Парень хмыкнул и какое-то время молчал, внимательно следя за дорогой. Дождь по-прежнему лил, отчего очертания города вокруг размывало. Вода лилась с крыш высоких домов, ручьями бежала по тротуарам и стекала на дорогу, образуя большие и глубокие лужи. И каждая следующая машина поднимала в воздух брызги, волнами падающие на пешеходов и соседние автомобили. – Если честно, то мне это не нравится, – наконец, прямо сообщил Йен, – Близость к полицейскому участку может только спровоцировать преступника. Особенно если станет заметно, что ты дружишь с тем, кто расследует дело. При этом у преступника даже может не быть личной неприязни к тебе, но он навредит, чтобы задержать расследование твоего знакомого. – Об этом я как-то не подумала, – пробормотала я и, потерев лицо ладонями, постаралась собраться с мыслями, – Ладно. Что-нибудь придумаю. Йен, а ты не знаешь, можно ли восстановить уже удалённое сообщение в мессенджере компьютера? – Я всегда замечал, что инстинкт самосохранения у тебя отбит более, чем напрочь, – подытожил с лёгкой усмешкой Йен, но прозвучало даже как-то не обидно, – В теории можно попробовать восстановить. А нельзя ли как-то поподробней ситуацию описать? – В рабочем компьютере одной из пропавших должно было сохраниться сообщение, которое выманило её с работы, – пояснила я, – То, что сообщение пришло, слышали её коллеги. Да и сама она сказала об этом. Однако потом сообщения не оказалось. Возможно, что преступник послал вместе с сообщением какую-нибудь программу для самоудаления или что-то в этом роде. Как думаешь, такое сообщение ещё возможно восстановить? – В теории может и получиться, но я не могу гарантировать сто процентного результата, – проговорил после паузы Йен, – У меня на работе перерыв с часу до двух, так что если у тебя и твоей подруги получится как-то найти доступ к компьютеру, то я могу в нём покопаться.

Звучало, как повод для радости, но всё же одновременно в душе скользнула и тревога. Одно дело – консультация с другом как специалистом по компьютерам, и совсем другое – тянуть его в историю с расследованием настолько очевидно. – Спасибо большое, – отозвалась я, немного смутившись, – Я что-нибудь придумаю, чтобы тебя не подставлять с этим всем. – Не переживай. Я же сам предложил, – усмехнулся Йен в ответ и затормозил у обочины, – Это же и есть редакция?

Я выглянула в окно, стараясь рассмотреть очертания зданий за стеной дождя. И тут же узнала рабочее место Лики. В самом деле, на машине получилось быстрее, чем на общественном транспорте. – Да, это редакция, – я улыбнулась, – Спасибо, что подвёз. – Не за что, – Йен кивнул в сторону противоположной стороны дороги, – Я перепаркуюсь и буду ждать тебя тут.

Я кивнула и выскочила из машины на тротуар. Дождь лил всё так же, отчего мигом возникло ощущение, будто меня угораздило в душ залезть в одежде. Но всё же идти до входа недалеко, что радовало. И в любом случае я бы промокла значительно сильнее, если бы ждала маршрутку, а потом добиралась бы сюда от остановки.

На парковке редакции почти не оказалось автомобилей – наверное, большая часть репортёрского состава разлетелась по работе. И, придерживая капюшон за край, чтобы его не сдуло ветром, я быстро заскочила на лестницу перед входными дверьми. Взгляд случайно зацепился за машину, которая почему-то была припаркована не на пустой парковке, а за углом здания редакции. Из-за дождя было плохо видно, но я всё же заметила, что за рулём сидит какой-то мужчина, и поторопилась скрыться за дверьми от льющейся с неба воды. Должно быть, кто-то просто ждёт своего друга или знакомого, а потому и стоит в таком неудобном месте.

Вместе со мной в холл прошёл и пожилой мужчина с зонтиком в руке, и охранник Николай взглянул на его пропуск, а затем увидел меня и приветственно улыбнулся. – Лика сейчас на ковёр к главному редактору ушла, – тихо сообщил он, подмигнув, – Так что тебе придётся её у кабинета ждать. – Спасибо большое, – я благодарно улыбнулась Николаю и проскользнула мимо, – Я подожду.

Охранник кивнул и вернулся обратно к своей небольшой кабинке у выхода. В зале почти никого не было, только периодически мелькали журналисты, спешащие по своим делам, но их можно было по пальцам пересчитать. Вероятно, пока есть сюжет с пропавшими, вся редакция вкалывает изо всех сил.

Я шустро проскочила вестибюль и свернула в коридор. На этот раз никто меня не сбил, но в душе всё же жила надежда, что Лика меня сейчас догонит. Всё-таки невежливо заставлять Йена ждать.

Пару раз мне попадались идущие навстречу сотрудники других отделов, но они были больше поглощены своими заметками и распечатками, так что мне приходилось отходить в сторону, чтобы никто ни в кого не врезался. Похоже, даже если бы я пришла сюда в карнавальном костюме, всё равно никто бы не заметил.

Подойдя к нужному кабинету, я замедлила шаг и осмотрелась. За окном коридора по-прежнему лил дождь, но никаких других звуков не обнаружилось. Да и из-под двери не пробивался свет лампы. Значит, Лика всё ещё отчитывается.

Я потопталась на месте, а затем всё же направилась к кабинету подруги. Не обязательно ведь вручать тетрадь ей прямо в руки, когда можно просто просунуть её под дверь. Щель вполне достаточная, а Лика меня поймёт.

Но, уже остановившись у самой двери, я неожиданно услышала слабое бормотание. Голос говорившего показался таким тихим, что ни слова не выходило разобрать. Лика привела к себе какого-то гостя и общается с ним без света?

Мгновенно осенившее меня предположение о том, что подруга нашла себе кого-то на работе, заставило улыбнуться. Но всё же придётся их отвлечь, чтобы не задерживать Йена.

Я уже положила ладонь на ручку, готовясь второй рукой постучать по двери прежде, чем войти. Но до слуха донеслось что-то странное. Интонация разговора не менялась будто бы, но отдельные слова показались знакомыми, что заставило меня замереть и прислушаться вопреки привычке. И тут же я удивлённо вскинула брови, услышав слабый голос Булата вместе с отчётливыми вопросами самой Лики. Услышанный мной фрагмент явно был записью, которую подруга сделала вчера во время беседы с полицейскими.

Усмехнувшись от того, что нафантазировала себе невесть что, я быстро постучала по дверному косяку и вошла в кабинет. Но вопрос о том, почему Лика слушает свои записи в темноте, так и не сорвался с губ.

Кабинет Лики был небольшим, так что там помещались только два шкафа у противоположных стен и зажатый между ними стол. Настольная лампа не была включена, но широкое окно, занимавшее всю небольшую стену, давало вполне сносное освещение, чтобы разглядеть, что подруги тут нет.

Вместо неё кто-то стоял боком ко входу и лицом к столу, держа в руках диктофон Лики. Техника всё ещё работала, воспроизводя диалог журналистки с психологами.