Боги, где только можно было такой получить? Это же сколько боли.

Шрамы многочисленными полосами искажали скулу и часть щеки, деформировали уголок глаза и мочку уха. Он словно ждал от меня какой-то, известной только ему, реакции. И я приветливо, насколько могла в данной ситуации, улыбнулась. Ну не кривиться же мне. Все-таки мужчина не виноват, что его изуродовало, и выказывать свое пренебрежение или, еще хуже, брезгливость, это как-то не неправильно. Тем более, абсолютно черная куртка могла принадлежать только безопаснику, а значит, это от него теперь зависит, примут меня в команду корабля или нет.

Хотя… Я еще помнила об обещании сакали устроить плачь перед капитаном. Как-то сразу представила рыдающего Кирроси Шибу, утирающего слезки своим плащиком. Улыбка из сдержанной превратилась в широкую на все лицо.

– Шибу, а она у тебя как, вменяемая? – с сомнением глянул на меня врач. – Не блаженная, случаем?

Моя улыбка тут же погасла. Поджав губы я исподлобья глянула на того, кто посмел меня оскорбить и обозвать «блаженной».

– Ну, дар Орш Соод, вот подпишем контракт, осмотришь ее и скажешь мне, братец, потом вменяемая она или нет, – пропел Шибу.

– Кир, она женщина, какой контракт? Какой из женщины инженер? – вновь начал гнуть свою линию женоненавистник штурман Маэр.

– Маэр, суй свой длинный нос в свои карты, и вообще, лапушка, какое тебе дело до моих инженеров. Эта девочка – моя удача, она даже шить умеет, – похвастал моими умениями Кирроси Шибу.

Вот от этого заявления мы вместе с этим самым Маэром как-то разом поморщились.

– Не придирайся к мелочам, милок, и ее не отдам. Она будет работать здесь, – уверенно заявил мой потенциальный начальник.

После этого Шибу схватил меня за руку и волоком потащил к столу командора. Быстренько усадив в кресло, сунул в руки безопасника мой диплом и личную карту и неожиданно командным голосом гаркнул:

– Оформляй!

В комнате стало тихо. Все четверо разом глянули на безопасника, ожидая его реакции. Даже молчавший русоволосый бородач, наконец, вынырнул из моего декольте и перевел взгляд на мужчину со шрамами.

Хмыкнув, сероглазый сел в глубокое кресло с высокой откидной спинкой и стал изучать мои документы. Он крутил их в руках, что-то там вычитывал и все больше мрачнел. Я от волнения потерла указательным пальцем нос. Он всегда у меня чесался, когда я нервничала. И вот, чем дольше я вглядывалась в хмурое лицо этого орша, тем больше понимала, насколько он красив. Под этим углом шрамов не было видно, что преображало его. Высокие скулы, чуть впалые щеки, легкая щетина. Квадратный подбородок с неожиданно милой ямочкой. Мои ладони вспотели, а внизу живота стало как-то странно жарко. Я опустила голову, опасаясь, что мои щеки покраснеют и выдадут меня с головой. Такого красивого мужчину, я еще никогда не видела. Это странно будоражило мое сердце.

– Исдар Орш Мрок, ты там чего пытаешься рассмотреть? – заискивающе прощебетал Кирроси Шибу. – Оформляй, не тяни. Ее еще заселить надо, одеть во что-то, умыть, покормить и рабочее место показать. И вообще, столько дел, лапушка, столько дел. Оформляй, не отнимай время.

– Кир, не паясничай, – припечатал его низким грубоватым голосом безопасник. – Какой я тебе исдар Орш Мрок?

– Ну, Лэксар, лапушка моя злобная, я же вижу, что ты хочешь оставить меня без этой, несомненно, хорошенькой девушки, – захныкал Шибу.

– Угомонись, – шикнул безопасник. – Или ты ее сюда из-за красоты приволок?

– Ну, хватит, Лэксар, – продолжал ныть господин Шибу. – Сам понимаешь, нужен нам и растениевод, и биоинженер.

– Понимаю, брат, но она женщина… – вновь попытался призвать Кирроси к благоразумию безопасник.

– И что, – грубо прервал командора Шибу, – с того, что женщина? В чем проблема, я ее не в трюм грузчиком беру, или на мостик тащу. Я ее нанимаю по ее же специальности. Или считаешь, что она горсть травы вырастить не сможет?

– Пучок, – машинально исправила его я.

– Чего? – не понял сакали.

– Не горсть травы, а пучок, – мои щеки предательски запылали. – Я, пожалуй, пойду господин Шибу. Было, хм, интересно с вами познакомится, – подобрала я нужное слово.

Более ни на кого не глядя, я решительно двинулась на выход. Позади меня разгорался настоящий спор, но мне уже было все равно. Обидно. Для своих – я с Цереры, для инопланетян, видите ли, женщина.

Не ошибаясь на поворотах, я очень быстро преодолела все коридоры и, не поднимая головы от пола, поплелась к своим коробкам. Мое несчастное объявление все еще лежало здесь. Подняв его с грязного металлического пола, протерла ладошкой и установила на прежнее место. Мимо прошел заросший бородой так, что только глаза со лбом видать, мужчина и, заинтересовано притормозив, вчитался в плакат. После уже более быстрым шагом заторопился куда-то вглубь доков.

Бросив сумку с вещами на пол, я достала последний тюбик еды с надписью «Борщ». Вкус у него оказался с кислинкой странной. Так и есть – просроченный. Но какая мне уже разница, кушать-то все равно больше нечего. Опустошив тюбик, я отбросила его в сторону. Все равно тут робот убирает каждое утро. Некрасиво, конечно, мусорить, но вставать и плестись к мусорным утилизаторам, совсем не хотелось.

Тяжело вздохнув, я вновь глянула на инопланетный межзвездник, с которого я только что позорно сбежала. У входа заметила массивную фигуру. Там замершей статуей стоял какой-то орш и явно не сводил с меня глаз. Если не ошибаюсь, это тот самый врач, который сомневался в моей вменяемости. Ну и чего ему теперь нужно? Чего на меня пялиться?