Шрифт:
– Здесь ходить запрещено, - проговорил андроид хрипловатым голосом.
– Почему?
– Корн сделал шаг навстречу роботу.
– Изолированные павильоны. Здесь ходить запрещено, - повторил тот.
– Я здесь работаю, - сказал Корн и одновременно подумал, что оправдывается перед автоматом. "Об этом Кома ничего не говорила".
– Вход с другой стороны. Здесь ходить запрещено, - снова проговорил робот.
Корн пожал плечами и хотел обойти андроида, но тот с ловкостью, которой Корн от него не ожидал, преградил дорогу.
– Пропусти, - приказал Корн.
– Здесь ходить...
– завел свое автомат. В его монотонном хриплом голосе Корну почудилась насмешка.
– Пропусти, я - человек!
Андроид не шевельнулся.
– ... человек! Слышишь?
– Корн протянул руку к андроиду и ощутил под пальцами скобу.
– Я не могу тебе подчиниться, - упорствовал андроид. Здесь ходить запрещено.
– Изменяю приказ, - сказал Корн, как его учила Кома. Отойди.
– Приказ неизменяем.
– Отойди!
– стиснув скобу, прошипел Корн.
– Ты не можешь изменить приказ, - еще раз повторил андроид.
– Я не могу... Ты думаешь, что только такие, как я, не могут...
– он рванул за скобу.
Андроид покачнулся. В темных до сих пор окнах павильонов загорался свет, послышались голоса. Корн рванул снова. Оболочка выгнулась и со скрежетом раскрылась. Андроид отступил на шаг. Корн увидел, что хвататель с растопыренными металлическими пальцами приближается к его руке. Он хотел отвести руку, но металлические пальцы схватили его за запястье. Он ожидал боли, но датчики, видно, почувствовали тепло его тела: пальцы разжались и отпустили руку.
– Видишь, я человек, - проговорил Корн.
– У меня человеческие руки. Теперь меня пропустишь! Отойди!
– Ты не можешь изменить приказ...
– Ах, ты...
– Корн всем телом навалился на робота. Андроид покачнулся и упал, ломая ветки. Чтобы подняться, быстрым движением подтянул хвататели, но Корн заметил темное отверстие в его корпусе и ударил ногой. Раздался хруст кристаллов, из-под подошвы посыпались голубые искры, и андроид замер. Послышались шаги. В лицо Корну ударил луч фонаря.
– Зачем ты сломал робота?
– спросил кто-то из темноты, светя Корну прямо в глаза.
– Он не пропускал меня, а я не смог изменить приказ.
– И поэтому сломал его, - засмеялся мужчина с фонарем. Откуда ты?
– Я новый манипулянт.
– Прости, - фонарь погас.
– С тобой ничего не случилось?
– Мужчина подошел ближе.
– Нет.
– Я Готан, из второй лаборатории. Он на тебя не напал?
– Нет.
– Практически такого не бывает, но мало ли что... Подойдите и заберите его, - сказал он громче.
Корн увидел, как два андроида ухватили лежавшего собрата за корпус и понесли куда-то.
– Как ты себя чувствуешь?
– спросил Готан после недолгого молчания.
– Прекрасно... Глупейшее недоразумение.
– Они жестко запрограммированы, - сказал Готан.
– Некоторые из наших детищ бывают небезопасны, например те, что находятся вон в том павильоне. Почему ты не сказал, что работаешь манипулянтом? Он наверняка знает твой знар и пропустил бы тебя немедленно.
– Я забыл, - тихо ответил Корн.
– Тебя проводить?
– спросил Готан.
– Как хочешь. Я живу в квартире Тертона.
– Я пойду с тобой. Вряд ли ты ночью сам найдешь дорогу. Когда прилетел?
– Сегодня.
– Норт говорил о тебе. Ты ученик Тертона?
– Нет. Я никогда не видел Тертона.
– "Все здесь говорят о Тертоне, - подумал Корн.
– Видят во мне ученика, воспитанника, продолжателя его дела, а я всего лишь дебютант. Знаю только его квартиру, к тому же подозрительно хорошо".
– Профессор Тертон, - сказал Готан, - был большим специалистом! Но, честно говоря, с чудинкой. Он вносил столько изменений в нашу работу, что порой мы не очень-то понимали его намерения. Например, он исключил сверхсистему из плана экспериментов и начал с ее помощью анализировать радиосигналы из Космоса, какие-то удивительные космические шумы. Он заручился согласием Опекуна, а стало быть, и Всемирного Совета. Но при этом остановил работы в нулевом павильоне... Остановил полностью. Даже после его смерти там ничего не делали. Объекты стареют, а опыты стоят. Потом, когда объекты перевалят за второй год жизни, все придется начинать сызнова. Говорю тебе, Корн, нейроники клянут его и не вылазят из фантотронов. Норт очень ждал тебя. А ты будешь слушать Космос? Кажется, это была идея деятелей из Центра Прослушивания из-за озера.
– Возможно. Только не знаю, сумею ли?
– Не скромничай. У нас таких не держат, - Готан засмеялся.
– Сплошные гении, причем большинство - непризнанные! Не будь фантотронов, с ними тут и не выдержишь. Приступаешь завтра?
– Вероятно.
– О роботе я, пожалуй, никому не скажу. Будем считать, что произошла обычная авария...
– Как хочешь.
– Думаю, для тебя это не имеет значения. Я знаю, - неожиданно сказал Готан другим тоном, - всему виной пустыня и ветер. Когда он дует три дня кряду, то можно свернуть шею собственной бабушке. Тогда я всегда отправляюсь в тайгу. Один, без девушки. Знаешь, я родился в тайге.