– Он когда-нибудь затыкается? – хмуро спросил я у второй головы Гормока, прячущей глаза за ладонью.

– Ни на секунду, – мрачно ответил огр. – С того самого момента, как мы очнулись.

– Ну а что вы таки хотите? Подземелье было разрушено забредшими божественными героями больше тысячи лет назад! Пусть большую часть времени я проспал, несколько веков общения только с самим собой да гримлоками, которые меня не понимали, не лучшее времяпровождение. Тут недолго и с ума сойти. Хотя концепция разума в целом тоже очень относительна.

– Достаточно, я сейчас не в настроении, – сказал я, стряхивая остатки защитной формы. – Хранительница, что случилось за время моего отсутствия? Хранительница?

Лавовая девушка не отвечала, будто заснув, и даже ее огоньки притухли. Коснувшись ее плеча, я вздрогнул. Ощущение было странным. Возможно, из-за моего собственного измененного тела или связи хозяин-вызванный элементаль, как с либлинами и Вестой, но я не почувствовал жара. В нормальной ситуации даже мясо на руке уже сгорело бы до кости, а вскипевшая кровь разорвала бы пальцы, но сейчас просто гладкая, горячая кожа. Удовлетворив свое любопытство, я опустил взгляд ниже, но вовремя себя одернул и потряс девушку за плечо.

– Что? А, простите, хозяин. Я ненадолго отлучилась, – вновь вспыхивая, чуть поклонившись, сказала девушка. – Все в полном порядке и под контролем, если бы лич сдвинулся, я бы узнала.

– И тем не менее мы очнулись больше трех часов назад, – недовольно проговорил череп.

– Всего три часа? – с возмущением спросил Гормок. – Во имя Бездны, мне казалось, прошли уже сутки. Лучше окончательно умереть, чем провести всю жизнь в одном теле с этим болтуном!

– Это как раз вполне выполнимо, соседушка, – улыбнулся бывший демилич. – Твоя душа, в отличие от моей, привязана к костям этого тела. Если оно сгорит, растворится в кислоте, или ее сожрут и перемелют – ты умрешь. Окончательно. Впрочем, я могу найти для тебя еще несколько десятков продолжительных и весьма мучительных способов умереть.

– Пожалуйста, заткнись хоть ненадолго! – попросил Гормок.

– Хам! Очень надо мне с тобой разговаривать. Я, может, испытываю кризис перерождения и переживаю психологическую травму от нахождения в непривычном теле… – продолжил разглагольствовать череп, получивший новую оболочку. Зарычав, огр попробовал садануть ему по челюсти кулаком, но вторая рука поймала первую в полете, перехватив удар. Тогда Гормок пошел на крайние меры и с размаху стукнул лбом вторую голову. – Ау! Что за варварство?! Мы все можем решить цивилизованно!

– Хотел бы я на это посмотреть, – мрачно сказал я, еще не отойдя от произошедшего в подземелье. – Ладно, учитывая, что нам придется некоторое время общаться, хотелось бы знать твое имя. Не называть же тебя постоянно «эй, ты», «череп» и «жопа без ушей».

– Фу, как грубо. Разрешите без ложной скромности представиться – я Вэнса Морте Драго Грейхок Джек Тан, величайший из некромантов, божественный герой. Изобретатель, исследователь и третий владыка подземелья. Смотритель второго этажа Бездны и плана смерти, – гордо произнес лич, получивший другое тело.

– Тан, значит. Хорошо, так и буду тебя звать, – кивнул я.

– Эм. Нет. Лучше Вэнса, Векна или на крайний случай Морте, – попробовал возразить лич, но, увидев мою насмешку, сдался. – Пусть будет Тан. Не «череп», уже хорошо.

– Договорились. В таком случае еще один вопрос, при перечислении титулов ты сказал, что был третьим владыкой подземелья. Кем были предыдущие двое? Рисунки и символы на стенах, ты знаешь, кому они принадлежат и что значат?

– Нет, они уже были в момент моего появления и в прискорбном состоянии. Подземелье было заброшено, и я до последнего не понимал причины, по которой такое могущественное место потеряло хозяина. До тех пор пока сам с помощью сложнейшего ритуала не стал им, – сокрушенно покачал головой Тан. – Каково же было мое разочарование, когда я понял, что навеки привязан к сердцу подземелья! Мультивселенная потеряла в моем лице великого исследователя и искателя приключений!

Чего я только не пробовал! И переселяться в другие тела, и выкидывать свой труп с катапульты в мировой водопад, и делать дополнительные филактерии, забрасывая их в Бездну. Ничего не помогало. Редкие искатели приключений с каждым годом становились все враждебнее. Может, до них доходил слух о том, что некоторых я убиваю? Не так важно! В один момент мне пришлось защищаться, даже построить армию скелетов.

Обилие нежити часто привлекало другую нежить. Личи-пожиратели, три брата – тому явный пример. Но только благодаря общению с ними, я сумел не сойти с ума окончательно. Представляете, какая была бы трагедия, учитывая, что мой разум и душа – последнее, что у меня оставалось своего на протяжении веков?

Удивительно, но вскоре герои начали считать меня чем-то вроде местного босса. Не знаю, какой дурак сказал им, что у меня в сокровищнице лежит несколько артефактов, нашел бы того, кто меня сдал – прикончил бы с особенным удовольствием. Но в один совершенно не прекрасный момент мои же скелеты начали нападать на подземелье. Потом сквозь ослабевшую оборону протиснулась группа уже повидавших Бездну героев. Вместе они убили всех стражей и уничтожили сердце подземелья.

Конечно, я не настолько глуп, чтобы умирать при таких обстоятельствах. Совсем нет. Поэтому заранее нашел самое подходящее хранилище для своей души – камень маны, который всегда держал полным. Несколько раз я выбирался из него, путешествуя в чужих останках, но несколько сотен лет назад в пещерах поселились гримлоки. Занимать столь ужасные извращенные и изъеденные болезнью кости? Нет, увольте.