После этой встречи с Хенсли, клиенты посыпались ко мне горой. Так же как и предложения из самых успешных юридических контор. Но я остался верен своей фирме. Гонорары мои заметно увеличились и клиенты становились все более популярные и богатые. И к моему большому не удовольствию Дерек Хенсли стал моим частым противником. Нельзя сказать, что мне постоянно удавалось выиграть у него. Нет, мои победы были реже чем у него. Но они были. Меня одновременно радовало и бесило, что своей карьерой я был обязан Хенсли. Поэтому, на каждом столкновении с ним, я старался выложиться по полной программе.

Наши отношения с Дереком были взаимно неприязненными. Мы ненавидели друг друга, но открыто свою вражду не показывали. Так же мы не опускались и до оскорблений. То была холодная война. И, черт, порой меня это заводило!

После первой нашей встречи Дерек приснился мне, и на утро я проснулся весь в собственной сперме. Чего не было уже много лет. Были моменты, когда я смотрел на него в суде и еле сдерживал член в штанах, так у меня крепко вставал на него. Но ненависть превышала желание.

Так мы и существовали до сегодняшнего дня.

***

– Ты хотел мне что-то предложить или просто привёл на экскурсию? – вырвал меня из воспоминаний голос Хенсли.

О, да! Я многое мог бы предложить тебе, высокомерный засранец! Ты ещё долго не смог бы сесть от моих предложений.

Не знаю, что отразилось в моих глазах, но Дерек ещё крепче сжал челюсть, и мне показалось, что я слышу скрежет зубов.

– Предложи своему клиенту сделку. Он может забирать особняк и половину капитала, с условием выплат умеренных алиментов на обоих детей, – все же удалось мне переключиться на дело.

– Ты смешон, Хадсон! Мы оба прекрасно знаем, что твоя клиентка спала с садовником и по контракту не получит ни цента, – глаза Хенсли полыхнули едва сдерживаемой яростью, при том, что внешне он оставался все так же сдержан.

Как же я ненавидел эту его истинно аристократическую сдержанность. Иногда он напоминал кусок мрамора. Такой же холодный и одновременно прекрасный. Даже эта его горбинка на носу нисколько его не портила.

– Она может и спала с садовником. Да вот только не она одна.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Хенсли.

– Твой святоша трахался с этим же садовником. И я смогу это доказать, если ты не пойдёшь на сделку. Вряд ли мы выиграем, условия контракта ясны. Но вот репутация твоего клиента пострадает настолько, что он никогда не разгребется.

На мгновение мне показалось, что сейчас Дерек не выдержит и взбесится, но я ошибся в очередной раз. Хенсли выдавали только глаза. Окатив меня с ног до головы взглядом, полным ненависти, он презрительно ухмыльнулся и выдал:

– И откуда же тебе это известно? Уж не от самого ли садовника?

Вот же сукин сын! Да, мы ненавидели друг друга, но ещё никогда не опускались до оскорблений! Этого я стерпеть не мог.

Я вплотную подошёл к Хенсли и уставился в ненавистные серые глаза. Зря, конечно, я сделал это. Дерек был выше меня, и мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть в эти самые глаза.

Я был в бешенстве.

– Ты, чёртов высокомерный ублюдок! Забудь о моём предложении. Я раздавлю тебя, а твоего клиента оставлю без цента в кармане и с несмываемым пятном на репутации!

Сказав это, я еле сдерживался, чтобы не врезать по его наглой роже, но все же крупица разума у меня ещё оставалась. Взглянув последний раз в холодные глаза, я попытался выразить всю глубину своей ненависти, затем резко развернулся и пошёл к выходу. Но я даже не успел дойти до двери, как сзади Дерек схватил меня за руку и, развернув, толкнул к стене. Он уперся одной рукой в грудь, не давая уйти, а вторую занес для удара.

Впервые за два года общения с Хенсли я увидел эмоции на его лице. Ноздри Дерека гневно раздувались, челюсть была настолько сильно сжата, что я боялся за сохранность его зубов. Глаза пылали такой ненавистью, что сомнений не оставалось, он мне точно сейчас врежет. Вот только я не останусь в долгу. Ухватившись за руку, прижавшую меня к стене, я ответил не менее злым взглядом. Прошло меньше секунды напряжённых гляделок глаза в глаза, но мне казалось, что прошла целая вечность. И вдруг что-то резко изменилось. Вместо ненависти в глазах Дерека промелькнуло…

Желание?

Я не поверил собственным глазам, но язык сам собой облизал вмиг пересохшие губы. Глаза мужчины метнулись к моим губам, и я заметил, как он судорожно сглотнул. А дальше, произошло то, чего я меньше всего ожидал. Рука с занесенным кулаком вдруг ослабла, а потом резко метнулась ко мне. К своему стыду я зажмурил глаза, но вместо удара почувствовал горячие губы Дерека на собственных губах. Второй рукой Хенсли обхватил меня за шею, буквально вминая в свой рот.

А дальше началось нечто невероятное. Язык Хенсли требовательно проник в мой рот, сливаясь с моим в грубом танце. Я чувствовал, как вся сдерживаемая годами ненависть и отчаянное желание вырываются наружу. Перестав быть безвольной куклой в руках Дерека, я не менее яростно ответил на поцелуй, болезненно прихватывая губу зубами. Хенсли глухо прорычал, вызывая во мне просто животное желание обладать, отдаваться, все что угодно, лишь бы это не прекращалось.