– Вполне удачное место. Это в Армении, – сказал Арис, – страна вполне безопасная. Кстати в этом местечке находятся остатки древней обсерватории.

– Ого! Это даже интересно. На каком языке там общаются?

– Естественно на армянском, но можно и на русском. Так будет лучше. Скажешь, что ты одинокая туристка из Москвы, астрофизик, интересуешься древней обсерваторией. Давай включай программу ускоренного обучения русскому языку.

Венера так и поступила. На Омеге была разработана особая программа способная внедрить в мозг, любой язык за очень короткое время, так что через неделю, она уже сносно говорила и понимала русскую речь. А заодно и посмотрела несколько фильмов снятых в киностудиях Москвы.

Наступил день приземления. Это произошло ближе к ночи когда на небе зажглись звёзды. Экипаж перешёл в ручное управление и звездолёт вошёл в плотные слои земной атмосферы. Наружный контур корабля стал оставлять светящуюся траекторию, но надёжная термоизоляция не позволяла его обитателям чувствовать дискомфорт.

Венера собрала вещи и приготовилась к посадке.

– Состав воздуха и притяжение здесь почти такие же как на Омеге.

– Это мне хорошо известно.

– Ну и ладно. Значит проблем с адаптацией не должно быть.

Арис достал округлый прибор похожий на часы и пристегнул к запястью Венеры.

– Можешь не снимать его с себя, даже под душем. Он водостойкий.

– Что это такое?

– С виду обычные часы, но есть кнопка при нажатии которой один из ближайших наших звездолётов получит тревожный сигнал. Это будет обозначать, что ты хочешь вернуться обратно. Мы прилетим к тому месту откуда будет исходить сигнал от этого маячка. Так что изучай Землю сколько захочешь, но понапрасну кнопку не активируй. Ясно?

– А если батарея сядет? Я же могу задержаться? Ведь есть же такой вариант?

– Не сядет. Она подзаряжается теплом твоего тела. Вот потому и не снимай никогда. И ещё. Возьми этот слиток золота. Он не тяжёлый и компактный. Уместиться в рюкзаке.

– Зачем он мне?

– Поменяешь на деньги. Тебе же будут нужны деньги? На Земле они в большом ходу.

Земля людей.

Есть люди у которых друзей много и естественно не все они настоящие. Самых надёжных среди них единицы и в основном это одноклассники, те с которыми ты сдружился ещё со школьной скамьи.

У Алика был только один друг, с которым он подружился ещё в первом классе. Звали его Виген. По характеру они были полностью противоположны друг другу, как зима и лето. Стеснительный очкарик Алик был большой скромницей и прилежным учеником, особенно по математике. Виген – наоборот: беспардонный задира, зачинщик всех классных драк, способный, но страшно ленивый, прогульщик уроков и большой любитель списывать контрольные. Вы спросите у кого? Ну конечно у Алика. Они с первого дня сидели за одной партой. Виген между списываниями любил дёргать косички впереди сидящих девочек, а когда чуток подрос к этой шалости добавилось ещё и похлопывания по попкам.

Алик на все выходки друга просто не обращал внимания. Никогда не вмешивался и не делал наставлений. В то время как Виген творил шалости, Алик, поправляя сползающие вечно на нос очки, учил уроки, читал учебники и книги.

Абсолютно разные и внешне и по характерам – они тем не менее были всегда вместе и дружба их не прекращалась ни на один день. С возрастом эта разница становилась всё выразительней. Виген превращался в задиристого верзилу, а Алик в очкарика- тихоню, которого в кампаниях принято называть «ботаником». Родители Вигена, с целью убавить неуёмную энергию сына, отдали его в спортивную секцию по боксу, которую он с удовольствие посещал и даже стал добиваться определённых успехов. Справедливости ради надо сказать, что свои боксёрские навыки он проявлял не на своём близком друге, а на тех кто осмелился хотя бы пол словом или полу жестом посметь обидеть Алика ( а ведь обидчиков у ботаников всегда бывает много).

Окончив школу друзья стали поступать в ВУЗы: Виген – в институт физической культуры, ну а Алик в университет, на факультет астрофизики. Несмотря на то, что они учились в разных учебных заведениях, однако после занятий встречались и вместе шли домой, тем более что их ВУЗы находились рядышком, на одной и той же улице.

Вы спросите, что могло связывать этих двух прямо противоположных личностей? Какие у них были интересы для общения? В том то и дело, что никаких. Виген увлечённо рассказывал Алику о спорте, о боксе, о своих похождениях с девочками, а Алик его внимательно слушал(это он умел делать абсолютно не наигранно), из редка вставлял свои реплики, но в голове его всегда крутились мысли о любимой астрофизике, хотя вслух он и не обсуждал это с Вигеном, ибо не имело никакого смысла. Но оставаясь наедине, Алик запирался в своей комнате, включал классическую музыку и погружался в мир планет, звёзд, галактик и вселенского космоса.

Не удивительно, что после окончания университета Алика зачислили в аспирантуру и скоро он смог посетить то место о котором мечтал всю жизнь – Бюраканскую обсерваторию. Алик ходил между мощными телескопами, притрагивался к ним, а звёздной ночью рассматривал Вселенную. Больше всего, как и многих астрофизиков и астрономов на свете его волновал самый главный вопрос – есть ли жизнь вне нашей галактики? Наша Солнечная система была уже хорошо изучена и был сделан чёткий вывод, что кроме нашей Земли на прочих планетах жизни нет. Даже такой популярный ещё в недавнем прошлом вопрос, который был основной темой научно-популярных лекций как – «Если ли жизнь на Марсе?», был навсегда закрыт, ибо никакой жизни посланные туда марсоходы не нашли. Алик хорошо знал об этом и потому его внимание было направлено на прочие Галактики, до которых наши космические корабли в силу технических причин долететь не могли. Вся надежда была на учёных, которые должны были астрофизическими методами уловить признаки жизни вне нашей Галактики.