Смеяться я бы и тут не советовал. Старые и редкие комиксы — вещь сугубо коллекционная, и людей, их собирающих, пожалуй что и не меньше, чем нумизматов или филуменистов каких (а то еще и филателисты есть — этот вот, кстати помните? «Маруся, ну сколько раз тебе повторять — не сифилитик я, ФИ-ЛА-ТЕ-ЛИСТ!»).

В общем, что и говорить — тридцать четыре коллекционных комикса потерять не шутка. Но — потерять ли? Штука-то в том была, что комиксы, о которых речь, грабитель этот спер, это уж без всяких сомнений, это и полиция установила. Но на их место довольно-таки честным образом положил другие. Тоже весьма редкие и вполне коллекционные. В количестве… тридцати четырех.

И вот в обеих приведенных выше историях потерпевшие стороны вполне могли претензии иметь (да по всему судя, и имели) на предмет адекватности обмена. Но и то нельзя не отметить, что мы тут слово «обмен» употребили, который, хоть и не совсем для одной из сторон добровольный, все-таки не то же самое, что банальный и уголовный «грабеж». Хотя все по той же букве — тут тебе и кража, и ограбление налицо.

Случается, кстати, и с точностью до наоборот. В том смысле, что деяние, обыденным нашим сознанием в разряд таких уж вопиющих преступлений не зачисляемое, вдруг в силу количественных параметров совершает свой качественный прыжок, приземляясь уже на сугубо уголовной территории.

Мы тут не раз упоминали: книжку из библиотеки попереть. Нет, с этим, конечно, спору у нас не будет — что нехорошо, то нехорошо. И точка. Но и опять-таки, вряд ли кто из нас за такую акцию расстрел будет требовать. За исключением, конечно, совсем уж ярых сторонников Драконта, законодателя древнегреческого, который едва ли и не за каждый проступок смертную казнь в своем своде законов ввел. На многочисленные возражения отвечая, что все мелкие преступления заслуживают этого наказания, а для крупных — большего, чем лишить человека жизни, он, как ни старался, а не нашел. Но мы-то с вами продукты века куда как более просвещенного, а посему к такому проступку относимся гораздо мягче.

В общем, книжка, или даже, скажем, две — согласитесь, явно не повод человека в кандалы заковывать. Но я же говорю, бывает и так, что количество в качество перепрыгивает образом просто-таки ошеломляющим.

Как оно в 1993 году в городе Сент-Пол, штат Миннесота, и произошло. Там полиция повязала некоего Джеральда Ла Пре — и именно за хищение, так сказать, библиотечных материалов. Книг, то есть. И вовсе не в том там было дело, что очередную вдруг кампанию власти затеяли. А просто слямзил мистер Ла Пре за десять лет довольно бурной активности — ТРИДЦАТЬ ТЫСЯЧ томов.

Тридцать тысяч книг — это, я вам скажу, представить надо. У меня-то их всего тыщи, может, под полторы (своих, неворованных — чтобы кто чего не подумал), ан и так все жилище забито до полного безобразия. А у преступника нашего книгами был завален весь дом, чердак, подвал, гараж, один из двух автомобилей — да еще пришлось бедолаге снять и складское помещение неподалеку.

То есть, это уже, конечно, может и за рамками нашего сострадания оказаться. Хотя… На любовь-то ведь да на страсть что-то же и списывается — ну хоть в глазах-то народных. А страсть наличествовала. Как и заявил Ла Пре столпившимся журналистам: «Страсть. Страсть к книгам. Она наполняет меня больше, чем что бы то ни было еще». Вот оно и оказывается, что прямо-таки геркулесовы порой бывают страсти. У одного — на три тыщи презервативов рассчитанная, у другого — на тридцать тысяч книг…

Ну, последнее дело и впрямь в какой-то мере страстью объяснить можно. А вот как следующий случай объяснить — хоть логикой, хоть психологией?

В июне 1995 года в Торонто было совершено ограбление складского помещения, принадлежащего Джону Карадимасу, торговцу рыболовными принадлежностями. Так что вы думаете злоумышленники из того склада поперли? Если у вас в потенциальном списке блесны там всякие замелькали, удилища суперклассные, катушки всевозможные спиннинговые или, еще того лучше, электронные эхолоты — так это все мимо. Потому как приналегли грабители на один-единственный товар, утянув со склада… шестьсот тысяч обычных дождевых червей. (Наживка эта предназначалась Карадимасом на экспорт — в соседние Штаты да в далекую Европу).

Знаю, что червяковый бизнес — из вполне нормальных и уважаемых. Рыбаков в Канаде до фига, червей мало, поэтому обычно каждый просто-напросто в магазин за своей дюжиной заезжает, вместо того, чтобы гоняться за одним худым червяком с лопатой через весь свой сад-огород. Но он тогда бизнес из нормальных, когда у тебя на этот предмет целая торговая сеть налажена — ну, в общем, как в любом другом купеческом деле.

Но чтобы одному отдельно взятому индивидууму шестьсот тысяч пусть даже и очень популярных животных продать — этого я при всей моей буйной фантазии представить не в состоянии. Даже в самое бойкое место встав — на самый берег озера Онтарио или там реки имени святого Лаврентия — ну кому ж ты такую ораву всучишь? То есть, и тысячной-то доли не продашь — и это с гарантией. Что бы тебе в том складе спиннинги да блесны было не увести? Чтобы уж хоть на нормального-то вора походить?

И вот воровство оно — несомненно воровство, но все-таки на редкость идиотское. Хотя с другой стороны и не без легкого флера таинственности…

По той же части — сюрреального идиотизма — неслабо отметился и Майкл Фостер из штата Висконсин, двадцатилетний американец без определенных занятий — и без выдающихся, как мы увидим, интеллектуальных способностей. Майкл и приятель его, чуть помоложе, сидя в баре за стопочкой-другой, решили для разрядки пометать стрелы-дротики в мишень (такая забава для каждого бара в тех краях — вещь принципиально обязательная). А этот бар, где они сидели, видимо с веком не просто в ногу шел, а даже несколько впереди, потому что вместо обычной пробковой мишени была там установлена целая электронная агрегатина — с огнями бегающими, звуками фантастическими, с табло, где очки загорались, и все такое прочее. И так машина эта друзей наших ошеломила, что тут же, с места не сходя, и приняли они решение ее во что бы то ни стало слямзить. Для последующего домашнего употребления.