– Вот как! Ты украл деталь, обманул нас и считаешь, что дело в шляпе. Даже и не знаю, как это назвать, – мама сбросила со своего плеча папину руку, которую он покровительственно водрузил туда минуту назад, цитируя Крылова.

– Стоп, стоп! Красный свет, – папа попытался спасти положение логикой. – Все надо называть своими именами. Компьютер купил я, потому что он мне был нужен, причем именно дома. Что ж, я у самого себя украл, что ли? Да и не обманывал я никого. Просто констатировал факт: «железо» вышло из строя по такой-то причине. Причину я обозначил точно.

– Фу, – поморщилась мама, – как это противно. Ты всегда оправдываешься, чтобы выйти сухим из воды.

– А может, я просто не был в воде, потому и не намок?

– Замолчи, я не хочу этого слышать, не могу. Куда ты запрятал эту деталь?

– А тебе зачем?

– Если ты думаешь, что я хочу ее выкрасть…

– Ладно, ладно. Она в сейфе. Я отнес рабочий блок в свой офис и запер в сейфе.

– Какой ты умный и предусмотрительный, – горько усмехнулась мама. – Как будто эту штуковину нельзя купить в любом магазине. Об этом сын и будет умолять тебя день и ночь, пока ты не откроешь свой глупый сейф. Разве ты не видишь, как ему плохо без этой сумасшедшей игрушки?

– Игрушка нормальная, а сейф стальной, – твердо сказал папа, не желавший ссорится. – Просто мы не в состоянии контролировать пользователя. Мы с тобой слишком занятые люди, у нас не хватает на это времени.

– И что же ты предлагаешь?

– Самое очевидное. Надо, чтобы пользователь контролировал себя сам. А что для этого следует предпринять?

– Это я у тебя спрашиваю: что?

– Вот я тебе и толкую, не перебивай. Для начала Ромке необходимо проветрить мозги. Вчера я звонил деду в Козельск и договорился с ним, чтобы он взял Ромку к себе на все лето.

– На все лето! – Мама всплеснула руками: с ней никто не советовался. – Ты уверен, что он выдержит?

– Должен. Он у нас еще молодой.

– Молодой? Да он совсем еще мальчик!

– Твой отец – мальчик? – удивился папа. – Как это может быть? Ты что, плохо себя чувствуешь?

– По-моему, это ты себя чувствуешь неважно. Я о нашем сыне!

– А-а, за него можешь не беспокоиться. Ты его еще не знаешь.

– Это ты его не знаешь, – грустно подытожила беседу мама, и оба они, как показали дальнейшие события, были абсолютно правы, что иногда водится за родителями, которые из любви друг к другу любят друг с другом препираться.

– Да вы что! – Изумилось чадо, выслушав над собой родительский приговор. – Какой еще там Козельск, в наше время? Это ж деревня, гиблое место! Там с утра коровы блеют, и грязь не просыхает, – Ромка торопился, поэтому кое-что путал и кое-где привирал. – А по грязи шастают какие-то неандертальцы в лохмотьях, заросшие щетиной. Вокруг ларьки с водкой, там они и тусуются. Самогон хлещут прямо из горлышка, морды друг другу бьют, на людей кидаются!

– Страсти какие! – удивилась мама. – Откуда ты это взял? Между прочим, это моя родина и там живет твой родной дед. Очень порядочный человек, которого я за всю свою жизнь никогда и выпивши не видела.

– Да что дед, – отмахнулся Ромка, – я его и не помню толком! Он приезжал к нам только раз, когда я пошел в школу. И все!

– Нет, не все. Мы ездили к нему как-то на выходные. И прекрасно отдохнули. Река, лес, чистый воздух… Год назад, кажется, мы там были. Ты не помнишь?

– Два, – уточнил папа. – Кажется, два года назад. Я ездил в командировку в Беларусь и прихватил вас с собой. По пути мы заночевали у Максимыча. Помнишь, как тебе понравилось в Гомеле? – обратился он к Ромке.

– Ничего мне там не понравилось!

– Рассказывай! Мы катались на теплоходе. Ты глазел по сторонам, разинув рот, и все время клянчил у мамы шоколадные конфеты. Между прочим, гомельской фабрики!

– Ну и что? Я тогда перешел в пятый класс только. Это было три года назад, – Ромка показал на пальцах для убедительности. – И какое отношение имеет Козельск к гомельским конфетам?

– Как бежит время, – грустно вздохнула мама. – Неужели, правда, прошло три года…

– Два, – отрезал папа. – Прошло два года. Кого ты слушаешь? У него коровы блеют!

– Нет, папа, ты мне скажи, какое отношение…

– Я тебе скажу, Сидиром ты ходячий, я тебе сейчас так скажу, мало не покажется! Блеют овцы, а краснорожие оборванцы ошиваются в твоих стрелялках и ужастиках. Ты все перепутал, милейший. Тебе следует хорошенько отдохнуть. На природе ты успокоишься, отоспишься, молочка попьешь, что там еще… А как щечки порозовеют, мысли проветрятся, я за тобой приеду. Вот тогда мы и поговорим об отношениях – детей к родителям. Ты, брат, все время забываешься, нарушаешь субординацию. Усек?