– На вот, у меня пирожки остались, с утра Зинаиде пекла. Ешь, – расщедрилась Анфиса Тихоновна, доставая из буфета блюдо с пирожками. – Небось на сухомятке сидишь. Чаю вот тебе подолью.

– А вы, Анфиса Тихоновна, замужем были?

– Нет. Не нашлось в деревне жениха, а в город приехала, не до того было. Петеньку растила, да хозяйство. А уж после войны и мужиков-то не осталось, – невесело усмехнулась Анфиса. – Так что тоже холостячкой живу.

Майор смотрел на хозяйку и удивлялся. Как это такая домовитая, хозяйственная женщина и собой приятная, а без мужа прожила. Ей бы детей семеро по лавкам, мужа работящего, она бы их пирогами кормила, щами-борщами, и перед глазами у него поплыли тихие уютные картины, и борщами кормили почему-то его, и подушки ему взбивали, и кровать была с медными шариками и кружевным подзором, и ходики у них на стене бы тикали…

– Э, голубчик, как тебя разморило, – услыхал он голос Анфисы Тихоновны. – Сидя спишь. Устал небось, набегался за день? А ты иди, приляг на диван в комнате, а я пока посуду помою.

– Ой, да что это я? – с силой потирая лицо, спохватился майор Долгушин, совершенно неприлично раскисший от вкусной еды и тихого разговора. – Вы извиняйте, гражданка Зыкова, это я чего-то… Пойду я, пора. А поговорим в другой раз, – краснея, бормотал он, со смущением вспоминая недавнее видение.

Но уйти он не успел, в дверь позвонили.

– Ой, Петя наш пришел, – обрадовалась Анфиса Тихоновна и поспешила в прихожую.

А майор опустился обратно на стул. Уходить сейчас было глупо, не профессионально. А он, старый служака, и так уж сегодня маху дал. Второй раз повторять не стоит.

– Вот, Петенька, знакомься, это Михаил Николаевич, из уголовного розыска. – Совсем не солидно, как-то по-свойски представила майора Анфиса входящему в кухню невысокому плотному мужчине со светлыми волосами и курносым носом.

– Зыков Петр Афанасьевич, – протягивая руку, представился сын убитого.

На отца он, кстати, вовсе был не похож. Ну, может, только уши да подбородок.

– Майор Долгушин, – вставая, представился майор.

– Ты, Петенька, садись, с работы ведь только? Сейчас я тебя покормлю, – суетилась радостно Анфиса. – Ой, а что это мы на кухне? Пошли в комнату, я еще чайку нам с майором погрею, мы-то уж поужинали, не дождались. Ну как Тонечка, как Оля? Вы бы в выходной все вместе приехали, а? Ты хлебушка-то бери, сметанка свежая, кушай. – В глазах Анфисы светились безграничная любовь и ласка, и майору даже стало завидно, что обращено это все не на него, а на какого-то постороннего парня.

– Спасибо, тетя Анфиса, очень вкусно, Тоня такие щи варить не умеет, не получается почему-то, – улыбался ей Зыков-младший, и лицо у него было доброе, открытое. Лицо честного человека, такой отца убить не мог.

– А вы где работаете, Петр Афанасьевич? – приступил издалека к делу майор.

– На Балтийском заводе, инженером, сразу после института распределился и работаю. Сперва хотел куда-нибудь на Дальний Восток или еще подальше, страну посмотреть, себя испытать, но научный руководитель уговорил, что у нас самые мощные верфи и корабли самые современные строятся, да и в аспирантуру он меня метил, да, видно, ошибся. Мне на производстве интереснее.

– А о гибели отца вы как узнали?

– Тетя Анфиса вечером вчера позвонила. Я сперва никак поверить не мог, – откладывая ложку, под неодобрительным взглядом Анфисы проговорил Зыков-младший. – Прямо потрясение.

– А как думаете, кто мог убить вашего отца? – не спеша расспрашивал майор, стараясь не встречаться с гневным взглядом Анфисы Тихоновны.

– Так вроде же Зинаиду арестовали? – удивленно обернулся он к Анфисе.

– Арестовали по подозрению, и следствие еще не закончено, – наставительным тоном пояснил майор.

– Ну, если не она, тогда не знаю, – снова берясь за ложку, ответил Петр Афанасьевич. – Мы с отцом в последние годы мало общались.

– А где вы были вчера утром с половины восьмого и до девяти?

– Мне к восьми на завод, так что в десять минут восьмого вышел из дома, а без пяти восемь уже на проходной был, можете проверить, у нас с этим строго. И до конца рабочего дня с завода не выходил, – ничуть не обидевшись, объяснил Петр Афанасьевич.

– Ну что ж, приятного аппетита, спасибо за ужин, пойду я, – чуть смущенно попрощался майор, поднимаясь из-за стола.

– На здоровье, – торопливо ответила Анфиса Тихоновна, и майор за эту невнимательную поспешность снова слегка обиделся как последний дурак. – Вы там Зинаиду долго не держите, найдите преступника, а она не виноватая. Это я вам точно говорю, – напутствовала его Анфиса и захлопнула дверь.

А чего он хотел, старый дурень? Чтобы его каждый день на пироги звали? Не-ет. Не те у него годы.

– Итак, ребята, что у нас есть, – положив перед собой исписанный крупным неразборчивым почерком лист бумаги, проговорил майор. – Прозаик Томилин. Сосед убитого, тип скользкий, такого за рупь за двадцать не ухватишь. Но мотив у него был и возможность, считаю, тоже. Алиби подтверждают жена, домработница и сын-школьник, но там такая семейка, соврут на голубом глазу.