Я не стал спрашивать, какими способами он собирается обогатиться на войне. Все же я не вчера родился и по военной истории кое что читал. Со времён фалангитов Александра, римских легионеров, рыцарей Ричарда Львиное Сердце, наемников Фруассара и ландскнехтов Валленштейна, в этом смысле мало что изменилось. Это ещё не самый плохой вариант. Куда хуже обворовывать своих же солдат, как у нас в Крымскую войну, или в Болгарскую. Вместо этого я поинтересовался, куда же делись негры, обитавшие в этих кварталах.

На мой вопрос лейтенант с улыбкой ответил:

– Странный вопрос. На родину, разумеется. – и видя мое недоумение добавил – В Африку».

Что же, с тем что именно Африка является родиной американских негров, точнее их предков, не поспоришь. Я читал о проблемах в отношениях между неграми и белыми в САСШ после начала войны, из-за действий пресловутых «Черных Пантер» и преступного доктора Эйбоулита, думаю, что если негры захотят уехать на родину предков, как сейчас уезжают евреи по призыву Герцля и Вильбушевич, то это может содействовать прекращению трений между расами. Правда, я плохо представляю, как кто то, добровольно захочет ехать из цивилизованной и богатой страны в дикие джунгли, жить следи варварства и нищеты. Впрочем, в гимназии учитель географии рассказывал про негритянскую республику Либерию, созданную более полувека назад неграми, вернувшимися из САСШ после освобождения. Вот только сейчас негры уезжающие в Африку, вряд ли найдут себе место под республику, все уже разобрали европейские державы.

Когда мы наконец добрались до лагеря Кэмп-Джексон (уж не в честь ли нашего полковника название?), нас разместили в казармах, которые и снаружи и изнутри выглядят как обычные деревянные бараки, и на следующий день, после принятия присяги, началась муштра».

Так что проводить сложную операцию с необученными войсками, часть которых (из русских) сильно деморализована, станет только безумец. Вот только кто мог предположить, что командор окажется именно безумцем. Но ведь так оно и было. Нормальный человек не станет отдавать людей, бежавших из России в руки ненавистных им русских же муштрователей. Но именно так и поступил этот преступник. Более того, в нарушение всех приличий, под команду царских сатрапов были отданы и выпускники ускоренных сержантских и офицерских курсов. При этом, сержанты приняли под командование отделения и взвода, а сопляки-офицерики стали командовать ротами!

Вот чего не знала британская разведка, так это о разговоре, состоявшемся между Назгулеску и его куратором из Центра.

– Павел Алексеевич! В Центре ожидают от вас успехов.

– Александр Константинович, с таким личным составом будет трудно на это рассчитывать. Бог с ними с рядовыми. Чему-то за оставшийся срок мы успеем их научить, но командиры!

– «Наверху» считают по-другому. Что сержанты, что офицеры – это на один бой. Для этого их подготовка достаточна. Большинство их ляжет, подавая пример рядовым. Но тех, кто выживет можете учить дальше. Сейчас самое важное для них, суметь вступить в командование. Причем так, чтобы и они своих людей поняли, и люди сумели их понять.

– Не представляю, как это у них выйдет.

– Это «десятка» Павел! Она умеет работать с кем угодно. В конце концов, с китайцами они работали успешно. Думаю, что и с американцами все получилось как надо.

И действительно, за отведенную на боевое слаживание неделю, сержанты и третьи лейтенанты сумели сработаться со своими подчиненными. Британские лазутчики так и не заметили, насколько сильно изменились за эту неделю и американские и русские десантники. Они много чего не заметили или не придали значения. В частности, возвращения экипажей американских озерных пароходов. Которые прибыли не сами по себе. Вместе с ними прибыли ветераны рейда на Кингстоун и Веракрус. Вместе с минными катерами и доставленными из России аэроглиссерами. Ну а подводные лодки были доставлены намного раньше и вовсю участвовали в разведывательных рейдах.

Было еще одно странное решение, принятое командором. Буквально накануне начала десантной операции, по его просьбе у флотилии появился свой уполномоченный по правам американских граждан и представительница Комитета солдатских матерей. Это были мистер Смит и миссис Рабинович.

– Мистер Смит, я вас потребовал не для того, чтобы вы мешали работе наших командиров, а для того чтобы вы действительно защищали американских граждан, настоящих и будущих, от грязных поползновений со стороны разного рода политиканов и прочих, окопавшихся в тылу придурков в форме. Защищать их так же, как стали бы вы защищать собственных детей. Вас Рэчел это тоже касается.

– От чего предстоит защищать ваших солдат? – поинтересовался Смит

– На войне, чтобы выполнить боевую задачу, приходится пренебрегать существующими законами. И я не хочу, чтобы честного воина, рискующего своей шкурой в бою, судили люди, далекие от войны.

– Как далеко мы можем зайти в деле защиты американских граждан? – поинтересовалась Рабинович.

– Если вы миссис ради этого соберете товарищеский суд и вздерните негодяя высоко и коротко, то это будет примером выполнения вами своего общественного долга.

Некоторое время, парочка правозащитников переваривала услышанное ими. Первой пришла в себя Рэчел:

– Мы согласны! Но есть проблема. Люди выберут судьей того, кому доверяют. На войне доверяют воюющим. Я требую, чтобы меня поставили в строй вместе со всеми!

– Рэчел, но ведь вы женщина! – попытался остановить ее Смит.

– Это упрек? Вы еще вспомните про то, что я еврейка! Смит! Читайте Лео Бронштейна! Он ясно доложил о том, что эта война является тотальной. А на такой войне нет разницы, кого посылать в бой. Командор, я требую места в строю и оружия, приличного воину.