— Так у вас любовный треугольник? — спросил Рома и посмотрел почему-то на меня. Пришлось отвечать:

— У нас? Да. Бывший любит меня, его любовница — тоже меня, а я — винишко, — сообщила, приподнимая бокал вина, как будто говорила тост.

— А почему вы общаетесь? — Рома все еще пытался переварить и понять всю суть наших отношений. Только мы с Марго и сами не очень понимали, как так случилась наша дружба.

— Я могу сколько угодно жаловаться на своего козла, а Люда поймет меня лучше всех, — высказала свою версию подруга.

У Ромы дернулся глаз, когда он осознал, что Марго все еще встречается с Ишаком. Почему-то все уверены, что я должна ненавидеть девушку, которая мне ничего плохого не сделала. А ведь Марго не только избавила меня от засранца, но еще и контролирует его поведение. При этом я почему-то обязана простить и попытаться вернуть того, кто действительно натворил дел.

— Почему ты его не бросила ради подруги? — возмутился Рома, злобно щурясь в сторону Марго. Это он так глаза прикрыл, потому что наклюкался или старается не показывать то, как часто у него после последних новостей дергается глаз?

— Мне с ним хорошо, — спокойно ответила Маргарита. — Он ухоженный, щедрый, романтичный и старательный в постели.

Стриптизер уже смотрел вопросительно на меня.

— А мне все это не нравится, — призналась. — Его щедрость несовместима с заработком. — Прикусила губу, вспоминая, сколько раз под конец месяца мы жили на гречке и воде. Однажды, когда у меня не было денег на покупку детского питания, Мишка лежал и тихонечко скулил. Я тогда смешала ему воду с сахаром. А после пошла договариваться с соседкой и восстанавливаться на работе. Тогда же и решила подать на развод, просто мне было не до мужа. А может, надеялась, что наши проблемы только в том, что не хватает денег. Но вслух рассказывать о тех ужасных днях мне не хотелось, поэтому пошла с другой стороны: — Ты пробовал хоть раз лежать на розах? Ходить по лепесткам? — спросила я Рому. И хоть тот понял риторичность вопроса, но все равно отрицательно качнул головой. — Кроме того, что я поскользнулась и жопа стала красной, как ни один бэдээсэмщик не постарается. Так меня еще и уложили на розы, на которых остались шипы. А под конец всех стараний, как думаешь, кто убирал все разбросанные по квартире листья, охая от боли в копчике?

Марго хихикнула. Наверно, у нее тоже уже был похожий опыт. Я же, подогретая вином, продолжила воспоминания о романтичности своего бывшего:

— А вдвоем залезть в ванну? С молоком. Он для вкуса еще и сахарка добавил. Чтоб и попить было сладко. Представь, сколько стоит эта возможность попердеть со вкусом сахарка? — Сморщилась, поняв, что переборщила с отвращением. Но как иначе, ведь после того, как я разбавляла воду с сахаром для голодного малыша, этот «романтичный» момент никак у меня не уходил из головы. Как Ишак мог последние деньги истратить на идиотизм? Почему бы не оставить молоко для собственного сына, коли так приспичило его купить? Вдохнула, выдохнула и завершила объяснения: — А уж как мы пытались это делать в крохотной ванне — еще более далеко от приятного времяпровождения.

— Вот. А мне все это нравится, — дополнила Марго. И я не против. Зачем мне осуждать подругу? Просто ей ценно то, что отталкивает меня. У нас разные цели и ситуации. Марго достаточно для всех своих нужд зарабатывает и не планирует детей. Им с Яковом хорошо, а я не собака на сене, чтобы портить себе жизнь ради того, кто мне даром не нужен. И даже если заплатят, не нужен.

— Мне необходимо это переварить, — пробормотал Рома и ушел в туалет, демонстрируя, что не только перевариванием планирует заняться.

— Сбежал, — прокомментировала Марго, хихикая.

— Я слышала, что Рома увлекается бегом и скалолазанием. Давно подозревала, что он готовит побег. — Я долила нам вина. И мы чокнулись. Наверно, во всех смыслах. Но разве наша дружба не стоит того?

— Почему ты его не подпускаешь? Вы же явно тянетесь друг к другу, — Марго говорила без осуждения. Это одно из преимуществ нашей дружбы — после всего пережитого не нам друг друга осуждать.

— Когда ты его целовала, я не приревновала, — открыто призналась в своих выводах. Марго бы не поверила в мои объяснения про бабника. Да я и сама в них уже иногда не верю.

— Мне кажется, ревность — не определение любви, — сказала Марго, подогнув ноги и приподняв ладонь «щепоткой» вверх, демонстрируя Будду за распитием винишка в крохотной кухне. Актриса.

— Ишака я ревновала, — продолжила, зная, что Марго самое серьезное прячет за шутками.

— Потому что не доверяла. Не поверю, что ты с самого начала не чувствовала, что он слаб на передок.

— Но Рома тоже бабник, — вернулась я к теме, которую хотела избежать. Поднимать вопрос о том, кто был у моего стриптизера раньше, мне было почему-то болезненно. — И мне это доподлинно известно.

— Может, не так уж и доподлинно? Ибо твои инстинкты определенно говорят, что ему стоит доверять.

Я фыркнула. Интересно, с чего она это взяла и как вообще догадалась? Я сама только недавно поймала себя на той же мысли. Потому и знала, что ответить:

— При выборе мужика меньше всего стоит ориентироваться на инстинкты. — Ведь с Ишаком я сошлась именно из-за страсти, того, как меня к нему тянуло. Как же я привязалась к Яшке после секса!

— Вполне возможно, но неужели есть способы получше? Доверие — это неплохо. Даже отлично, Люда! — прошептала Марго, наклонившись ко мне поближе. Но увидев, что я не реагирую, вздохнула, улыбнулась и сказала то, что я так люблю в ней: — Твое право.