Когда истекли отпущенные на сборы три минуты, перед общежитием стояло не больше двух сотен студентов, включая, конечно, Нику и отчаянно зевающего Широ — несмотря на то, что он был готов ко всему происходящему вчера, сегодня он уже не выглядел таким уж готовым.

Не знаю, что произошло внутри общежития по истечению отпущенного срока, но явно что-то не очень приятное. Во всяком случае, вопли оттуда раздались вовсе не радостные, а задержавшиеся внутри студенты выскочили, как мокрое мыло из пальцев.

Я наклонился к Нике, стоящей рядом в облегающем красном спортивном костюме:

— Что там произошло?

— Ничего хорошего. — усмехнулась Ника, глядя, как выбегающие из корпуса студенты трясут головами и хлопают ладонями по ушам, будто пытаясь вытрясти оттуда воду. — Инфразвук. Низкочастотный гул, который не слышен ухом, но очень сильно давит на мозги. Отличный способ заставить людей покинуть любое место, и без применения какого-либо реадиза.

— Жестоко. — вздохнул я.

— А я предупреждала. — пожала плечами Ника. — Мы не на курорте.

Я посмотрел на небо. Оно тоже всеми силами пыталось дать понять, что мы здесь не на курорте. Вчерашнее солнце сегодня даже не появлялось, весь небосвод затянуло плотными серыми облаками, если не сказать тучами, и вообще было мерзко и неуютно. Студенты ежились и поглядывали на небо с подозрением, некоторые уже заранее накинули на головы капюшоны, другие, у кого их не было, с завистью смотрели на первых.

— Дорогие студенты! — внезапно раздалось спереди. — Доброго вам утра в первый день вашего нового учебного сезона!

Я перевел взгляд на говорившего — это оказался директор. Он стоял перед рядами студентов, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Он был тоже одет в спортивный костюм, а на шее висел свисток, и, как и вчера, на носу сидели маленькие очки, которые, — да как он это делает?! — бликовали даже сейчас! Когда солнца и в помине не было!

— Для первого курса излагаю распорядок дня сегодняшнего и каждого последующего, за исключением воскресенья! — громогласно продолжил директор. — Семь утра — общий подъем! Семь ноль пять тире семь тридцать — общая зарядка на свежем воздухе! Семь тридцать тире восемь ноль ноль — утренний туалет и уборка кроватей! Восемь ноль ноль тире восемь двадцать — завтрак! Восемь тридцать тире одиннадцать тридцать — занятия согласно расписаниям каждого курса! Одиннадцать тридцать тире двенадцать ноль ноль — обед! Двенадцать ноль ноль тире шестнадцать тридцать — занятия согласно расписаниям каждого курса! Шестнадцать тридцать тире восемнадцать ноль ноль — свободное время! Восемнадцать ноль ноль тире восемнадцать тридцать — ужин! Восемнадцать тридцать тире двадцать один ноль ноль — свободное время! Двадцать один ноль ноль — отбой!

В строю студентов раздались недовольные шепотки — кажется, игрушечные аристократы оказались не готовы к таким серьезным правилам игры. До этого вряд ли многие из них жили по хоть какому-то расписанию — скорее всего, творили что хотели и когда хотели.

Я нашел глазами Широ — он злобно ухмылялся, глядя стайку девчонок, с недовольными и даже испуганными лицами шепчущихся в ряду перед ним. Почувствовав мой взгляд, сосед посмотрел на меня и усмехнулся.

— Если вы не запомнили распорядок дня, не переживайте — о всех важных событиях в течение дня будут объявлять по громкой связи на всю академию, и так будет всю первую неделю! По субботам будет сокращенный день, без второго блока занятий, а по воскресеньям — свободный день, с сохранением времени приема пищи и отбоя! Всем все понятно? Отлично!

Не дожидаясь ответа, директор хлопнул в ладоши, сунул в рот свисток и дунул в него, привлекая внимание тех, чье внимание еще не успел привлечь:

— Сегодня первую зарядку у вас проведу лично я, так что — построиться в колонну согласно курсу обучения!

Третий и второй курсы моментально исполнили указание. Первый, понятное дело, долго возился — кто-то не понял, что от нас хотят, кто-то долго соображал, где его курс, а кто-то будто вовсе не был готов к происходящему и долго тупил на одном месте.

Когда наконец колонны построились, директор встал во главе и повел нас на пробежку вокруг тренировочного блока академии. Метров пятьсот легкого бега, потом стандартная разминка на все суставы тела, разве что групповая, а не индивидуальная, потом бег на месте, выпады, прыжки, наклоны и прочие упражнения, которые принято делать. Ничего сложного, ничего из ряда вон выходящего, но некоторые первокурсники натурально задыхались после упражнений — видимо, до этого ничего сложнее подъема пешком по лестнице в клан холле им делать не приходилось.

После зарядки директор дежурно похвалил всех и удалился, а студенты побежали в общежитие. Кто — греться, а кто наоборот — чтобы не замерзнуть после того, как пропотели.

— Ну как тебе? — поинтересовался я у Широ, когда мы вернулись в комнату.

— Что? — даже не обернулся он, заправляя кровать.

Я пожал плечами, хоть он и не мог меня видеть:

— Все. Академия. Подъем. Зарядки.

— Отлично. — буднично ответил Широ, все так же не оборачиваясь.

Я вздохнул и тоже принялся заправлять свою кровать.