– От тебя совет всегда рад получить.

– Так вот тебе мой совет, гоблин – посрать, насколько крутые хренососы перекинулись с тобой парой слов и насколько щедрыми намеками порадовали. Все эти предварительные ласки могут и не перейти к траху. Тьфу… вот нахрена ты мне в ухо надышал жарко? Теперь думаю о вон той стройной…

– Да тебе давно бы пора, командир! – с заботой вздохнул орк. – Не жалеешь себя. Паучиха снится?

– Ее какого хрена вспомнил? – удивился я.

– Да я в то время думал, что она с нами уйдет.

– Паучиха родного логова не покинет, – усмехнулся я, проводив коротким взглядом стройную людку в красной футболке, и опять повернув голову к стойке. – Ты запомнил мои слова, Хорхе?

– Да, команданте. Прости.

– Эти сраные местечковые лидеры и первые богатеи пустоши считают, что одно только их внимание к тебе уже само по себе награда. И умеют поселить эту ложь в твою тупую голову – если позволишь им. Забей! Посрать, кто они! Пусть он даже суперверховный и трижды трахнутый самим Владыкой лидер Мутатерра – похер! При каждой его или их улыбке или ласковом слове и обещании ты должен ощущать только одно – глубокий похеризм, то есть не ощущать вообще ничего. И я ведь уже тебе пояснил причину, да?

– Потому что эти предварительные ласки могут и не перейти к…

– Верно, – с усмешкой кивнув, я облокотился о стойку, с облегчением убирая хотя бы часть своего веса с ощутимо подрагивающих ног. – Привет, уродина.

– И тебе того же, урод, – пренебрежительно фыркнула толстуха и со шлепком накрыла серым платком одну из лопнувших опухолей на левом предплечье, давя в зародыше гнойный поток. – Че жрать будете?

– Жрать? – с проснувшимся интересом я обозрел тупик за стойкой и обнаружил выпотрошенный торгмат, превращенный в подобие холодильника – немало полок и ящик со льдом внизу. Имелись и обычные длинные полки, заставленные от руки нарисованными картинками готовой еды. – А у тебя тут…

– Буфет Фитнесняшка! – широко и щербато улыбнулась толстуха и игриво подмигнула качнувшемуся орку. – Тебя угощу бесплатно, сладуся.

– Я… – проблеял Рэк, глядя на еще одну лопнувшую опухоль на левом плече толстухи и колыхающееся рядом с ней «перезрелое» вздутие. – Столько дел…

– Вечерком заглянешь если – пожарю мясца, налью стопку, – сальный взгляд толстухи скользнул по мускулистому торсу орка, прикрытому облегающей черной майкой. – И денег не спрошу…

Беззвучно рассмеявшись, я толкнул Хорхе к одному из высоких причем вполне настоящих барных табуретов с облезлой обшивкой – ощутив при этом странную ностальгию, что едва не превратилась в очередной флешбэк – а сам принялся изучать достаточно внятные картинки. Выбрав понравившуюся, щелкнул пальцами, и толстуха, с крайней неохотой прервав свои гнойные пляски вокруг орка, шагнула ко мне:

– Выбрал че?

– Вон ту. Третья на второй полке, если считать снизу. Там еще стакан с чем-то красным.

– Яичница из трех яиц, порция жареного бекона, два хорошо обжаренных острых перца и половина лепешки. А к этому счастью стоимостью в шесть песо прилагается стакан киселя или компота из сухофруктов.

– Двойную порцию, – кивнул я.

– Кисель или компот выбираешь?

– Компот.

– Мне то же самое! – вставил Хорхе.

– И мне, – рыкнул орк.

– Три двойные порции номера двенадцать, – повторила толстуха и со звоном опустила огромную сковородку на странно знакомый стальной куб.

Щелкнув чем-то под столом, она бросила на сковороду пару кусков желтоватого жира и вытянула ко мне руку, требовательно шевеля пальцами-сосисками. Одна из оказавшихся внизу опухолей оказалась над разогревающейся сковородкой, и увидевший это Хорхе поспешно зазвенел монетами.

– Оплата только в песо? – внешне равнодушно поинтересовался я.

– Только! – отрезала толстуха и ласково взглянула на орка. – Но могу сделать и исключение…

– За меня тоже заплати, Хорхе, – кашлянул удивительно притихший Рэк.

Пока адъютант рассчитывался, я с тем же равнодушием желающего просто убить время гоблина продолжил расспросы:

– А почему только в песо? Патроны не катят?

– Раньше катили, – пожала плечами толстуха и с яростью хлестнула себя по ноге полотенцем, прогоняя огромную черную муху, что упала на пол и тут же была раздавлена. Растерев слизь тапком, буфетчица поправила грязный фартук и с нескрываемым неудовольствием пропыхтела: – Раньше все катило, если мне нравилось. Патроны, снаряжение, оружие… лекарства… кто откажется от уплаты болеутоляющим? Да за такое я всегда готова самого свежего мяса и сальца на сковородку докинуть щедро…

Я коротко кивнул, и Хорхе тут же опустил на стойку небольшой серебристый блистер. Через секунду лекарства исчезли, а еще через пять на сковороду упал здоровенный комок мелко нарезанного мяса. С хрустом жуя таблетку, толстуха улыбнулась нам уже куда приветливей:

– Вот это дело… за подарок такой благодарствую. Раньше полегче было, а с новыми законами о единственной валюте внутри Форта стало куда хуже.

– Они придумали? – я глянул на потолок, и буфетчица кивнула:

– А кто еще?