Посвистов нахмурился. О Дегро, раз он большевистский агент, он мог сообщать без зазрения совести, но шпионаж за дамой, к которой чувствуешь сердечное влечение, казался ему несовместимым с личным достоинством.

— А если я откажусь от этой роли?

— Тогда вам придется считаться с возможностью крупной неприятности. Прежде всего, ваши отношения с Дегро и их истинный характер станут известны во всех русских кругах, а кроме того, комитет может счесть необходимым и вовсе устранить вас.

Посвистов почувствовал, что это — не только угроза.

Он налил стакан вина и выпил, так как ощутил вдруг страшную сухость в горле.

— Надеюсь, мне не придется уговаривать вас, — сказал Брадлей. — Вы человек достаточно умный, чтобы здраво оценить положение. Кроме того, комитет оплатит все расходы, связанные с выполнением обязательств, принятых вами.

Посвистов хмуро кивнул головой.

— Вы будете сноситься со мной. Каким образом, — об этом я сам позабочусь. Я очень рад, что мне не пришлось убеждать вас. Разрешите чокнуться с вами стаканом этого вина — оно неплохой марки. — Англичанин налил вина, чокнулся с Посвистовым и поднес стакан к губам.

Вдруг раздался сухой, приглушенный щелк выстрела, стакан разбился в руке Брадлея, и вино залило белый пластрон его сорочки.

Посвистов обернулся в сторону, откуда раздался выстрел, и увидел колышущуюся портьеру, занавешивающую дверь.

Брадлей прыжком пантеры кинулся к двери и распахнул портьеру. За ней никого не было.

В коридоре поблизости оказался гарсон. Лицо услужливого малого выразило искреннее удивление, когда он увидел англичанина, залитого вином.

— Пойдите сюда, — приказал Брадлей.

Гарсон вошел в кабинет.

— Кто пытался войти сейчас в наш кабинет?

— Господин из кабинета № 1. Он ходил в уборную и ошибся дверью. Но он только просунул голову в дверь и тотчас же ретировался.

— Где кабинет № 1?

Гарсон указал на дверь в конце коридора. Брадлей и Посвистов кинулись к этой двери и распахнули ее.

В кабинете № 1 никого не оказалось. Остатки обеда на столе, приборы и недопитое вино в стаканах указывали на то, что комната недавно покинута гостями.

Гарсон же с испугом посмотрел на англичанина.

— Что-нибудь случилось, мосье?

— Ничего особенного, — небрежно бросил Брадлей, — просто, увидав этого господина, я вспомнил, что мне нужно сказать ему пару слов.

Очутившись снова в своем кабинете, Брадлей вытер салфеткой вино на лице и сорочке.

— Неплохой выстрел, — сказал он, — но это не первое и, конечно, не последнее покушение на меня. Меня волнует другое: боюсь, что увидели вас в моем обществе и, благодаря этому, может провалиться все дело. Будьте настороже.

— Но куда же скрылся стрелявший? — в недоумении задал вопрос Посвистов.

— Ушел через другой выход. В конце коридора, рядом с кабинетом № 1, имеется выход, которым пользуются парочки, опасающиеся излишних встреч и любопытных глаз. Преследовать его бесполезно. Впрочем, я знаю, откуда был направлен выстрел.

— Откуда?

— С улицы Гренель. Повторяю, это не первое и, вероятно, не последнее покушение. Однако, нам пора расстаться. Завтра я подам весть о себе. Всего хорошего.

Негоциант Дегро был в скверном настроении. Открыв, по обыкновению, лавочку, он поднялся в свою контору и принялся ходить взад и вперед по пыльной неубранной комнате, недружелюбно поглядывая на телефонный аппарат, точно ожидая от него неприятностей.

Он с удовольствием бы уничтожил телефон, если бы это могло избавить его от нежелательных разговоров, но такое безрассудство могло только осложнить неприятности, не устранив их ни на полсантиметра с дороги Дегро.

Телефон не заставил себя долго ждать. Раздался звонок, и Дегро с неохотой взялся за трубку.

Резкий повелительный голос бросил несколько слов в ухо негоцианта, слов, заставивших его побледнеть.

— Этого только не хватало, — вздохом отчаяния вырвалось у него. — Проклятая Марго!

Шаги за дверьми помешали ему закончить фразу. Кто-то по-свойски, без предварительного стука, вошел в комнату. Капли пота осели на лбу негоцианта, когда он увидел вошедшего. Волнение, однако, не помешало ему отвесить низкий, учтивый поклон.

— Господин Лурье… не ожидал… Вы могли бы меня вызвать… Тут так неудобно…

Посетитель оборвал его лепет резким движением руки. Это был высокий, очень смуглый брюнет, с резко выраженными семитскими чертами лица и вьющимися волосами. Держался он не столько повелительно, как нагло и вызывающе. Очевидно, это был человек из низов, волею случая занявший положение, дававшее ему возможность повелевать другими.