— Кстати, — дополнил Зоро. — Тебя теперь там зовут Зозоланд.

— Ась? — удивилась я. — А чем им Зозо не нравится?

— Не удивляйся, но они оказались ярыми поклонниками Норланда, ну и Усопп…

— Ясно, — вздохнула я, потирая виски. — Наш длинноносый как всегда выделился умом и сообразительностью. Я как понимаю, ты теперь Зороланд, — Зоро кивнул.

Санджи так же пришел в себя и побежал на выручку команде Нами, что находилась на борту Санни. На них напал один из подчиненных Дофламинго. На помощь хотел пойти Зоро, но наш влюбленный кок заверил его, что Нами-сан желает принять помощь именно от него, а не от зеленоволосого мечника. Ладно, если Санджи там, то о них можно не беспокоиться. Все хорошо. Тем более Брук и Чоппер хоть и кажутся трусливыми, но слабаками их точно не назовешь.

— А что Ло? — спросила я Зоро. — Если Усопп, Робин и Фрэнки в царстве гномов, то и он там? И как на счет передачи Цезаря?

Меня и тут ждал сюрприз. Оказывается, Дофламинго отказался от титула, но сегодня ровно в три часа дня вышел срочный выпуск газеты, где официально заверяют, что пост шичибукая сохраняется. Значит, Дофламинго сохранил пост шичибукая и все прилагающиеся ему преимущества.

Черт возьми! Как такое может быть? Нет, я понимаю власть шичибукая и правителя Дресс Роуз, но даже у него не могут быть настолько длинные руки, чтобы вершить подобное. Это под силу только Тенрьюбито. Неужели…?

Сделка по обмену Цезаря не состоялась. Ло отправил нашего газообразного друга обратно на Санни и велел им немедленно отплывать от берегов Дресс Роуз. Ситуация становится все хуже и хуже. Ло на Санни?

— Эй! Зозо! Зоро! Кинемон! — кричал Луффи, подбегая к решетке, чтобы лучше нас видеть. — Зозо, ты решила уйти?

— Ага, — бросила я. — Кавендиш замучил. Пришлось валить, пока действительно кольцо на палец не надел.

— Шта?! — воскликнули разом Зоро и Кинемон. — Ты там чем занималась? Мужа себе что ли решила найти?

— Эх, долго объяснять, — устало вздохнула я, всем видом давая понять, что эти воспоминания не приносят удовольствия. — Луффи, а где Бартоломео?

— Тот хохлатый? — переспросил Луффи. — Ну, он указал мне, где вас найти, а потом у него пошла пена изо рта, и он свалился…

— Э? Ты что Волю на нем применил? Луффи, он же хороший парень! — воскликнула я.

— Да это не я! Честно! — затараторил Луффи, размахивая для убедительности руками. — Он сам!

— Луффи-доно, — начал Кинемон, решивший прервать нашу беседу и перейти сразу к важной информации. — Санджи-доно сказал позвонить ему, когда я найду вас и Зозо-доно!

Кинемон тут же достал небольшую улитку и набрал номер ден ден муши Санни. Раздалось негромкое «пулюм-пулюм».

— Кинемон, — голос Санджи. — Это ты? Сейчас подожди, я подключу к связи ден ден муши Усоппа. Отлично! Говорите!

— Санджи! Это я — Луффи! Зозо, Зоро и Кинемон рядом.

— Усопп на связи! — проорала улитка голосом Усоппа. — Со мной Робин и Фрэнки.

— Должно быть это все, за исключением Ло, — произнесла улитка, и по голосу я поняла, что это Брук.

— Подождите, — я выхватила улитку из рук Кинемона. — Санджи, Ло разве не на Санни?

— Нет, — ответил мне Санджи. — Он передал нам Цезаря, а сам увел Дофламинго подальше от корабля, дав нам сбежать.

Я рефлекторно прикоснулась рукой к груди. С этой беготней от Кавендиша совсем не прислушивалась к сердцу Ло, так как у самой работало как барабан на день парада. Оно билось, но билось довольно сильно для такого спокойного человека как Ло. Плохое предчувствие вновь накрыло меня волной. Где Ло? Что с ним? Он все еще жив, значит, он победил Дофламинго?

— Пусть каждый расскажет, что с ним сейчас происходит, — попросил Санджи.

— Ау! Фрэнки на связи! — взревела улитка. — Как вы уже поняли сейчас со мной Усопп и Робин. Мы находимся в штабе королевской армии Рику, среди войск сопротивления Дофламинго.

— Армия?! — не поняла Нами.

— Да, армия гномов, — мягко произнесла Робин.

— ГНОМОВ?! — разом крикнули Санджи, Нами, Брук, Чоппер и Луффи. Остальных эта новость уже не сильно волновала.

— Ребята, — продолжал Фрэнки. — Думаю, вы уже видели на улицах этой страны живых игрушек.

— Да, — ответили мы хором.

— Так знайте же, что это живые люди, которых обратили в игрушки, — произнес Фрэнки. — Но это не все. После того как их превратили в куклы, все воспоминания о живых людях стерты. Их никто не помнит. А сказать о том, кто они есть, нет никакой возможности.

Я вспомнила официанта, которому задавала вопросы о том, счастлив ли он и любит ли свой город, и теперь потихоньку понимаю, что тут происходит. Похоже, у Дофламинго имеются серьезные фруктовики. Это что же получается, если одного из моих друзей превратят в игрушку, то я о нем забуду? Черт!