Тем временем синестезическое поле зрения Хоббс заполнилось ожесточенно мигающими маркерами срочных сообщений. Ремонтные бригады требовали, чтобы им срочно вернули взятые взаймы процессорные мощности.

«Ну, ты и тупица, Кэтри», – подумала она.

Ведь она так и не освободила компьютеры «Рыси» от обязанности производить бесконечные подсчеты. Экспертная программа крутила, образно выражаясь, свои колеса, а в это время сотни других систем нуждались в мощности процессоров.

Разум Хоббс на миг отключился.

Она поняла, что теряет контроль над ситуацией. Пальцы не желали ее слушаться.

«Давай-ка разбираться со всеми проблемами по очереди», – скомандовала она себе.

Первым делом она отдала процессорную мощность ремонтникам. Потом передала задачу по ситуации с инфоструктурой на Легисе лейтенанту из аналитического отдела. Посмотрела на капитана, попыталась собраться с мыслями.

– Маркс дышит самостоятельно, сэр. Дроны не отвечают на сигналы, посланные со скоростью света. И… и я думаю, что я, пожалуй, перегружена заданиями.

Она опустила глаза и стала пытаться сформулировать задание от капитана для десантников на Легисе, осознавая при этом, в чем она только что призналась. Но и ее выучке был какой-то предел, и она была обязана признаваться в своих неудачах точно так же, как сообщала о неудачах других членов экипажа.

Хоббс почувствовала, как на ее плечо легла рука капитана.

– Спокойно, старший помощник, – произнес Зай. – Вы молодчина.

Хоббс стала дышать медленнее и ровнее. Зай не убирал руку с ее плеча. Его прикосновение было так приятно, оно вселяло уверенность.

– Срочное сообщение, срочное сообщение.

Это был голос девушки-аналитика, лейтенанта Тайер.

– Уж лучше бы она сказала мне что-нибудь хорошее, – проговорила Хоббс.

Девушка-лейтенант произнесла с полной уверенностью:

– Мы усилили последние сигналы, полученные от спутников сопровождения дрона-разведчика, мэм.

Хоббс вздернула брови. Мелкие дроны, сопровождавшие дрон-разведчик, действительно имели собственные передатчики, но они были слабенькими и работали на скорости света. Расчет был на то, что они будут передавать собранные сведения главному дрону. Хоббс не могла вспомнить, отдавала ли она кому-нибудь приказ собрать сведения о сигналах от этих дронов.

– Вы должны обязательно просмотреть эту информацию, мэм, – добавила Тайер. – Это срочно. Сверхсрочно.

– Я вас хорошо слышу, лейтенант.

Хоббс отвела полученному от Тайер видеосигналу место в уголке поля вторичного зрения и принялась одновременно просматривать выпуски новостей Легиса восьмичасовой давности и данные диагностического обследования Иокима Маркса. Параллельно Хоббс продумывала содержание послания десантникам на Легис. В конце концов она сформулировала его просто: «Мы не смогли получить ответ от центра межпланетной связи. Что у вас там, черт побери, творится?»

Вот сколько всего сразу. Но, несмотря на это, присланная аналитиком Тайер видеозапись привлекла внимание старшего помощника.

«Это еще что такое?!»

Хоббс просмотрела запись заново и почувствовала, что мозги у нее снова, мягко говоря, заклинивает.

– Капитан.

– Хоббс?

– Мне нужно кое-что показать вам, сэр, – выдавила Кэтри.

Она очистила большой воздушный экран командного отсека. Все могли поверить ей лишь в том случае, если бы увидели видеозапись только в таком масштабе. На этот экран Хоббс и спроецировала полученную от Тайер видеозапись – крупно и неопровержимо.

Перед глазами у всех, кто находился в отсеке, предстал объект, поверхность которого была подернута рябью «дюн», а между «дюнами» залегли тени, поскольку объект подсвечивался далеким солнцем. Дроны из флотилии Маркса выглядели созвездием вокруг объекта. На какое-то мгновение изображение стало совершенно четким, поскольку поступало через передатчик главного дрона. А потом сильнейший выброс радиоволн сжег передатчик, и мелкие детали поверхности объекта исчезли. Однако величественные перемещения «песчаных бурь» все же были видны по-прежнему, их улавливали субдроны, которым, по всей вероятности, удалось продержаться еще несколько секунд.

Объект начал колебаться, менять очертания.

– Это эффект при передаче сигнала, Хоббс?

– Судя по данным аналитиков – нет, сэр. Кстати, показ ведется в одной десятой от истинной скорости.

Контуры поверхности вращения скручивались. Объект словно бы выжимал собственную массу из одной части в другую и из-за этого стал похожим на песочные часы с множеством колбочек – часы, предназначенные для регистрации сдвигов гравитации. Объект выбрасывал песчаные гейзеры, которые затем ровными дугами возвращались обратно. Казалось, вся поверхность объекта пришла в движение, подернулась маленькими взрывами и стала похожа на океан под проливным дождем. А может быть, изображение обросло фрактальными деталями, которые терялись при низком разрешении.