Мне было страшно даже представить, что скоро такая же судьба ждет и меня.

Сглотнув, вымученно улыбнулась, чтобы не терять лицо перед подругой и поспешила с чемоданом на выход. Распахнув дверь, гордо ступила на крыльцо, изящно поскользнулась и, проехавшись по трем ступенькам, приземлилась на заснеженную землю. Чемоданчик аккуратно приехал следом за мной.

– Вот что стоит поторопить магов с вулканическими камнями? – прошипела, чувствуя, как болит место пониже спины.

– Уже узнавали, с доставкой тянут, – прилетело мне в спину. – Идея с платьями конечно неплохая, жаль с тобой пойти не смогу. Если Этьер прознает, что ты начала распродавать гардероб, это будет скандал. Жеан же вообще лекцию прочитает о том, что ты не беспризорница, и кусок хлеба и прочие мелочи они тебе обеспечить смогут. Ты же не посторонний человек. Но я знаю, как это стыдно – зависеть от других. Так что хорошая эта идея – сдать вещи в комиссионку. У меня самой с десяток платьев новых найдется, которые перепродать можно было бы.

– Вот, – я гордо подняла палец вверх, – знала, что ты меня поймешь.

– Конечно, пойму, ты же мне что сестра родная. Ну, давай, иди быстрее, а то мужчины увидят и обеим нам места мало будет, – громко шепнула Малика и прикрыла входную дверь.

Поправив застежку плаща, я подскочила с земли и отправилась со своим на сегодня верным спутником – чемоданом, к воротам, ведущим на улочку. К счастью, тут рядом стоянка двуколок, так, что не придется бегать и искать транспорт. Прошагав по аллейке, вышла к дороге и по-мужицки свистнула, засунув два пальца в рот. Звук вышел отменным. Обернулись все, но это ладно, главное – возница услыхал и, заскочив в повозку, направил лошадку в мою сторону.

Знаю, что свист как бы ни красит леди, но на столичных улицах можно бесконечно долго изящно махать в воздухе ажурной перчаткой и так и не дождаться экипажа. А вот свист – это метод проверенный, а кому неприлично – тот пусть и дальше стоит и мерзнет в ожидании неуловимой двуколки или плетется пешком. А вот мой транспорт уже летел ко мне, не жалея колес и подков.

– Куда изволите, госпожа? – придержав коня, возница экипажа внимательно оглядел сначала меня потом мой чемодан.

– В комиссионку госпоже нужно, у нее места в гардеробной не осталось, – мужик понятливо усмехнулся. – За багаж плата отдельно, – пробасил он.

– Идет, – легко согласилась я и покосилась сначала на возницу, а потом на свою поклажу.

Мужчина оказался кавалером. Спрыгнув с козел, он легко закинул мой чемодан в двуколку и подал руку, чтобы мне было легче запрыгнуть наверх. Премило улыбнувшись в ответ, я устроилась на мягком сидении удобнее. Любила я, когда в отношении меня проявляли галантность. Сразу такой женственной и ранимой себя ощущаешь. Так и хочется томно вздохнуть и стрельнуть глазками. Жаль, что прицельный огонь своей обворожительностью вести не по кому.

Двуколка тронулась.

Проезжая мимо выложенных из резного камня домов, магазинчиков и таверн, я невольно задерживала взгляд на гуляющих парочках. Счастливые лица, искрящиеся любовью. Как же я ненавидела их в этот момент. Понимала, что не виноваты они в моих несчастьях, но черный дар ведьмы неистовствовал и рвался кому-нибудь сделать пакость. Чтобы не одна я мучилась.

С неба посыпались мелкие хлопья снега. Улыбнувшись, я протянула руку и поймала пару снежинок. Поднеся ладошку к лицу, рассмотрела узор снежной звездочки. Красиво! В детстве я любила бегать по саду и ловить ртом снежинки, а потом падать в сугроб и со звонким смехом делать снежного ангела, весело двигая руками и ногами. И совсем неважно было, что снег попадает за шиворот, и я могу заболеть. В какой момент я перестала так радоваться жизни?

Вернуть бы все это. Но это, увы, невозможно.

Погрузившись в свои мысли, я и не заметила, как мы остановились у небольшого магазинчика. Скромные витрины, все в темных тонах. Спешившись, я подождала пока возница примет оплату и снимет мою поклажу. Проследив, как отъезжает двуколка, я вздохнула. Было бы у меня денег больше, я бы, конечно, попросила его подождать и оплатила время простоя, а так придется снова ловить свободный экипаж.

Взявшись за ручку чемодана, двинулась к магазину.

Тяжелая дубовая дверь открылась со скрипом, а внутри – полное несоответствие внешнему оформлению. Миленькие скромные платья развешаны на длинных металлических стойках в три ряда. Вдоль стен столики, на которых размещены корзины с пестрыми платками и перчатками, дальше витрина с нижним бельем. По правую сторону полки с аккуратно сложенными плащами, по левую руку стойки с домашними халатиками. На стене на крючках висели шляпки на любой вкус.

Я, как-то растерявшись, не сразу вспомнила, что это комиссионный магазин. И чего Малика столько лет свои шерстяные мешки носила, если можно за небольшую цену приодеться. Подойдя к стойке с обычными повседневными платьями, я глянула на ценник. Ну, хорошо, не совсем грошовая цена, но вполне приемлемая.

– Вы что-то хотели? – навстречу мне вышла очень красивая ухоженная женщина в годах и осмотрела меня цепким немигающим взглядом. Потом прищурившись, оценила размеры моего чемодана. – Мы принимаем одежду только в идеальном состоянии, без потертостей, дыр и естественно цвета должны быть свежими.

Ха… да с такими заявлениями я ваш поставщик года. Выставив ножку вперед, я с нотками пафоса в голосе заявила.

– У меня все новое ни разу не надетое.

Я ухватилась за чемодан и двинулась к небольшому столику у кассы. А сама при этом оценивала надежность этой мебели, вряд ли она выдержит вес моей щедрости. Ведь приличные платья задарма считай, отдаю. Без дыр им и не штопаное. А я им почитай все только с прилавка. Сама готова была прослезиться от своего благодушия.