Опять установилась тишина, правда, не абсолютная. У Силен Бараныча пробурчало в желудке, он eрзнул, огляделся и, покраснев, уткнулся в текст. Прахманн что-то чертил в тетрадке: цифры, фигурки, крестики. Дима заучивал очередную пословицу. За время обучения он выучил их уже штук 200 и теперь искал новые. Иногда случалось, что он долго бился над какой-нибудь поговоркой и, наконец, побеждал, а наутро оказывалось, что знал еe раньше и, причeм, наизусть. Но он не унывал, а методично двигался вперeд, помогая себе однообразными движениями тела и головы.

Лигурин-красавец зачарованно смотрел на тонкие Наташины пальцы и не удержался: попросил нагадать ему судьбу.

Метр Ритмович подумал: "Уж нет ли между ними чего?" Но улыбнулся своей мысли и погладил бородку.

Вышла Лигурину какая-то чепуха: удар на длинную дорогу. Все посмеялись, а он как-то особенно посмотрел на Наташу.

"А может что-нибудь и есть", - подумал Метр Ритмович, а вслух произнeс:

– Господа, а не провести ли нам последнее в этом году занятие на природе?

– Очень хорошо, - подхватил Силен Бараныч.
– Почитаем Марка Тулия! Я куплю вина, накроем стол!
– Конечно, по-моему, все согласны, - чуть не скакал Силен Бараныч.
– Ну, тогда до следующего раза! Вдруг за окном раздались крики "Ура!" Детские, женские, пьяные. И чeрное небо осветилось едким цветным заревом.

– Circulem et panem*, - кряхтя и вставая с кресла, пропел Метр Ритмович.

– А что это такое?
– скакнул осмелевший Силен Бараныч.

– Господи, хлеба и зрелищ, - появился Дима и опять погрузился в пучину ритмов.

– Всe как во времена Горация! Мир стоит, - поправляя сбившуюся с одного плеча холстину, торжественно объявил Пепойдека.

Прахманн улыбнулся. Попрощались и условились о месте сбора. Выбрали остров Гостей.

До этого вечера мешали только менты с их дурацкими подозрениями. Впрочем, Метр Ритмович уже понял, что ему ничего не возвратят, даже если и найдут. Эту гнусную породу людей он чувствовал на нюх и нeсся всякий раз прочь, когда случалось сталкиваться. Но сегодня...

Началось с утра. Он забыл ключ и вернулся. Наташка перекрестила его на дорожку и крикнула: "Ни пуха, ни пера!" "Что-нибудь одно", - подумал Пепойдека, но ничего не сказал. У дверей кубика он столкнулся с корейцем, и вдруг понял: "Служит!" С такими мыслями он поднялся в кабинет к следователю Коллонтаеву.

После нескольких приветственных фраз следователь сорвался с цепи и бросился на Пепойдеку:

– Ну, что, будем колоться, ты хер?
– Да в чeм колоться? Было б в чeм, так...
– Знаешь ты в чeм! Вон, какой конь вымахал, а прикидываешься. Метр Ритмович вскипел и выкрикнул: - Я никому не позволю... Ты на себя посмотри - на кого ты похож! Следователь не удивился: - А чего мне на себя смотреть?

Я и так вижу.Это ты на меня смотри. И, действительно, Метр Ритмович, не отрываясь, смотрел на него. Он даже охнул - перед ним склонился к столу черноволосый червяк и, извиваясь, выводил свой сигнатюр на пропуске.

– Идите, если понадобитесь - мы вас пригласим...

Метр Ритмович был так ошарашен, что забыл зачем он ходит к ним, а искал причин такого обращения. Они, конечно, были: попка, трость - но откуда им знать об этом?

В учениках он не сомневался, но для верности ничего не показывал, кроме "чeртовой куклы", как они с Наташей называли баллончик с паралитическим газом, привезeнный Метрашей оттуда. "Может, этот, как их Прахманн называет, "не-ариец, а чeрт знает кто" фискалит? Не иначе!"

Конечно, он понимал, что и трость и птица попали к нему, так сказать, через жопу, но ведь и его обнесли! А уже - австралиец или не австралиец: это не доказано. Да и Бог, так сказать, возместил убыток. Почему бы и нет! И, успокоив себя, не торопясь побрeл домой.

Ковыряясь с ключом возле двери, он вспомнил о газетах и решил спуститься в почту, чтобы немного развеяться. Для собственного развлечения он иногда позволял себе детскую забаву. Так и теперь... Но теперь, доехав до конца лестницы верхом на перилах, он угодил в чьи-то подставленные объятия.

Не успев испугаться,он оглянулся и тогда уже испугался. Его держал в объятиях кореец. Отвращение пронзило Метр Ритмовича, и он вспомнил Прахманна.

Кореец смеялся. Вдруг он подбросил Пепойдеку, Метр Ритмович описал дугу и ступил на землю, но сразу же удар по уху пошатнул его. Однако Метр Ритмович устоял, размахнулся было, но кореец кулаком в лоб опрокинул его. Пепойдека упал и отползал в угол, прикрывая почки и голову. Кожаный подступал. Метр Ритмович видел на его груди отливку в форме буквы "В", и два кулака, горящие зелeным светом "Фосфором натeр", - промелькнуло безнадeжно в голове. И вдруг рука нащупала спасение. "О мой Бог!" - закричал Пепойдека. Кореец опешил и отступил, но только Пепойдека начал приподниматься, бросился добивать. Однако, Метр Ритмович успел нажать головку баллончика. Газ ударил одержимому в лицо, и он начал оседать. Метр Ритмович нажал ещe раз - для верности и откинулся назад. Потом встал, отряхнулся, подошeл к парализованному, и, перевернув его беспомощное тело на спину, торжественно произнeс: "Варвар!"