– Хочешь еще раз познать любовь? – принц со значением подвигал бровями.

– Боже! Я о трагедии моей жизни, а вы… опять о постели!

– Прости. Но рядом с тобой я не могу думать ни о чем другом. Через нее ты познаешь радость материнства. Разве я не прав? Я осуществляю твои мечты! А за полтора месяца агонии ответит Камиль. Обещаю!

Вскоре стали возвращаться драконы. Каждый из них приносил с собой добычу и тут же начинал свою трапезу. Смотреть на завтрак хищников было не особо приятно, поэтому Свон заторопилась в замок. Она решила навестить Гри позже.

Но в полдень наследнику доложили, что Гри не вернулся. На поляне появилась измученная долгим полетом Трилли, которая скулила, как брошенная собачонка. Известие взволновало Свон, но надежда еще оставалась. Гри – выносливый дракон, она знала, что длительные перелеты ему по плечу.

Но и на закате белый дракон не вернулся.

Как только стало светать, в воздух подняли самых выносливых драконов. Они летели с вооруженными погонщиками на спинах. Впереди неслась, показывая дорогу, Трилли. Она всю ночь жалобно скулила, что разрывало окружающим сердце. Свон ругала себя, что не настояла на немедленных поисках Гри. Но все обитатели крепости до последнего надеялись, что белоголовый появится у стен Дохо, даже жгли костры, чтобы Гри нашел дорогу домой в кромешной темноте северной ночи.

Людьми строились самые разные предположения о причинах исчезновения дракона: от самого простого – Гри, увлекшись охотой, приземлился и не смог взлететь без команды «Арроу», до самого трагического – пал жертвой браконьеров.

Свон и слушать не хотела, что останется в замке и будет ждать вестей. Она отправилась на поиски друга с командой пограничников.

Эдуард не захотел отпускать ее одну, поэтому сам сел на дракона в качестве погонщика.

Хмурое утро и обстоятельства внеурочного похода не позволили насладиться видом величественных гор. Маленькая Трилли была едва видна в туманной дымке, но ее жалобный крик служил тем маяком, который не давал сбиться с пути.

Но куда летит верная подруга Гри? Куда увлекает людей и драконов?

По поисковой команде, неотрывно следующей за Трилли, прокатилась волна смятения и страха: дракониха приближалась к той отвесной скале, за которой начиналась страна невидимых чудищ.

Наследник не желал рисковать людьми, поэтому скомандовал остановиться на границе своих владений. Трилли верещала и летала кругами над их головами, требуя продолжить полет. Сегодня на ней не было погонщика, дракониха была слишком слаба после бессонной ночи.

– Что она делает? – закричала Свон, видя, как Трилли, поняв, что следовать за ней не хотят, отчаянно крутанувшись на месте, все-таки продолжила свой путь. Люди замерли в ожидании неминуемой кары.

Действительно, через пару десятков метров черное тело Трилли закружил белый вихрь. Ее мотало из стороны в сторону, но мужественная дракониха упорно пробивалась вперед.

Вскоре люди стали свидетелями невиданного зрелища: белый вихрь стал сгущаться и вдруг из него фонтаном брызнули блестящие кристаллы, горящие в лучах восходящего солнца ярче бриллиантов. Трилли закричала. В ее голосе слышался печальный зов, боль, тоска.

Свон не выдержала и заплакала.

Увлеченные трагическим и в то же время невероятным зрелищем гибели Трилли погонщики не заметили, как Свон метнулась к одному из драконов, чей хозяин спешился и отошел к краю обрыва. Она взобралась в беседку и решительно произнесла:

– Арроу!

– Свон! Свон! – закричал принц, но она уже не слышала его, подхваченная таким же белым вихрем, который только что кружил вокруг Трилли.

Тут же оставшиеся у обрыва драконы поднялись на крыло и черной массой врезались в белый вихрь. Над плато разразилось гигантское побоище: черная волна сталкивалась с белой. Кричали драконы, люди, завывал в ушах ветер, во все стороны летели ледяные кристаллы, раня людей и драконов острыми гранями.

И когда принцу показалось, что его последний бой проигран, он навсегда потерял Свон, а его жизнь вот-вот прервется, белый вихрь вдруг отступил. Обессиленные черные драконы приземлились на дно снежного плато.

Кровь заливала глаза принца. Он спрыгнул в снег и помчался туда, где лежал дракон Свон. Рядом, не в силах взлететь, хлопала крыльями Трилли.

– Свон, родная, открой глаза! – молил Эдуард, склонившись над любимой. Он не мог понять, насколько серьезно она ранена. Кровь была везде: и на лице, и на разорванной в клочья одежде.

Но ресницы дрогнули, и Свон прошептала:

– Простите меня. Я всех погубила.

– Нет, вроде все живы. Даже Трилли, – Эдуард быстро оглядел своих людей и драконов. – Где болит? Говори! – он провел ладонью по щеке Свон, и кровь смешалась со слезами.

– Нигде не болит, я просто испугалась, – Свон села и прижалась к Эдуарду. – Простите меня. Я так виновата. Я убью себя, если кто-нибудь погиб.

– Дай только выбраться отсюда, и я сам убью тебя, – пообещал наследник и прижался губами ко лбу Свон.