– Девицы, ну как же вы кричите…

Судя по его одежде, он провел в этом подземелье пару сотен лет: так одевались во время правления Вороньих королей. Если бы я встретила этого господина на улице, то не дала бы ему больше тридцати и решила, что он хорош собой. Четко очерченные губы упыря дрогнули в улыбке, и он устало поинтересовался:

– Откуда вы тут взялись, позвольте полюбопытствовать?

Петрова издала слабый стон и соскользнула по стене в обморок. Упырь устало завел глаза к потолку, словно наблюдал такую сцену тысячу раз, и она уже успела утомить его. Он склонился было над Петровой, и тут я опомнилась и встала так, чтобы заслонить подругу.

Упырь вздохнул.

– Я не собираюсь посягать на вашу подругу, юная леди.

– Лучше отойдите, - посоветовала я, понятия не имея, чем стану отбиваться от него, если он все-таки решит не отходить. Упырь снова улыбнулся, и я подумала, что прямо сейчас он нас убивать не будет. Хотел бы – уже доедал бы.

– Так как вы сюда попали?

– Мы нечаянно, - ответила я и, склонившись над Петровой, принялась хлопать ее по щекам, пытаясь привести в чувство. – Мы провалились там, в туннеле. Ну то есть, шли наверху, провалились и стали искать выход.

– Как интересно, - в голосе упыря действительно звучало искреннее любопытство. – И что там теперь наверху?

Петрова с тихим стоном приоткрыла глаза, увидела меня и ее взгляд прояснился. Потом она заметила упыря и прошептала:

– Нам конец…

Я помогла Петровой подняться – встав на ноги, мы обернулись на упыря и увидели, что он не собирается нападать и рассматривает нас с искренним любопытством энтомолога, которому на голову свалилась редкая бабочка.

Ничего. Не конец. Мы еще повоюем.

Некоторое время мы таращились на упыря, прикидывая, как далеко сможем удрать, а он разглядывал нас. Наконец, упырь произнес:

– Так как вас зовут, милые барышни?

Мы с Петровой представились, упырь приложил руку к пышным кружевам рубашки на груди и с легким поклоном сообщил:

– Гаспар ван дер Линт, к вашим услугам. Не прогуляться ли нам?

– Куда? – негромко спросила Петрова. – До того света?

Гаспар снова завел глаза к потолку.

– Если бы я хотел осушить вас, - негромким свистящим тоном произнес он, - то вы бы даже не поняли, что умираете. Не надо так дрожать, я не собираюсь причинять вам вред.

– Почему? – спросила я. Вопрос был не праздный: на голову упыря свалились две девушки с горячей кровью, а он, несмотря на то, что много лет ничего не ел, почему-то не хочет отобедать.

– У меня непереносимость человеческой крови, - ответил Гаспар. – А также орочьей и эльфийской.

Мы с Петровой вздохнули с облегчением и тотчас же по дурацкому свойству бабьей натуры принялись жалеть нового знакомого.

– А как же вы обходитесь? – с искренней тревогой спросила Петрова. Она окончательно опомнилась, прогнала все страхи и периодически пристально смотрела по сторонам: я видела, что Петрова прикидывает, как бы забрать часть сокровищ так, чтобы хозяин не заметил.

– Свиная кровь, - Гаспар улыбнулся и указал в сторону коридора. – Все-таки предлагаю нам прогуляться.

– А… - Петрова ахнула, махнула на ларцы и затараторила: - А вот это вот все? Это тут нельзя просто так оставлять! Если мы уйдем, тут мигом будет толпа всяких охочих до чужого добра!

– Там наверху по-прежнему Тансворт? – поинтересовался Гаспар и, когда мы кивнули, вздохнул: - Скверный городишко.

Мы дружно кивнули: скверный, да. Гаспар обернулся к своим ларцам и, раскинув руки в стороны, плавно потек к сокровищам, едва касаясь пола носками туфель с тяжелыми золотыми пряжками. Несколько легких взмахов – и ларцы затянуло туманом. Спустя пару секунд они растворились в затхлом воздухе подземелья. Если бы кто-то сюда вошел, то увидел бы лишь приоткрытый гроб и непременно задал бы деру, пока не вернулся хозяин помещения.

– Что ж, милые барышни, - Гаспар обернулся к нам и с улыбкой указал на выход. – Думаю, нам с вами пора.

И мы вышли в коридор и побрели в сторону едва заметно светлеющей дыры, через которую и попали сюда.

Меньше всего мне хотелось думать о том, что Гаспар мог нам наврать про свою аллергию.

Когда Гаспар вытащил нас с Петровой из подземелья, наступил вечер. Сумерки сгустились сиреневым и синим, над кладбищем взошли звезды. Петрова прошла к деревьям, сорвала нужные цветы и сказала:

– Ну вот, теперь можем идти дальше. Гаспар, а что вы собираетесь делать?

После этого вопроса я почувствовала, как у меня шевельнулись волоски на загривке. Гаспар улыбнулся.

– Отправлюсь в сады Алейны, - ответил он. – Когда-то это был мой дом. Раз уж вы меня разбудили, милые барышни, я хочу посмотреть, как там дела. Возможно, найду какое-нибудь занятие, которое подойдет джентльмену.

Мы шли по заросшей тропе, петляя среди могил. Далеко впереди маячил огонек: в сторожке зажегся свет. Я невольно представила, каково это: сидеть здесь всю ночь, не зная, кто может прилететь из тьмы на твой огонь – и невольно поежилась. После найденного вампира я не обольщалась насчет того, что это кладбище заброшенное и забытое.