— Только на двадцать — тридцать минут, но учтите — немного сумбурно будет, я не готовился заранее, — согласился Вадим Анатольевич.

— Что вы, что вы… Всё будет у Вас как всегда на высшем уровне, — обрадовался говоривший по телефону с Вадимом Анатольевичем.

Вадим Анатольевич тяжело вздохнул, плащ обратно в шкаф повесил, поругал себя за мягкотелость… Да ладно — надо коллегам помочь…

Когда профессор ехал на лифте со своего шестого этажа на первый, всё голову ломал — чем же студенты на военной кафедре в студенческом научном обществе занимаются? Маршируют по музыку? Вопросы ОТМС разрабатывают? Надо будет у полковника спросить…

— Добрый вечер, глубокоуважаемые коллеги, — обратился Вадим Анатольевич к собравшимся.

Кстати, их не так и мало было. Он у себя в СНО такого количества занимающихся даже близко не имел.

— Никак не думал сегодня здесь оказаться… — Вадим Анатольевич сделал небольшую паузу и обвёл глазами присутствующих. — Сегодня поговорим о человеческой глупости…

Аудитория замерла, все с интересом на Вадима Анатольевича смотрели.

— Использование биологического оружия относится ещё ко временам Древнего Мира. Уже за полторы тысячи лет до нашей эры хетты Малой Азии оценили могущество инфекций и стали посылать пострадавших от чумы во вражеские племена… Некоторые историки утверждают, что и десять библейских казней Моисея против египтян, возможно, были масштабной кампанией биологической войны… — хорошо поставленный голос звучал в аудитории.

Некоторые студенты с задних столов даже поближе пересели — профессор умел заинтересовать излагаемым.

— Хан Джанибек в тысяча триста сорок шестом году закидывал генуэзскую крепость Кафу чумными трупами, что служит примером одной из первых сознательных атак с применением биологического оружия. Скорее всего, так думал и сам Джанибек. Но дело в том, что чума таким образом практически не передаётся. Осадившие Кафу были уверены в том, что многие заболевания распространяются посредством миазмов — испарений от гниющих тел людей, которые погибли из-за какого-нибудь заболевания. Придерживавшихся таких взглядов назвали миазматиками. Про бактерии тогда никто не знал и не думал… В случае с Кафой у больных преобладала бубонная форма чумы. Она распространяется в основном через крыс, а точнее, через их блох, заражённых чумной палочкой. Получить бубонную форму чумы, просто постояв рядом с трупом, мягко говоря, сложно…

Вадим Анатольевич заметил, что кое-кто из студентов даже что-то записывает в свои тетрадочки. Пусть пишут, сегодня он озвучивал только открытые данные из разных источников.

— В тысяча семьсот шестьдесят третьем году британские войска на американском континенте оказались в весьма тяжелом положении. Лишившись значительного числа солдат и фортов в сражениях с индейцами, колонисты столкнулись и с эпидемией оспы. Болезнь возникла в форте Питт, еще больше ослабляя англичан. Уильям Трент, бывший капитаном во время осады, предложил заразить индейцев оспой путём раздачи им одеял и одежды из госпиталя, где находились больные англичане. Тактика была согласована в письменной форме между генералом Д. Амхерстом и полковником Г. Буке. Зараженные вещи подарили двум переговорщикам племени деловар, которые прибыли в форт в июне вышеназванного года. После этого возникли вспышки заболевания оспой среди местного индейского населения. К оспе коренные американцы были более восприимчивы, чем колонисты. Поэтому для распространения болезни достаточно было и столь незначительного контакта. Существуют свидетельства, что и в последующие годы оспенные одеяла продолжали дарить или продавать индейцам, что провоцировало распространение болезни…

От давно минувших лет Вадим Анатольевич постепенно перешёл и к двадцатому веку. Отведённые ему самому себе полчаса давно прошли, а он всё говорил и говорил. Члены СНО его не перебивали — им самим было интересно.

— Про отряд 731 под руководством майора медицинской службы Японии Сиро Исии вам, конечно, известно. В 1932 году он организовал лабораторию профилактики эпидемических болезней в японской армии, а уже через четыре года в восьми километрах от станции Пинфань, расположенной на оккупированной Японией территории Китая, под его руководством был развёрнут лагерь отряда 731. Его сотрудники официально занимались экспериментами по обеззараживанию воды, а на самом деле изучали последствия воздействия различных неблагоприятных факторов на организм человека. Японские военные изучали, как действуют на людей возбудители холеры, газовой гангрены, сибирской язвы, брюшного тифа, паратифа и других заболеваний. Для получения сведений они рассматривали изменения в органах инфицированных не после их смерти, а при жизни. То есть, японцы занимались вивисекцией — прижизненным вскрытием. Это приводило к смерти подопытных…

Рассказал Вадим Анатольевич и про деятельность запрещённой японской секты "Аум синрикё". Ну, как они Токио хотели сибирской язвой заразить. Микробиологию они знали плохо, лекции Вадима Анатольевича не слышали, поэтому ничего у них не получилось.

Закончил своё выступление профессор тем, что объявил во всеуслышание о том, что самое сегодня страшное биологическое оружие — это антивакцинаторы. Они типичные биотеррористы, но законов против них нет… Привёл в пример Вадим Анатольевич свирепствующую дифтерию в Испании, полиомиелит в Украине, от которого малыши на всю жизнь инвалидами становятся… Сказал и о том, что у нас корь голову поднимает. Сам бы он им ноги открутил, но нельзя…

— Главное биологическое оружие — это человеческое невежество… — прозвучало в аудитории

Глава 11 9/11

Как только сотовый подал признаки жизни, Вадим Анатольевич тут же позвонил Наташе.

— Ты где? В Москве уже? Всё у тебя нормально? — сразу три вопроса на Вадима Анатольевича обрушились.

— Всё нормально, пока сидим в Победилово… — вклинил Вадим Анатольевич несколько слов в поток вопросов супруги.

Далее он был спрошен о том, что кушает, не замёрз ли дорогой, когда вылет… Всего вопросов было около двух десятков.

— Про вылет не знаю — нас ещё не откопали…

На этом месте телефон замолк и палочки на экране исчезли…

Опять в атмосфере или ещё где-то непорядки? Вадим Анатольевич был не большим специалистом в области сотовой связи — он другими делами занимался. Всё один человек знать не может, пусть он и профессор.

Не летают пока самолёты… Вроде и плохо, но если не летают, то и не падают, и не врезаются куда не надо…

Тот душный сентябрьский день Вадим Анатольевич как сейчас помнил. Перед уходом с работы даже галстук снял и в шкафу, что стоял в его кабинете, оставил. У него скоро половина одежды на работу переедет — сегодняшний галстук добавился к уже двум в шкафу имеющимся и трём пиджакам… Что поделаешь — утром при параде на работу необходимо являться, а вечером по жаре можно уже и в одной рубашке пройтись. Такой вот погодный выверт в этом сентябре случился — теплее сейчас чем летом…