреть душу и тело: кофейня в синагоге, открытой сто лет назад на севере Поднебесной.

Внутри витал одуряющий аромат кофе. Учуяв его, уже невозможно было думать о чем-либо другом. На первом этаже мы заказали по большой чашке капучино с куском творожного торта и по витой лестнице поднялись наверх. Небольшая закругленная комната была пуста, и в этой пустоте пронзительно ощущалось время. Оно стелилось невидимой дымкой под потолком с грубой штукатуркой, поскрипывало в деревянном полу с потертыми половицами, пристально смотрело со старинных черно-белых фотографий на неровных стенах. Давно канувшая в небытие эпоха чудом задержалась здесь.

Конец ознакомительного фрагмента.