Ричард был не просто зол, а прямо-таки взбешен. Вне себя от ярости. Он сердился на Лилианн за то, что та явилась к нему без приглашения. На себя за то, что позволил застать себя врасплох. А больше всего на Джинни за то, что посмела выпорхнуть из его квартиры, когда у него имелись на ее счет серьезные планы.

А ведь она уже была у него в руках. Ну, может быть, не совсем в руках. Но очень близко от этого.

Еще пара бокалов вина и немного лазаньи, и Джинни расслабилась бы. И тогда уж он сумел бы усыпить ее бдительность, отвлечь и выудить нужные ему сведения.

Черт побери, он с самого начала не верил в существование Гектора. И тем не менее, был готов разобрать свою кухню по кирпичику, потому что где-то в глубине у него засела надежда на то, что она говорила правду.

Ему очень хотелось, чтобы так и было.

Даже когда Джинни осматривала его кабинет и он на сто процентов был уверен, что она лжет, Ричарду вдруг вспомнилось выражение ее глаз в те мгновения, когда он целовал ее.

Но вместо Джинни, то и дело краснеющей и трепещущей, перед ним стояла Лилианн, явно сожалеющая о своей выходке прошлой ночью и ухватившаяся за первую же предоставившуюся возможность наверстать упущенное. Готовая броситься в его объятья.

Ричард не спросил Венди, какие именно цветы та послала ей и приложила ли к ним записку. Но секретарша явно разбиралась во флористике, ибо букет сделал свое дело.

Если бы Джинни не воспользовалась заминкой, чтобы сбежать, Ричард сумел бы вырваться из сладострастных объятий непрошеной гостьи и вежливо выставил бы последнюю за дверь. Извини, мол, дорогуша, ты упустила свой шанс. Да, конечно, он вел себя как последний мерзавец. Но его репутация ловеласа, который ни с одной женщиной не задерживается надолго, имела свои плюсы. Благодаря ей, никто и не ждал от него чего-то большего.

Оказалось, что и Лилианн не тратила времени даром, тем более, что замедленность его реакции позволяла не торопиться. Пока Ричард размышлял, как бы избавиться от нее и пойти за Джинни, чтобы вернуть ее, незваная гостья удобно расположилась в кухне и уже вовсю хозяйничала там.

– Лилианн, извини…

Она завязала на талии полотенце, чтобы не испачкать свое облегающее платье, вытащила булькающую лазанью из духовки и поставила на стол. Потом облизала кончик большого пальца и подняла глаза на Рича.

– Хватит извинений, – пропела девушка. – Кто старое помянет… Боже, как вкусно! Как хочется попробовать! Или, может быть, сначала выпьем по бокалу того вина? – (Он не бросился разливать вино. Даже не шелохнулся.) – Какой ты молодец, что заказал еду на дом! Дашь мне телефон этой замечательной фирмы?

– Тебе стоило позвонить, прежде чем приходить, строго сказал Ричард. – Я сейчас занят. Поэтому мне и пришлось отменить поездку.

– Да, я знаю. Твоя сестра мне звонила. – Так значит, у них там заговор. Хороша сестрица, нечего сказать! Правильно он сделал, что не поехал в Глостершир. – Она сказала, что ты с головой увяз в работе.

– Так и есть.

– Если бы ты предупредил меня вчера вечером… – Лилианн плавно приподняла свои точеные плечики и так же плавно их опустила. – Прости.

Мне не стоило так остро реагировать. Я разозлилась, потому что планировала нечто особенное. Она взмахнула ресницами, придвинулась к нему и принялась крутить пуговицу его рубашки. – Для нас с тобой.

Ричард поймал ее руку и остановил.

Девушка обиженно надулась.

– Милый, честное слово, я понимаю, что для тебя работа превыше всего. Я больше не убегу. Давай поужинаем, потом ты будешь делать все, что захочешь. А потом… я буду ждать столько, сколько нужно…

Он проглотил слова, готовые сорваться с языка.

Все-таки следует в любых обстоятельствах оставаться вежливым. Они играли в эту игру уже недели две. Лилианн не виновата, что он вдруг остыл и не хотел продолжения. Перед ним стояла красивая женщина, не скрывающая своих желаний. И не представляющая для него никакого интереса. Почему, Ричард и сам не мог объяснить.

– Прости, Лилианн. Боюсь, что так дело не пойдет.

Девушка улыбнулась. Это была кокетливая улыбка опытной светской львицы, умеющей соблазнять и сводить мужчин с ума. Так непохожая на застенчивое подрагивание губ Джинни Лотур, застывшей от испуга, когда он вынимал из ее волос листик.

Или Джинни все-таки хорошая актриса?

Разве можно краснеть, когда захочешь?

Лилианн, видимо почувствовав, что Ричард думает о чем-то своем и уже забыл о ней, положила руки ему на плечи и посмотрела на него сквозь свои ресницы, обязанные своей длиной и густотой скорее дорогой косметике, чем щедрой природе.

– Ричард, прошу тебя…

– Я вызову тебе такси, – отрезал он. И вывернулся из-под ее рук.

Джинни была уверена, что Софи сидит дома и нервно грызет свои ногти с идеальным маникюром, беспокоясь за лучшую подругу или за свою работу.