Задумавшись, я отчего-то невольно начала перебирать в памяти все наши немногочисленные встречи. Однако всё равно не припомнила ничего особенного. Йен становился заметно спокойней, когда мы с ним общались, но и только. Точно так же, как происходили разговоры с Дамиром, самой Эммой и немногочисленным кругом моих друзей. – Наверное, я просто в удачные моменты подходила, – предположила я, пожав плечами. – Ладно. Быть может, – подруга усмехнулась, но переключилась на другую тему, разглядывая дорогу, – Тебя до редакции прямо? – Ага, – я положила ладони на свой ранец и принялась крутить в пальцах один из двух брелоков в виде летящей птицы.

Машина быстро влилась в непрерывный в такое время поток автомобилей на улице. Кругом гуляли или торопились по делам люди, солнце ярко светило, поднимая и без того высокую температуру. В самом деле, поехать бы на пляж тогда уж….

Но я всё-таки осталась на месте. Слишком много планов на ближайшее время. Хотя если нас всем отделом всё-таки освободят от работы на период проверки техники, то, может быть, вырвемся с друзьями на какой-нибудь водоём. Или же в пятницу в парке выберем место поближе к озеру.

Эмма спокойно и размеренно рассказывала что-то о своём парне Евгении, уехавшем вчера из города на несколько дней в командировку, и о том, что теперь в их общей квартире можно будет в случае чего доделать проект.

Автомобиль в какой-то момент свернул с основной дороги на боковую улочку, но я даже не заметила этого, погрузившись в мысли о своём пострадавшем транспорте и об обещанном ремонте. Машина Эммы проехала ещё немного и выехала к перекрёстку, над которым возвышалось здание торгово-развлекательного центра. – Позавчера ходили туда с Женей, – подруга улыбнулась, бросив взгляд в сторону ярких вывесок, украшавших фасад, – Там сделали новую комнату аттракционов в темноте. Жутко, но весело. – В темноте? – рассеянно переспросила я, выныривая из собственных мыслей. – Ну да, – кивнула Эмма, – По нескольким залам катается вагончик. Кругом темнота, но иногда виднеются всякие страшные чучела, звери. Иногда действительно жутко. Один раз, например, Женя фонариком, который нам на входе выдали, высветил в зарослях волка. Так он как живой был – глаза красные-красные и будто прямо сейчас бросится! Представляешь?

По коже невольно пробежал холодок – память услужливо воскресила ночной кошмар, заставив меня поёжиться. Да уж, волк может выглядеть очень жутко. Наверное, если бы на тех аттракционах он бы улыбался так же, как в моём сне, Эмма свалила бы из вагончика, сверкая пятками. – Очень жутко, – согласилась я и покосилась на подругу, которая как раз включила поворотники, собираясь сворачивать к редакции газеты, – Эм, а ты слышала о пропавших людях? – Ты о тех троих, кажется? – девушка наморщила лоб, – Или двоих…. Хотя, честно говоря, кругом столько этих листовок, что я даже не знаю точно. Но по вечерам теперь не гуляю.

Я кивнула и тут же снова мысленно отвесила себе подзатыльник. Какое счастье всё ж, что вчера мне не удалось вляпаться в неприятности. Иначе вполне может быть, что в Ликиной газете в следующем выпуске публиковали бы уже моё фото. – И, насколько я слышала, никого ещё не нашли, – Эмма серьёзно смотрела на дорогу, – Или нашли, но не объявляют. – А такое может быть? – я озадаченно вскинула брови, – Почему не объявляют? – А допустим, что там что-то очень нехорошее с ними случилось, – девушка пожала плечами, – Может, полиция не хочет население до паники доводить. И так все настороже из-за этих табличек «помогите найти». Точнее из-за количества снимков на них. – Может быть, – задумчиво протянула я. Кажется, стоит упомянуть при Лике эту теорию. – Но думаю, что ты скоро будешь знать об этом побольше всех нас, – Эмма вдруг с усмешкой покосилась на меня, – Раз я везу тебя в редакцию.

Я взглянула на подругу и рассмеялась вместе с ней. Экскурсия в обитель информации начинается. И хоть я никогда не рассказывала Эмме о делах Лики, а она из вежливости не задавала вопросов, чтобы не ставить меня в неловкое положение, прозвучало всё равно весело.

Автомобиль остановился у обочины как раз напротив небольшого сквера. Попрощавшись с Эммой и ещё раз поблагодарив её, я направилась к пешеходному переходу. Слева от дороги гуляли меж деревьев пожилые пары и мамы с колясками. Кругом кипела жизнь, и даже сюда доносились грохот и звуки ударов от расположенной в сквере площадки для скейтеров.

Я быстро пересекла битком набитую парковку для сотрудников редакции и мельком огляделась. Четырёхэтажное здание из нескольких корпусов, присоединённых друг к другу на манер буквы «П», взирало на гостей широкими распахнутыми окнами – хоть лето уже и подходило к концу, жара спадать не спешила. А из-за ослепительно белых стен казалось, будто само строение в состоянии освещать и согревать всю округу.

К входным дверям вела небольшая лестница, и я взлетела по ней, перескакивая через ступеньки. Любопытство к делам репортёров становилось сильнее с каждой минутой. Или же мне просто хотелось отвлечься от тяжёлых мыслей.

Центральный холл представлял собой широкий и просторный зал, окна которого по правую сторону как раз выходили на парковку и на самую солнечную часть двора. Золотистые лучи мягко освещали мраморный пол в тёмно-зелёных тонах и поднимались на небольшие диваны, расставленные вдоль стен для посетителей.

Охранник за небольшой стойкой у входа привычно махнул мне рукой и кивком головы указал вправо. Я помахала ему в ответ и торопливо пересекла холл, чтобы свернуть в указанный коридор. Николай работал здесь в охране, кажется, ещё до прихода на работу Лики, но меня уже успел запомнить – подруга часто водила меня к себе в гости. И раз он указал на коридор, значит, Лика сейчас в своём кабинете, и можно идти сразу к ней.