— Услышал тебя, — отвечаю я, — Что предлагаешь?

— Скоро начальник поезда пойдет по вагонам, смотреть, сколько левых едет и деньги собирать. Надо, чтобы он тебе в лицо не видел. Ты ложись, как будто спишь, только дверь оставь открытой, чтобы все на виду.

— Понял, — я шевелю пальцами, изображая деньги, — Как тебя отблагодарить?

— Деньгами, конечно, — улыбается проводник в усы.

Я достаю и кладу на стол одну за другой три сотенных бумажки и смотрю на мужика. Он смахивает их в руку и подтверждает:

— Договорились. Ты куда едешь?

— Следующая остановка. Зестафони.

— Это можно сделать незаметно, — размышляет он, — Как подъедем, я открою тебе дверь на другую сторону от вокзала, прыгнешь на ходу, скорость километров пятнадцать будет, на повороте. Прижмись к откосу и жди, пока поезд не проедет, есть там мост, под ним в город зайдешь. На вокзале там почти никто не выходит, сразу тебя менты срисуют. Понял?

— Понял. Благодарю.

— Тогда ложись, через полчаса будет Зестафони.

Я собрался полностью, прилег на застеленную бельем полку и отвернулся от двери, которую проводник оставил открытой. Слышал, как прошли двое мужчин по вагону, заглянули ко мне и пошли дальше. Потом проводник вернулся и стукнул по двери на ходу, я сразу поднялся, надел сандалии, подхватил оба рюкзака и вышел в тамбур, куда попозже пришел и он.

— Прыгай по ходу поезда, вдоль рельсов и сразу же прижимайся к земле, не беги от поезда, так тебя видно будет, лежи рядом с рельсами и жди, когда проедет.

Я кивнул, что понял.

— Если поймают тебя, меня не сдавай, сделай милость, скажи, что сам, своим ключом дверь открыл.

Я снова кивнул и проводник открыл дверь, всматриваясь вперед.

Я сложил оба рюкзака вместе, чтобы падать на них, дождался команды и прыгнул по ходу поезда, стараясь лететь немного в сторону от вагона. Поезд на повороте и, правда, хорошо затормозил, я аккуратно слетел на насыпь, на рюкзаки и так и замер, не поднимая головы, дожидаясь, когда он удалится. Когда перестук колес затих вдали, я поднял голову и посмотрел вокруг, в ста метрах сзади виднеется мостик, под которым проходит дорога и я направился к нему.

Теперь мне требуется, первое — нанять машину, второе — закупиться продуктами и перцем.

Первое, что я увидел, пройдя под мостом — это улица частного сектора, которая уходит куда-то направо от железной дороги. Я смотрю назад, там только обычная дорожка для одной машины, которая скрывается среди деревьев и кустов. Мне, на самом деле, хочется уйти туда, в леса и рощи, шагать по лесным дорожкам, не встречаясь ни с кем, чтобы дойти за пару дней до Храма.

Только, я понимаю, что без спутникового навигатора или хотя бы, обычного, смартфонного, я точно потеряюсь в этих горных лесах и буду ходить кругами. У меня, конечно, есть несколько банок тушенки, но нет ни котелка, ни крупы, даже плащ я давно уже бросил, чтобы не таскать такую тяжесть.

Все это добро я собирался купить в Кутаиси, тщательно и не спеша собраться, нанять машину и с легкой душой и двухнедельным запасом продуктов уютно расположиться в Храме, куда хотел дошагать за один день от дома с парниками. Только, так получилось, эти планы оказались очень самонадеянными с моей стороны, государственная машина уже взяла меня в оборот, и ее жернова вот-вот затянут меня еще сильнее.

Поэтому, мне необходимо, самое главное, очутиться в Они, хотя бы в Они, где тоже есть магазины, уж каких-то продуктов я там куплю, сейчас у меня еды примерно на три дня есть. Если добавить, хотя бы две-три буханки хлеба, то я смогу продержаться неделю, без особых проблем.

Хотя, мне хватит и одного дня, чтобы принять решение, что делать в Храме.

Даже, если доберусь до Ткибули, не говоря уже об Амбролаури, мои шансы будут гораздо выше, не так, конечно, как в Они, там то они окажутся почти стопроцентными, чтобы добраться до Храма.

Поэтому я иду по деревенской улице и заглядываю в дворы, надеясь увидеть там готовую к поездке машину и заинтересовать водителя отвезти меня. Пока пусто, я продолжаю идти и вскоре замечаю, на перекрестке двух улиц, небольшой магазинчик, с буквами КООП вместо вывески. Около него стоит Москвичонок зеленого цвета, вроде «412» и я припускаю к магазину, который еще не закрылся на большой обед, но, вот-вот это сделает, судя по времени работы на расписании.

В полумраке магазина я вижу продавщицу, как и все здесь, грузинку и пожилого мужчину, тоже грузина, хозяина машины, который не спеша покупает пару буханок хлеба. Разговаривают они между собой на грузинском, не обращая внимания на меня, и я терпеливо жду, когда мужчина сделает свои покупки.