Все подняли бокалы. Чтобы не выделяться на общем фоне, Полина последовала общему примеру. Сделав малюсенький глоток, отставила фужер и спрятала руки под стол, потому что никак не могла унять охватившее ее волнение. Странно было находиться среди людей, которые даже не пытались создать иллюзию приличного общества. Скорее, для них это была действительно рабочая атмосфера. Все говорили разом, перекидываясь вопросами и ответами через стол, совершенно не заботясь о том, как отреагируют остальные посетители. Благо, тех было немного, и сидели они на некотором отдалении. Поэтому ужин продолжался в лучших традициях птичьего базара. Пока официант расставлял закуски и хлеб, пара пустых бутылок уже отправилась восвояси.

– Полина, что же вы как не родная, – Костров выложил к ней в тарелку рулеты из баклажан и горку оливок. – В коллектив вливаются через горлышко!

– Мне, право, так неудобно… – покраснела она. – Свалилась вам как снег на голову… Хорошо, не на метле.

– В древние времена вас бы тут же сожгли на костре, – заметил чей-то тихий бархатный голос.

Полина вздрогнула и подняла голову. Напротив нее стоял молодой человек в светлой свободной рубашке с распахнутым воротом, смуглым скуластым лицом и темными волосами, небрежно уложенными назад. У него был такой пронзительный взгляд, что по телу Полины тут же побежали колючие неприятные мурашки. Когда он сел, она пробормотала:

– Вот уж глупости… Не смешно ни разу…

– Андрюша, я думала ты уже не придешь, – проворковала молоденькая актриса, едва касаясь пальчиками его запястья.

– И вот я здесь, Мара, – ответил он, не сводя глаз с Полины и будто сканируя ее.

Полина медленно облизала губы и, взяв фужер, давясь выпила его содержимое до дна. В голове зашумело, на глазах выступили слезы, в носу защекотало. Схватив кусочек сыра, она затолкала его в рот, чувствуя, что горят не только щеки, но и уши. Следовало что-то сделать, успокоиться, но пока этот Андрей так нагло пялился на нее, в голову не приходило никакого мало-мальски вразумительного решения. Этот тип был необыкновенно красив и знал это. Бравировал и наслаждался производимым впечатлением, словно Дориан Грей. Так и хотелось сказать что-нибудь эдакое, чтобы сбить это выражение с его лица, но как Полина ни старалась, выдавить из себя ничего не удавалось. Да и сыр быстро кончился.

– Ну что ж, господа киношники, предлагаю выпить за новый сезон! – громогласно объявил Костров, поднимая рюмку. – За «Черное озеро»! За коммерческое кино и за то, что божьи дети так любят страшные сказки!

– Им без них скучно, – согласился Геннадий Викторович и, толкнув Полину локтем, подмигнул. – Они хотят – мы снимаем! Любой каприз за ваши деньги!

– А что это за фильм, «Черное озеро»? – спросила она. – О чем он?

Казалось бы, никто не должен был услышать ее слова, кроме соседа, но нет! Все тут же замолчали, уставившись на Полину в молчаливом недоумении.

– Это моя вина! – пришел к ней на выручку Костров. – Прошу не судить нашу милую гостью! Она в отличие от нас совершенно нормальный человек. Далека от мира кино и уж тем более, от подобного жанра.

– Вы что, телевизор не смотрите? – слегка растягивая гласные, произнесла Мара, обращаясь к Полине.

– Ну почему же, смотрю. Редко, правда… – пожала плечами Полина. – Старые фильмы в основном, экранизации. "Собачье сердце", "Девчата"…

Мара закатила глаза, а потом и вовсе прикрыла их ладонью.

– И правильно делает! – поднял вверх палец Костров. – Ничего стоящего в современном кинематографе нет! Одна амре… амри… американщина! – Язык его уже заметно заплетался.

– Веня, ну ей-богу, – поморщился мужчина с блокнотом, – завязывай со своими умозаключениями. Ты вот обещал нам найти что-нибудь действительно оригинальное мистическое, где оно?

– Так ведь я за этим в библиотеку и пошел, – стал объяснять Костров. – А там она! Да разве ж я мог пройти мимо?

– Ты – нет, – усмехнулся мужчина с блокнотом, а затем кивнул Полине. – Кушнер.

– Что, простите? – не поняла она.

– Кушнер. Режиссер и директор проекта.

– О… – стушевалась Поля. – Полина Скороходова.

– Вы тоже журналист? Как ваш отец?

– Нет, что вы, я простой библиотекарь…

– Это многое объясняет. И кстати, делает вас на порядок выше большинства из нас. – Не дав возразить, он продолжил. – Мы снимаем мистический сериал, основанный на реальных событиях. Вы как вообще относитесь к подобному жанру?

Полина отвела глаза:

– Даже не знаю, что сказать… Кино – это ведь всегда немного выдумка.

– Немного? – рассмеялся Геннадий Викторович.

– Ну вы же понимаете, что реальность обычно страшнее любого вымысла? – упрямо заметила Полина. – На мой взгляд, мистика – это то, что никто не может объяснить. В силу определенных причин. Ну, скажем, потому что люди, не знакомые с научными выводами, не способны адекватно воспринимать какие-то вещи. Если задуматься, то мистика не более чем непознанное отдельно взятым индивидуумом.

– О как! И что же, вам приходилось сталкиваться с чем-то подобным? – спросил Кушнер.