— Спасибо, — с трудом поблагодарила я и чуть сквозь землю не провалилась, услышав свой писклявый голос.

— Как тебя зовут?

— Как ты прошла в нашу гримерку?

— Я видел тебя на концерте, ты справа от сцены стояла.

— Где ты так сильно ушибла ногу?

Вопросы посыпались один за другим, а я не могла придумать достойный ответ. О Боже, сбылась моя мечта, и мои любимые музыканты разговаривают со мной! Почему же я в ответ не могу сказать ничего вразумительно и издаю какие-то мычащие звуки?! Мне стыдно! Я же готовилась!

— Поклонница наша, значит, — сделал вывод Валик и снова повторил: — Как тебя зовут, поклонница?

— Надя, — я старалась, чтобы мой голос звучал уверенно, но все равно был будто неокрепшим, слабым.

— Ну, а нам представляться смысла нет? — с глубоким чувством самомнения спросил Бахтин.

Я отрицательно покачала головой. Нет, им представляться не нужно, ведь мне известно о них куда больше, чем имена, вплоть до того, как звали хомячка Леши Бахтина, когда тому было четырнадцать.

Музыканты, по-видимому, махнули на меня рукой и, словно не замечая, вновь стали общаться между собой. С миром музыки я не знакома, термины «грувер» и «подложка» для меня звучат как незнакомый язык наподобие латинского, который я бы никогда не сдала без помощи Андрея. Мне лишь оставалось мило улыбаться, когда кто-то из парней смотрел на меня. Кто-то, но не Филатов. Он переписывался с кем-то по телефону с помощью смс-ок и пил пиво, которое Леша все же нашел в гримерке. Парни понимающе смотрели друг на друга, но никак настроение своего лидера не комментировали. Видимо, они привыкли к такому поведению Леонида, а я во все глаза рассматривала его лицо, волосы, плечи, и сумасшедший крик в сознании: «ОН здесь…!»

И я долго бы еще так таращилась, если бы в гримерку не вошла девушка, та самая, с которой я столкнулась в коридоре. Она опустила свои огромные наушники на шею, чмокнула Михаила в губы и сообщила о том, что концерт прошел безупречно, но публика слегка перевозбудилась. Я стеснительно промолчала о том, что думаю насчет «слегка», когда едва ногу не сломала в толчее.

— Пора в гостиницу, мальчики! — дополнила она. — Карета подана!

— Ин, познакомься, это Надежда, наше завтрашнее развлечение, — подмигнул Алексей и обратился ко мне. — Завтра твоя нога будет здоровой, а?

— Что? — не сразу поняла я, а когда смысл сказанного до меня дошел, я была готова хоть сейчас забыть о боли в ноге и становиться клоуном, шутом, да кем угодно, лишь бы быть ближе к своим кумирам.

Гитарист отмахнулся и обратился к Филатову:

— Лень, что скажешь?

— Можете идти куда хотите, а я планирую завтра хорошенько выспаться, — услышала я приглушенный голос лидера группы. Сейчас я поняла — именно лидера, не просто солиста. Все участники группы общались друг с другом согласованно, но последнее слово оставляли за Леонидом.

Я же не могла отвести от него взгляд. Сейчас, на расстоянии вытянутой руки, он казался еще красивее. И глаза действительно были ярко-синими, а не фотомонтаж или же линзы, на которые я грешным делом думала. Мой идеал мужчины больше не улыбался, напротив, его лицо было хмурым и озабоченным, отчего становилось еще реальней. Мне очень хотелось узнать, что повлияло на его настроение. Какой-то час назад на сцене он радовался выкрикам фанатов и подбадривал их на еще большее безумие, а теперь даже слова из него не вытянешь.

— Мальчики, нас внизу автобус ждет, — напомнила Инна и обратилась ко мне: — Тебя подвести?

— Не нужно, спасибо, — солгала я. До дома я бы сейчас точно самостоятельно не добралась, да и пальто осталось в гардеробе. Я не сразу поняла, что озвучила последнюю мысль касательно верхней одежды вслух. А мысли о такси и вовсе не пришли в мою голову.

Клавишник с сожалением покачал головой и кивнул на мои сапоги, подождал, пока обуюсь. Потом снял с себя куртку и накинул на меня, натянув капюшон так низко, что я едва не задохнулась. И когда мы вышли из клуба, стало понятно, почему он это сделал. Со всех сторон были слышны выкрики, как то «Ура! Внедорожник! Вы лучшие!» и свисты, которые не прекращались даже тогда, когда музыканты вместе со мной поместились в небольшой микроавтобус. Парни махали руками и кричали что-то в ответ, и только Леонид оставался безучастным, как будто происходящее вокруг касалось его меньше всего.

… Для меня это было настоящей сказкой. Я находилась в окружении людей, которых раньше видела только на экране телевизора или же на страницах журналов. Дискомфорт и страх уже прошли, и, хотя легкая неловкость все же присутствовала, мне было приятно быть в их обществе, особенно с Филатовым. Вспомнилась статья по психологии, что все известные люди храпят во сне и ковыряют в носу так же, как все обычные люди. Представила, как Леонид засовывает палец в нос — и не удержалась от смешка.

— Чего смешного? — неожиданно повернулся ко мне объект моих желаний, и я испугалась настолько, что будто приросла к сидению. Впервые за вечер он обратил на меня свое внимание.