Наташа порадовала не только прабабушку, но и бабушек. Дочь с интересом слушала про религию и чуть ли не каждый день играла в Ноев ковчег. Правда мы не сообщали мамам, что, когда звери спасаются, Наташа со всей своей итальянской экспрессией разбрасывает оставшихся динозавров и единорогов с криками «Вы мертвы!».

Наверно, увидев это, кто-то пришел бы в ужас. Но после того, как Миша сообщил Наташе, что единорогов не существует, мы ее очень долго успокаивали. И не справлялись, пока не пришел Рома и, положив любимого единорога в детские ладошки, спросил:

— А Лапочка существует?

Наташа насупилась, пощупала гриву любимого единорога Лапочки, постучала пальцем по копытам и сказала:

— Да.

— Так помоги ему освоиться в этом мире, он же совсем один и в него никто не верит. А когда ты плачешь — ему тоже грустно.

Затем Наташа постоянно тыкала единорогом в Мишкин нос, доказывая, что тот существует. После чего брат ее познакомил с динозаврами. В какой-то момент единороги были признаны таким же вымершим видом, как динозавры. Влезать в диалог детей мы перестали, потому что, если честно, в динозаврах понимали примерно так же, как в единорогах. В последних даже больше — у нас вся квартира однажды превратилась в обиталище единорогов, потому что фраза папы «он же совсем один» оказалась щелчком к действию для Наташи.

Рома ушел, чтобы две наши самые яркие итальянки смогли поговорить. То, что они друг друга уже увидели, я поняла по довольному визгу и восторженным крикам, раздавшимся на весь дом. Многоквартирный.

Наверно, именно из-за постоянного шума я не сдержала данное себе слово полностью провести первые три года, погрузившись в общение с малышкой. И как только Наташе исполнилось одиннадцать месяцев — вышла на полставки. Морг. Тишина. Никто от тебя не убегает в попытках убиться о ближайшую тумбочку. Работа казалась раем. К счастью, за дочкой всегда было кому присмотреть. У Ромы свободный график и много незанятого времени, да и других желающих посидеть с малышкой — не счесть. Полагаю, следующий декрет у меня пройдет так же. Наконец-то я перестала винить себя, что так много работала после рождения Мишки. Потому что, оказывается, для меня это единственный способ быть не просто хорошей матерью, а счастливой матерью.

На мой телефон позвонили с поздравлениями Солнцеяновы. После смерти бабы Фаи они купили домик где-то на Урале и постоянно в одноклассниках выставляли фотографии, наполненные дикой природой и горящими любовью глазами. И насколько я успела их узнать, постоянно с ними видясь при жизни Фаины, — они действительно любили и были счастливы. По-моему, даже больше любых здоровых людей. Они полноценно проживали свою жизнь, наслаждаясь каждым мгновением. И думаю, немало в этом оказалось примера бабы Фаи. Она не должна была прожить и года, а прожила шесть лет. И никого из врачей это не удивило, так как все успели познакомиться с ее бойким и жизнелюбивым характером. А также доктора были в курсе, что все дополнительное лечение мы втайне оплачивали.

Первым в кадре появился Сашка и поздравил меня с рождением дочки. Сообщил, что по номеру телефона перевел деньги и чтобы мы потратили на «бабину любимку».

«Любимка» — так называла Наташу баба Фая. Именно бабуля чаще всего просила дать ей понянчить Наташу. Иногда даже начинало казаться, что баба Фая ко мне переехала так же незаметно и гармонично, как это произошло с Ромой. А мы и не были против.

Потому что настоящая любовь не врывается, не уничтожает все вокруг, не лишает воли, не сжигает, не затмевает собой солнце… Она однажды просто оказывается рядом с тобой в самый необходимый тебе момент. И остается там, тихая, незаметная, помогая, поддерживая и терпеливо ожидая, когда ее увидят. Не разрушает, а созидает. Не убивает, а наполняет жизнью. Не лишает воли, а дарит силы. Не заглушает страстью, а ласкает нежностью. Не решает все за тебя, а подсказывает. Не порабощает, а дарит свободу. По крайней мере, моя любовь именно такая.

У супруги Солнцеянова Саши, которая сейчас появилась в кадре, наверно, другая. Потому что однажды она ответила на мой невысказанный вопрос так:

«Саша бы мне не позвонил, если бы не случившееся. Я его очень обидела. Бог нас снова свел болезнью. И ею же напоминает, как ценен каждый миг вместе».

И столько было в этих словах: море конфликтов, пролитых слез, сломанных надежд и страсть, наделившая ВИЧ… Наверно, я бы так не смогла. Перенести все это, простить и постараться прожить счастливо каждый миг.

Как только я завершила разговор с Солнцеяновыми, раздался звонок от Бьянки. Ага, значит, моя мама успела пожаловаться. Конечно, иногда это восстановившееся трио наших мам: Бьянка + Агата + Елена давало жару всем. Но мы радовались, потому как что-то изменилось. И пусть они все могут перемыть косточки моей профессии, но у Агаты пропал негатив к медицине, у Бьянки ремиссия и постоянная поддержка на процедурах, а моя мама перестала возмущенно отзываться о Роме, потому что для одной подруги он сын, а для другой — племянник.

Не все, конечно, радужно. Так как объединение таких женщин не может пройти без последствий… для нас. Но мы устроили свое трио: я, Рома и его сестра. Последняя, кстати, стала Наташе крестной, а я — крестной ее ребенка. Верить в высшие силы я не начала, но мне понравился сам процесс и оправдание для наших мам, почему мы так защищаем идеи воспитания друг у друга. А еще после крещения наши бабули стали спокойнее, что ли. Видимо, верят, что Бог убережет их внуков от последствий воспитания такими родителями.