– А эти фрукты можно есть, мисс? – подняла свою руку туповатая, как всегда, и ничуть не поумневшая за лето Анна Сантос.

– Эти фрукты нужно нарисовать, мисс Сантос. Если их просто съесть, то при чём тут живопись?

Анна поморгала и сердито насупилась.

– Приступим, – продолжила наша учительница рисования. – Для начала изучим, каким образом распределяются на поверхности фруктов свет и тень…

К концу урока я сумела нарисовать нечто, смутно напоминающее горсточку фруктов. Затем я взглянула на рисунок Айви. У неё получилось лучше, чем у меня, но моя сестра левша, и поэтому она слегка смазала карандашные линии, когда наклонялась над листом бумаги. Мы с Айви переглянулись и дружно наморщили носы.

– Кладите свои рисунки ко мне на стол, художницы, – сказала мисс Пеппер.

Мы друг за другом подходили к учительскому столу и оставляли на нём свои шедевры. Всё шло гладко, но лишь до того момента, когда к столу подошла Эбони. Мельком взглянув на её рисунок, мисс Пеппер встрепенулась и сказала, поправляя на носу свои очки:

– Как тебя зовут, девочка?

Эбони остановилась, медленно повернулась назад и ответила:

– Эбони Макклауд.

Мисс Пеппер взяла в руки рисунок Эбони, внимательно рассмотрела его и спросила:

– Как это нужно понимать?

Очень странно прозвучал при этом голос мисс Пеппер. Вместо гнева, который, естественно, можно было ожидать, в нём явно читался испуг.

– Я нарисовала то, что захотела, – спокойно ответила Эбони, глядя в лицо учительнице. – А в чём, собственно, дело?

А затем не спеша возвратилась на своё место.

Затаив дыхание, я ждала, что же будет дальше. Случись что-то подобное при мисс Фокс, всё закончилось бы поркой. К счастью, мисс Пеппер была не такой кровожадной, как наша бывшая директриса, но тем не менее и она обычно не позволяла ученицам никаких вольностей во всём, что касалось её обожаемого предмета.

«Ну вот, сейчас начнётся, – подумала я. – Будем слушать речь о том, что прежде, чем нарушать законы живописи, необходимо досконально изучить их».

Но тут произошло нечто совершенно неожиданное и небывалое. Мисс Пеппер просто помолчала немного, а затем сказала:

– Хорошо. На сегодня это всё, юные леди. Теперь идите в вестибюль, чтобы выбрать вид спорта, которым вы будете заниматься в этом году. – Она ещё раз посмотрела на рисунок Эбони, поморгала, положила его поверх стопки листов с нашими рисунками и повторила: – Хорошо.

После этого, не сказав больше ни слова, мисс Пеппер покинула класс. Хотя звонок ещё не прозвенел.

Я огляделась по сторонам – все продолжали сидеть за партами. Мне очень захотелось посмотреть, что же, интересно, нарисовала Эбони. Я встала и подошла к учительскому столу.

Среди груды однообразных цветных рисунков с вазой и фруктами сразу бросался в глаза один, чёрно-белый. И изображена на этом рисунке была не ваза, а замок. В окне замка виднелся силуэт женщины, а над башней, в которой она стояла, кружили летучие мыши. Волосы женщины развевал ветер, а со своего лица она утирала слёзы и смотрела на ряд свежих могил, отмеченных крестами. Рисунок притягивал к себе как магнит, в нём было какое-то странное, мрачное очарование.

Я взяла рисунок со стола, помахала им в сторону новой девочки и сказала:

– Эй, почему ты нарисовала это вместо фруктов?

По классу поползли шепотки. Все девочки начали подниматься из-за своих парт, глухо переговариваясь и направляясь к двери. Проходя мимо парты, за которой сидела Эбони, они бросали в её сторону нервные взгляды.

А Эбони…

Что ж, она просто улыбнулась мне и спросила:

– А в чём дело? Тебе не нравится мой рисунок?

Я не нашлась, что сказать, вместо меня ответила Ариадна:

– Очень… э… художественно… – промямлила она.

Айви сидела и моргала с таким видом, будто ожидала, что от этого нарисованный замок превратится в вазу с фруктами.

Я не знала, что сказать, и выговорила лишь:

– А ты очень странная…

При этом я вовсе не хотела обидеть Эбони, совсем наоборот, и она, нужно отдать ей должное, всё поняла правильно.

– Ну, спасибо, – ответила она, поднимаясь из-за парты. Затем одарила меня белоснежной улыбкой, закинула на плечо свой чёрный ранец и спокойно пошла к двери. Впечатление было такое, что она не идёт, а плавно плывёт по воздуху, не касаясь ногами пола.

– Что-то в ней есть такое… – пробормотала себе под нос Айви, провожая взглядом выходившую из класса Эбони. – Не могу понять, что именно, но точно что-то есть.

А мои мысли сейчас были заняты другим.

– Почему мисс Пеппер так странно себя повела? – громко сказала я. – Почему просто взяла и отпустила новенькую на все четыре стороны? Даже не отчитала. Я однажды не тем цветом дерево нарисовала, так она потом говорила, что я «оскорбила своим рисунком память великого нашего пейзажиста Тернера»!