— Зачем ты это сделала? — подался к ней и схватил за запястье, притягивая к себе. — Зачем растрезвонила всё дяде?!

— Ты обвиняешь меня?! Меня? — вскрикнула Мадина и выдернула руку из моих пальцев и оттолкнула меня двумя руками. — Как ты смеешь? Как смеешь трогать меня после всего…

— Ты должна была молчать, я бы разобрался с этим недоразумением, и мы бы поженились, — объяснял я ей со злостью, бешенство гуляло в крови, дышать даже было больно.

Она всё испортила своей дурацкой бабской истерикой!

— Недоразумением? — прошипела Мадина с обидой. — Ты связался с Ридой за моей спиной. Вы придумали этот план, выставили меня дурой, а мне молчать надо было? Думай, что говоришь, Андрей! С меня достаточно вашей лжи! Я такая дура что верила тебе…

— Я — и с этой тихоней и убогой уродиной?! Ты в своем уме? — взбесился я еще больше. — Что у тебя в голове? — шагнул к ней и встряхнул за предплечья. Может, так ее мысли придут в порядок. Или это я дурак и не могу донести до нее смысл своих слов? — Она надела твое платье и села в машину, а потом молчала, чтобы я ее принял за тебя. Она как-то прознала про наш план и зачем-то решила помешать. Это она виновата, а я не я! И ты, раз не смогла просто подождать!

3

— Отпусти меня, Андрей! Иначе я закричу так, что сюда все сбегутся! Иди к своей жене и ее хватай за руки! Все у тебя виноваты, только не ты, а какая уже разница? Ты женился на другой! — слезы брызнули из глаз моей любимой девочки, а я тому был виной. Это разрывало мне сердце, которое она крепко держала в своем нежном кулачке.

— Прекрати! — приказал я ей, не вынеся слова «жена» от своей принцессы. Это звучало дико! — Я всё исправлю, это всё временно, слышишь?!

— Ничего не исправить! Она твоя жена! — плакала она, вытирая слезы рукой, как маленькая девочка. Моя бедная Мадина, я заставил ее страдать, мне и исправлять ситуацию.

— Ты должна мне поверить. Ничего не изменилось. Я люблю только тебя. А женился из-за соблюдения приличий, а если ты думаешь, что я коснусь этой убогой дуры, то нам не о чем разговаривать!

Эти слова возымели действие. В прекрасных глазах Мадины мелькнул испуг.

— Так это правда? — спросила она с надеждой. — Ты любишь меня? Не ее? Между вами ничего не было?

— Конечно нет! Она всё подстроила, но я не позволю испортить наши жизни. Ты станешь моей женой, — пообещал ей, — клянусь!

— А куда ты денешь Риду? — спросила она с тоской, всхлипнув еще раз.

Но ответить я не успел… За дверями громко заговорили гости, нам пришлось спрятаться, а потом выбираться поодиночке. Но там, в темном зале, я впервые сорвал с губ Мадины поцелуй, который пообещал нам обоим счастливое будущее. Я костьми лягу, но добьюсь своего!

* * *

— Станьте спиной к друг другу. Отлично! А теперь жених немного отходит назад, а невеста протягивает к нему руку! — уже битый час отдавал распоряжения фотограф.

Я как могла пыталась следовать его словам, но злой взгляд мужа, прожигающий меня, то и дело сбивал с толку, заставляя совершать ошибки.

Я ужасно устала, казалось, мое платье весило тонну, а от вспышек фотокамеры ужасно болели глаза! Сначала полдня отстояла в фотозоне, где каждый гость посчитал своим долгом сделать фото с невестой, а теперь вот эта вот фотосессия со злым мужем.

Мужем.

Эта мысль до сих пор не укладывалась в моей голове. Когда утром мулла спрашивал мое согласие на брак, меня так и подмывало сказать твердое «нет». Отказ почти сорвался с моих губ, когда я вспомнила, что меня ждет после такого импульсивного поступка.

Позор и изгнание!

Убивать меня, наверное, не стали бы, сейчас все-таки другие времена. Но обрить налысо и с позором запереть дома очень даже могли, а зная дядю, вообще сослать куда-нибудь в глушь.

Лучше уж фиктивный брак с избалованным мажором!

Слава богу, он считает меня непривлекательной и приставать не станет. Брачная ночь с его настроем мне точно не грозит! Не грозит же?..

Еще и продолжить учебу позволят, по словам свекрови. Окончу школу и поступлю, как мечтала, в университет.

Если бы не сам Андрей, моему положению можно было бы только позавидовать, но вот взгляд этого демона не предвещал мне легкой жизни.

Еще и разговор, подслушанный мной, не давал покоя. Я даже представить не могла, что в этом самовлюбленном демоне может быть столько нежности. Но, видимо, Мадина действительно была особенной, раз он готов был терпеть ее заскоки.