Ну может я перегибала иногда: может здесь таких животных нет — вот фрейлины и орут.

Я тоже делала испуганный вид, чтобы не выбиваться из общей картины. Но в душе веселилась, как маленькая девчонка! Каюсь. И ни капли не жалею.

Еще меня умиляло, когда я нашему писарчуку Северине добавляла клякс. Ее тексты и так идеалом не выделялись, а тут дополнительное расстройство по поводу грязи в записях.

Причем кляксы я ставила и при помощи чая, который она пила. Ей тогда еще и от Асмины влетало. А она искренне недоумевала, как она могла умудриться ее поставить.

Асмина у меня часто бегала мыть руки, потому что они оказывались в «типографской краске».

Ну а про пятна на платьях вообще молчу. Их от меня получали все.

Зато мои способности развивались, При этом я все тщательно продумывала, никогда не подставляя слуг, горничных, стражей.

На них бы мои красавицы оторвались по полной. А так они у меня превратились в нерях, какими отродясь не были.

За столом я тоже немного бало..., нет: оттачивала мастерство.

Дополнительная ложка или вилка. Ее пытаются взять, а она вдруг оказывается чуть в другом месте. Народ тянется за иллюзорным прибором не гладя, а я его тихо «изымаю». А подставное мною лицо по пустому месту пальчиками шкрябает...

Видимость полного кубка вина или сока, суп, который был только налит «съедался» за разговором, а когда тарелку убирали — возвращался.

Это я с Актриманом пару раз проделала. Пустая тарелка совершенно не соответствовала наполненности его желудка и он прибывал в недоумении.

Причем пустую тарелку видел только Величество. Он откладывал ложку и слуга тут же торопился забрать у него блюдо, которое король кушать отказывается.

А не будет глазки Асмине строить.

Нет, я не ревную, но нельзя же так откровенно на моих глазах, глазах ее мужа и вообще всех присутствующих за столом.

Муж у нее, конечно, в преклонных летах, но думаю все равно так нельзя.

Кстати после той прогулки, мы с Его Величеством опять виделись только за столом.

Асмина, по прежнему докладывала королю о нашей глобальной работе. Сама однажды проговорилась, что король в курсе наших дел. А еще пожаловалась, что мы (они) вынуждены еще и в архивах рыться, чтобы учесть положительный опыт прошлых поколений.

Так как со мной разговоров по поводу оставить это дело больше не велось, я восприняла это как одобрение к серьезному подходу к выбранному нами (мной) вопросу.

Да мне вообще фиолетово и на мнение фрейлин, и на мнение самого короля в этом вопросе. Эти люди меня раздражают. Каждый по своему. И раз они со мной так, то почему я должна уважать их мнение?

После нашего чаепития с Маией прошло несколько дней. И вот однажды Зония пришла с просьбой принять Маию

— Ваше Величество, простите великодушно! — начала она, когда я вернулась с завтрака

— Что случилось? — спросила я видя ее смущение

— Маиа просила узнать не будете ли Вы так добры принять ее? Она не отнимет у Вас много времени...

— Зония, я думала что-то страшное случилось и ты не знаешь, как мне это сообщить! Не пугай меня так больше! Маиа может прямо сейчас ко мне придти?

— Да! Я сейчас за ней сбегаю — облегченно вздохнула Зония

— Тогда я ее жду.

Маиа появилась через пять минут. Они пришли вместе с Зонией и обе были с раскрасневшимися лицами. Торопились.

— Доброе утро, Ваше Величество! — приветствовала меня Маиа

— Доброе! — улыбнулась я молодой женщине — Ну рассказывай: понравились сласти детям?

— Очень! Вот они просили передать Вам их подарочки. Я не смогла отказать...

И она протянула мне маленькую корзиночку укрытую белой салфеточкой. Я взяла, открыла. Внутри было печенье, похожее на овсяное.

— Это они сами для Вас делали — смущенно сказала Маиа

Печенюшки были совершенно разнокалиберные. Я так понимаю, те что поравнее это дочь делала, а те что совсем корявенькие — сынишка. Улыбка сама расплылась на моем лице.

Я достала одну печенюшку и прямо на глазах у Маии и Зонии ее съела. И на вкус овсяное. Не самое мое любимое, но это от детей.

— Зония, быстро неси чай на троих — приказала я

Повторять горничной не надо никогда и вспомогательные вопросы она задает совсем редко и только по делу, поэтому она метнулась за чаем.

Маиа мне рассказывала, как ее дома встретили и совершенно ей не поверили, что она пила чай с королевой и сама королева прислала ее детям гостинец.

Весть эта разнеслась по всей улице.

На нее смотрят теперь, как на знаменитость, а ее дети ходят гордые и всем рассказывают, что сама королева их вкусностями угощала.