— И что нам теперь делать?

— Я не знаю. И кто знал, что именно этого эльфика верховный вождь ждет? Не пойму почему Ахерон взбычился и не пропустил его. А потом и приложил его по затылку.

— Так ладно бы просто приложил. Он же ему яд вколол дротиком. Теперь куда труп прятать?

— А ведь верховный уже знает, что этот эльф в городе. Только не знает, что он уже тут.

— А противоядие есть? Мы его подправим, да поговорим с ним. Объясним, что ошибочка вышла?

— Ты думаешь он нормальный? Да все они говнюки заносчивые.

— Не знаю, это первый эльф, которого я вижу. А как он дрался? Десять орков раскидал. Давай все же поможем ему. Иначе не сносить нам головы, когда Орхан все узнает.

— Да нету сейчас противоядия. А готовить несколько дней. А он если не издох сейчас, то через час точно окочурится.

— Так может мы его перенесем из блокирующей камеры? Может у него магия есть и исцелится?

— А ты дело говоришь. Давай. Мы то не виновные в покушении на него. Зато помощь окажем.

И они выдвинулись в мою сторону. Теперь понятно, почему я не могу общаться ни с Мирииром, ни с Игмой. Камера — это большой блокиратор. Так надо вернуться к изначальному внешнему виду и сделать вид, что без сознания.

Через минуту они были уже у двери камеры. Загромыхали ключами, открыли тяжелый засов. Потом вдвоем стали открывать дверь. Это же как туго она идет, что им аж вдвоем надо ее открывать?

Подойдя ко мне, один склонился и потрепал меня по плечу. Я в ответ только тихо застонала. Он ощупал мой затылок на определение повреждений. Было больно и я просто не сдержала стон.

— Он еще живой. Но у него такая страшная рана. Как еще жизнь в нем держится? Крепкий малый. Но вот я больше уверен, что если и поправиться, то с головой не все в порядке будет. У него проломлен череп.

— Хватит болтать. Отойди. Я возьму его на руки. А ты его рюкзак прихвати.

Меня бережно подняли и понесли. Только вышли мы из камеры, как Игма начала меня усиленно лечить. Через пять минут меня опустили на что-то мягкое.

— Надо ему позвать лекаря.

Пришлось говорить — Не надо лекаря. Через час я буду почти в норме. — глаза я не открывала, потому что боялась, что голову прострелит очередная боль.

— Тогда мы должны доложить о вас верховному вождю.

— Вождю доложить можете.

И я просто вырубилась. Я не знаю сколько прошло времени. Только в себя пришла опять на чьих-то руках. Я немного открыла глаза, боли не было. Поэтому я смогла открыть их полностью и посмотреть на того, в чьих руках сейчас находилась. А это был сам Орхан.

— Можно поинтересоваться, куда вы меня несете?

— Можно, Альфиэль. Несу в покои, которые я приказал для тебя приготовить. А теперь расскажи, что произошло? Я ожидал твоего прибытия еще вчера. А тут узнаю, что ты ранен и в комнате охраны лежишь.

Пришлось все ему рассказать. И как на воротах простояла час с лишним. И что бумага им подписанная не удостоилась внимания. И как на меня напали десять орков. В общем ничего утаивать не стала.

— А те, кто тебя принес в комнату охраны, они тоже были среди нападавших?

— Я не знаю. Я не видел. Мне больно было смотреть. Я только слышал их голоса.

— Хорошо. Тебя сейчас осмотрят лекари и мы разберемся со всем этим.

— Я не против.

Орхан занес меня в покои и положил на кровать. Толком я оглядеться не успела. В двери поспешно зашло два пожилых худощавых орка. Это были целители. Они убрали гематому с моего затылка, при этом удивленно цокая языками и с интересом смотря на меня. Потом убрали ссадины и синяки от боя и дали какой-то отвар.

— Что за отвар? Каков его состав?

— Этот отвар поможет вам быстрее поправиться после травмы головы. — Это один из лекарей мне ответил, причем таким тоном, как будто общался с недалеким человеком или ребенком. — А в состав входят травяница, огнедышка, корень трипфолиса и пыльца лиэи.

— Хм, этот отвар может быть более результативным, если вы уберете из него огнедышку и вместо нее добавите веточки листянки. Просто огнедышка сама по себе, конечно, благотворно влияет на состояние организма и помогает ему быстрее регенерировать. Но если ее смешивать с чем-то, то она может менять свойства почти на противоположные, или просто ослаблять отвары или зелья. В этом отваре она конфликтует с травяницей и раз в двадцать уменьшает его действие. А вот листянка, наоборот усилит состав. И вы просто поразитесь тому, как этот состав трав быстро помогает.

После моих высказываний зависло молчание. А я, пользуясь молчанием, отставила их отвар и подошла к своему рюкзаку. Достала оттуда бутылек с зельем что я только-что описала. Отпила оттуда немного и протянула лекарю, который общался со мной.

— Вот, это концентрированное зелье, его можно пить разбавленным. При серьезных случаях, можно пить и концентрат. В нем тот самый состав, что я вам сказал.

И я протянула склянку лекарю. А он в неверии косился то на бутылек, то на меня. Так и не решаясь взять его в руки. Орхан решил прервать наше молчание.