***

Вечер четверга

Ко мне на стол упали завёрнутые в трубочку большие листы бумаги вперемешку с листками поменьше и карандашами. Под тусклым светом лампочек и настольной свечки я стал наводить прежний порядок, помогая Елизавете в этом деле.

— Вот тебе бумага и карандаши. Можешь использовать по своему усмотрению, но Джинн попросила, чтобы нарисовал более детальную карту мира. Это не будет проблемой?

Я покрутил в руках два толстых карандаша. Одинаковые, новые, как будто только изготовили.

— Нет… — задумчиво ответил я с претензией, смотря на девушку. — Как называется это?

— Эм, Карандаш. А что такое? — она немного растерялась от моего вопроса, даже перестала раскладывать бумаги и внимательно смотрела на меня.

— У вас есть карандаши, а я всё это время пользовался пером?

— Ха-ха, — Елизавета вдруг рассмеялась, прикрывая рот ладонями. — Ой, прости-прости… У меня карандашей уже месяца два нет в библиотеке, постоянно растаскивают или теряют, а для документов и прочей мелочи в ордене мы используем исключительно перья, которые нам делают под заказ. Я думала, тебе удобно, и ты не возражал! У тебя такой красивый почерк! — библиотекарь потрепала меня по волосам. — Не смотри на меня так печально, карандаши я смогла раздобыть только в мастерской у капитана Альбедо!

Я только и мог, что покачать головой. Сколько усилий мне стоило писать перьями…

— Перьями я больше пользоваться не буду, — бескомпромиссно заявил я, мигом пряча один из карандашей в открытую сумку, стоящую у ног. — Может у вас ещё и печатная машина есть?

— М, у нас их точно нет в городе, — девушка чуть отошла от меня, чокая каблуками по полу. — Но думаю, в Фонтейне или в банках в Ли Юэ такие приборы найти можно. Ты ведь понимаешь, о каких местах я говорю? — спросила она меня, проверяя аккуратные стопки книг на краю стола. — Я вроде бы давала тебе книги по географии…

— Да, я читал, но там, — я чуть задумался, подбирая слова. — Там многое переплетено с религией ваших богов, архонтов, поэтому мне многое непонятно. Но основную суть я понял, хоть и не нашёл цельной карты мира.

— А, об этом не беспокойся. Альбедо прямо сейчас рисует у себя в мастерской карту нашего мира и именно он передал тебе всю эту бумагу с карандашами.

— Серьёзно?

— Да, он сказал, что все имеющиеся у нас карты для нашей ситуации не совсем подходят. Может он и прав, карты всего Тейвата у нас либо очень старые, либо не совсем актуальные.

— Понятно. Не говорила ему про мой вопрос с Селестией вашей?

— Говорила, — подтвердила девушка. — Спросил меня по мелочи и сказал, что «подумает».

— Знакомо, — улыбнулся я.

— Эй, это, знаешь ли, не такой простой вопрос. На ходу на него не ответишь.

— Эх, я понимаю. И когда у нас завтра встреча будет со всеми?

— К полудню, я думаю, все будут у Джинн. Кстати, чуть не забыла!

Елизавета вдруг стала рыскать в своей сумке на поясе, вытаскивая оттуда сложенный несколько раз листок бумаги. Она протянула его мне, и я без заминки взял его, но не спешил разворачивать.

— Я ведь твой учитель, как ни крути, а учитель должен заботиться о своём ученике, верно? — она наклонилась ко мне и продолжила на полтона тише. — Здесь я собрала возможные вопросы, которые тебе могут задать завтра капитаны ордена.

— А зачем тебе…

— Я сама в своё время оказалась примерно в похожей ситуации и потому прекрасно понимаю твою ситуацию завтра. Тут ничего плохого нет, эти вопросы лежат на поверхности, но лучше быть готовым к ним чуточку заранее, обдумав всё хорошенько. На нервах можно случайно сказать что-то не то, но слова на ветер не бросают, и это запомнят.

— А что могут быть «неправильные ответы»? — с подозрением поинтересовался я, перебирая в руках бумажку.

— Нет, вовсе нет! — тут же меня успокоила Елизавета, смотря прямо в глаза и говоря уверенным голосом. — Я это делаю, чтобы ты морально был готов к завтрашнему дню и не переживал понапрасну. Ты можешь сам посмотреть и увидишь, что вопросы там общие и без подвоха. Просто общалась со всеми, кто будет завтра и между делом интересовалась, о чём они хотели бы тебя спросить.

Я поверил Елизавете на слово, не став разворачивать бумажку в руках. Если они взаправду хотели бы со мной что-то сделать, то уже давно бы сделали.

— Храни тебя Бог… Архонт, — поблагодарил я её от всего сердца, ведь и впрямь все последние дни гадал над этим вопросом.

Она только тепло улыбнулась и сложила руки на груди, явно расслабившись.

— Только правильней говорить: «Храни тебя Ветер», — поправила она меня. — Это у нас такое устойчивое выражение, но и твой вариант тоже неплох. Его в основном используют сёстры в храме… Ох, ладно, пойду я, а ты сиди и готовься, но не засиживайся.

— Понял, — кивнул я, пододвигаясь на стуле ближе к столу.