– Да, говорила, – я кивнула, а потом набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула: – Она жива?

– Мои соболезнования.

Ответ Уолкера говорил сам за себя.

Я закусила губу, чувствуя, как меня всю трясет. Стараясь дышать как можно глубже, я спрятала лицо в ладонях и горько заплакала. Пока еще я плохо осознавала, что произошло, но даже так мне уже не хватало Рози. Да, мы с ней не дружили с самого детства, начав общаться только в старших классах, но тем не менее за это время она стала для меня самым близким человеком.

У нас обеих не было родителей. И если меня воспитывала тетушка Клер, то у Рози не было вообще никого.

После школы нам как-то обеим удалось поступить в академию на бесплатные места. Лично я не понимала, как это у меня получилось. Ладно Рози, она всегда хорошо училась, но я в целом выползала только благодаря везению. Я так думала.

– Выпейте.

Отняв от лица руки, я принялась вытирать слезы длинным рукавом свитера. Взяв стакан, глотнула воды и судорожно выдохнула.

Рози больше нет. Ее нет. Больше никто не разбудит меня ночью, чтобы рассказать о чем-нибудь интересном. Никто не отгонит от меня очередной ночной кошмар. Не попросит дать поносить что-то из моих вещей. Не станет ругать меня за вечно разбросанные предметы. Не, не, не, сколько еще этих не? Множество.

Внезапно навалившаяся тоска была такой сильной, что я снова разрыдалась, совершенно забыв, что в комнате до сих пор не одна. Мне не было до посторонних никакого дела.

Странно, но спустя минут десять я всё-таки успокоилась. Шмыгнув носом, с подозрением покосилась на кружку в своих руках.

Не думаю, что полисмены стали бы меня чем-нибудь поить. Всё-таки это незаконно. Мало ли, вдруг у меня аллергия на какой-нибудь препарат или на один его компонентов.

– Спасибо, – поблагодарила я, поднимая на мужчин взгляд. – Задавайте вопросы, я расскажу все, что знаю.

– Хорошо, – Уолкер кивнул. – Итак, – начал он, стукнув стилусом по кому, – вы упомянули о свидании. Вы можете назвать имя?

– Оливер Грин, – сказала я уверенно.

Уолкер кивнул и принялся выстукивать по кому. Подозреваю, искал информацию по названному мною человеку.

– Вы уверены, что его зовут именно так? – спустя некоторое время поинтересовался мужчина, оторвав взгляд от кома. – Может быть, вы неправильно услышали?

– Нет, – я качнула головой. – Рози назвала его именно так. Даже показала мне его фотографию.

– Описать можете? – тут же заинтересовался полисмен.

– Да. Очень красивый мужчина, на вид немного за тридцать. Прямой нос с небольшой горбинкой, тонкие выразительные губы, темно-каштановые волосы длиной по плечи, волнистые такие, явно ухоженные, блестящие. Взгляд твердый, волевой, цвет глаз светло-голубой или серый. Темные аккуратные брови. Похож на какого-то актера. И еще, на фото он был одет в странные вещи.

– Странные? Что в них было странного?

– Ну знаете, фрак, белые манжеты, платок на шее. Создавалось такое впечатление, будто его сфотографировали во время съемок исторического фильма.

– Хм, – Уолкер принялся снова что-то писать в коме. Повисла тишина, нарушаемая только стуком стилуса по поверхности экрана. – Ваша подруга не рассказывала, где она познакомилась с этим человеком?

– Рассказывала, – я вздохнула, нахмуриваясь. – Она сказала, что они познакомились на сайте знакомств.

Уолкер вздернул брови.

– Нет, нет, Рози была не такая, – поспешила я заверить, понимая, что именно мог подумать полисмен. – Она не была проституткой, понятно? Ей просто было скучно. Она полезла посмотреть…

– Она заходила на сайт со своего кома?

– Я… я не знаю. Она мне не сказала.

– Вы может назвать адрес сайта?

– Нет. Может быть, адрес остался в ее коме? Да, – я воодушевилась. – Она говорила, что система сохраняет все данные. Посмотрите, там ведь должна была остаться вся переписка.

– Посмотрим, – кивнул Уолкер. – Ваша подруга не сказала, где именно они должны были встретиться?

– Около ресторана «БлейнХаур».

Со стороны Майло послышался присвист. Уолкер моментально бросил на него угрожающий взгляд.

– «БлейнХаур». Вы уверены?

– Абсолютно. Я еще попросила ее сделать… – я сглотнула, старательно сдерживая рвущиеся наружу слезы, – пару фоток. Она так радовалась.

Уолкер кивнул, а после этого подошел к Майло. Они о чем-то быстро переговорили и сразу засобирались.

– Если еще что-нибудь вспомните, сообщите нам, – попросил меня Уолкер, придерживая дверь. – И да, не выключайте ком и не покидайте город в ближайшее время.

Я заторможенно кивнула, переведя взгляд с закрывшейся двери в сторону окна. Пару минут в душе царила полнейшая тишина, а потом все внутри вскипело, взорвалось, заставляя меня уткнуться носом в подушку и зажмуриться. Рози больше нет. Эта мысль заставила меня задохнуться, а потом снова расплакаться. В себя я пришла ближе к вечеру. Мысли в голове превратились в сплошной комок, из которого трудно было вычленить что-то одно. Думать не хотелось. Плакать тоже. Я просто лежала, смотрела в потолок, пока не забылась тревожным, изматывающим сном.