Короче, Джонни Сандз был неповторим и оригинален, этот человек своего времени.

Итак, Джонни Сандз опаздывал. Можно было заключать пари десять к одному, что публика будет его ждать.

Куист организовал все со своей обычной практической сметкой. Мюррей Клинг начал представление привычным монологом, нанося удары по всем и каждому - от Никсона до королевы Елизаветы, от Марты Митчелл до Мохаммеда Али. Публика была в восторге. Возвращался Джонни Сандз! Популярная рок-группа потрясала стропила. Молодой певец, который заявил, что он "всем обязан Джонни Сандзу", исполнил свой номер. Известный актер заблаговременно обратился к присутствующим с призывом делать благотворительные взносы. Молодая певица в знак уважения к Джонни осчастливила мужскую половину публики.

За это время Куист разыскал подходящего журналиста. Ему не удалось уговорить Уолтера Кронкайта выступить с таким коротким сообщением, но его должен был заменить Брайан Марр.

– Я хочу прочитать вам последние новости, - объявил Марр публике, которая вежливо приветствовала его. - Шестьдесят второй рейс из Чикаго, направлявшийся в Нью-Йорк, возвратили обратно около часа назад, так как было получено сообщение, что в самолет подложена бомба. Среди пассажиров этого рейса находился Джонни Сандз.

В публике пронесся вздох ужаса, раздались крики: "Нет, нет!" Марру пришлось, подняв руки, призвать всех к тишине.

– С Джонни полный порядок! - крикнул он в микрофон. - Заверяю вас, Джонни в полной безопасности!

Раздался вздох облегчения, затем зал взорвался аплодисментами. После чего публику ожидало большое разочарование.

– Около сорока минут назад Джонни вылетел из Чикаго, - объявил Марр. Он должен прибыть в Нью-Йорк в течение часа, может, чуть позже. Его поджидает полицейский эскорт, чтобы сопровождать его до "Гарден". И он передает вам следующее сообщение: "Скажите им, что я буду петь для них до завтрака, если они дождутся меня!"

Гром аплодисментов приветствовал эти слова. Мюррей Клинг снова взял инициативу в свои руки, немного вспотев от напряжения. Ему предстояло провести на сцене около полутора часов. Он оглядел просторный зал. Никто пока не ушел, но он уже ощущал легкую перемену в настроении своей аудитории. Теперь его вызывали на соревнование - на соревнование, из которого он должен был выйти победителем.

Это был бег на длинную дистанцию. Снова выступали певцы. Рок-группа исполнила свой номер с несколько меньшей живостью. Джаз-банд, который заполнял паузы, казалось, дошел до безумия. Люди выходили в буфет и комнаты отдыха, чтобы скоротать время. И затем, когда казалось, что этому уже не будет конца, посреди длинной запутанной шутки, которую пытался всучить им Мюррей Клинг, из вестибюля в зал донеслись отдаленные звуки - высокие ясные звуки трубы.

Это походило на волшебство. Мелодию подхватили двадцать тысяч глоток.

Джонни Сандз вернулся. Он появился в отдаленном проходе между рядами, золотая труба поднята к небу.

Когда стройными рядами входят праведники,

Когда стройными рядами входят праведники...

Джаз-банд подхватил мелодию. Пробежав по проходу между рядами, Джонни вспрыгнул на сцену. Широким жестом он призвал толпу присоединиться к нему, подав им знак своей трубой. Затем он оказался у микрофона и запел:

Когда входят праведники,

Когда входят праведники...

Женщины вопили от восторга. Тысячи голосов подхватили мелодию. Наконец песня закончилась, и он поднял руки, призывая к молчанию.

– Вы все великолепны! - сказал он.

Гул восторга. Лидия, сидевшая рядом с Куистом в десятом ряду, прижалась к своему спутнику.

– Боже мой, мне и в голову не приходило, что труба может быть сексуальной, - прошептала она.

– Ошибаешься, - поправил ее Куист. - Все дело в человеке. Ему не дашь больше сорока, и он выглядит хорошо сохранившимся для своих сорока лет.

Джонни снова призвал к тишине.

– Вы столько времени ждали меня, - сказал он. - Дайте мне десять минут, чтобы сполоснуть лицо и надеть свой парадный костюм, потом я останусь с вами сколько захотите. Навсегда, если пожелаете.

Он спустился со сцены и, направляясь по проходу между рядами, прошел мимо Куиста и Лидии. За ним по пятам следовал Эдди Уизмер, его мальчик на побегушках, похожий на Мики Руни. Джонни остановился около Куиста. Вблизи он выглядел напряженным и взволнованным - вполне на свой возраст.

– Мне надо поговорить с тобой, дружище, - сказал он Куисту.

– Конечно, Джонни, - ответил Куист. - Завтра. Приходи ко мне около одиннадцати завтра утром, и мы выпьем за завтраком.

– Сегодня ночью, когда все это закончится! - возразил Джонни. - Я нуждаюсь в твоей помощи, дружище. Господи, как мне нужна твоя помощь!

И он пошел дальше, а девушки цеплялись за его одежду.

Глава 2

Что касается музыки, то эту ночь невозможно забыть. Джонни был в своей лучшей форме и, похоже, не знал усталости. Он пел и играл Кола Портера и Джероми Керна, Гершвина и Берлина, "Битлз" и Берта Бакарака. Он выполнял просьбы публики, не оставив без внимания ни одну. Дон Эдвардс, который аккомпанировал Джонни в течение двадцати пяти лет, казалось, медленно увядал под ослепительными лучами прожекторов, но сила и энергия Джонни росли на глазах. Пожилые хронометристы вспоминали истории далеких двадцатых, когда после представления музыкальной комедии в старом театре "Уинтер Гарден" Эл Джолсон появлялся, бывало, на авансцене и спрашивал: "Хотите еще послушать? Я в настроении спеть" - и продолжал петь до рассвета.