Тёма поднялся первым и постучал. Условный сигнал: тук-тук – пауза – тук – пауза – тук-тук. Изнутри кашлянули:

– Заходи!

Чердак оказался вполне приемлемым для жилья. Вместо обшарпанных деревянных перекрытий и прогнивших досок в полу – самодельный гамак из простыни, полуспущенный, но всё ещё живой надувной матрас в углу, над ним – полки с чипсами, лимонадом и открытой пачкой печенья. Рядом пара тяжёлых стульев с вытянутыми резными спинками, широкие подсвечники из потускневшей бронзы, на полу – маленький коврик со стёршимся рисунком. Старый, ещё кассетный магнитофон. Какие-то книги. На дальней стене развешаны карандашные портреты – Ваня так и не разобрал, кто на них нарисован, слишком уж зашкаливал уровень абстракционизма. На другой стене висел дартс. Перевёрнутый ящик служил сразу и тумбой, и столом.

Из гамака выпрыгнула та самая странная и нелюдимая девочка с чёрным макияжем и синими волосами.

– Вот, доставил в целости и почти в сохранности, – выдохнул Тёма и с нескрываемым блаженством запрыгнул на матрас.

Желеобразный остов обеспокоенно забултыхал, а мальчик сразу же захрустел чипсами.

– Мда. Видок у тебя, как у бездомной собаки. – Энжел окинула Ваню придирчивым взглядом. – Команду «сидеть» знаешь?

– Чего?

– Я говорю, sit down please! В ногах правды нет. Гость не кость, за дверь не выкинешь. Чувствуй себя как дома… Что там ещё говорят в таких случаях?

Ваня робко придвинул к себе стул. Сначала пещера с призраком, теперь логово ведьмы. Всё чудесатее и чудесатее.

– Отвечать готов?

– На что?

– Есть такая штука, называется вопросы. Обычно на них отвечают. Итак, вопрос первый. – Энжел достала крафтовый скетчбук и чёрную гелевую ручку. – Открыв ночью холодильник, первым делом ты

А) быстро хватаешь колбасу и убегаешь.

Б) медленно, в сладком предвкушении достаёшь баночку ледяной колы.

В) смотришь несколько секунд, а потом закрываешь, чтобы тут же открыть заново.

Г) Ты его вообще не открываешь, просто изучаешь магниты на дверце и идёшь дальше спать.

– У меня родители ругаются, когда я хожу ночью на кухню, – отозвался из угла Тёма. – Папа говорит, что я мешаю спать, потому что раньше он много лет работал сторожем и у него выработался очень чуткий сон. А твой папа кем работает? Но я кое-что придумал! За ужином стараюсь есть как можно меньше, а сэкономленные продукты втихаря уношу к себе в комнату, чтоб подкрепиться ночью. Согласись, что это удобно? Ещё б с туалетом вопрос решить, я б тогда вообще из комнаты не выходил.

Ваня промолчал, а Энжел что-то добавила к своим записям.

– Продолжим. Вопрос номер два.

Если в автобусе тебе наступят на ногу (намеренно или нет – не знаешь), ты

А) втащишь нарушителю личного пространства в лобешник.

Б) вежливо попросишь убрать ногу.

В) дотерпишь до своей остановки, чтобы в полночь, склонившись над стеклянным шаром, предать обидчика всевозможным проклятиям.

и Г) Если кто-то стоит у тебя на ноге, значит в кабине посторонние, потому что ты – водитель автобуса.

– А мне, увы, не разрешают пользоваться общественным транспортом без сопровождения, – пожаловался Тёма. – Говорят, в самом раннем детстве мы всей семьёй поехали смотреть Москву и спустились в метро. Родители успели сесть в поезд, а я на секунду отцепился от маминой руки и остался на перроне. Представляете? Совсем один, а вокруг толпы незнакомых взрослых. Тогда у меня случилась паническая атака. У тебя такое тоже бывало? Но сам я ничего не помню. Читал где-то, что события в возрасте до семи лет помнят только тринадцать процентов детей. Потому что до семи лет не развито линейное восприятие мира. А ты помнишь себя в детстве?

Вопрос был адресован Ване.

– Ну… смутно-приблизительно, – пожал плечами гость.

– Вопрос номер три, – продолжала Энжел. – Когда остаёшься дома один, ты

А) затеваешь уборку, чтобы родители пришли и сказали, какой ты молодец.

Б) врубаешь музыку на полную громкость и подпеваешь в расчёску, представляя, что это микрофон.

В) сразу же ложишься спать, ибо в тёмных углах квартиры прячутся монстры, но на спящих они не нападают.

Г) Я никогда не бываю один, со мной всегда невидимые друзья Евлампий и Аристарх.

– Да что это за чушь!? – не выдержал Ваня.

На этот раз внимательные глаза-буравчики юной ведьмы не стали сверлить в мальчике глубокую дыру, а лишь игриво пощекотали одежду. Как будто ей нравилось, что гость примерил на себя роль чайника – начал кипятиться.

– Это специальный психологический тест. «Насколько ты не такой как все?» Что-то вроде испытания. Должны же мы понимать, кого впускаем в свои ряды.