Я задумалась. Нет, в Англию ехать мне однозначно не хотелось. Но и перспектива опять вернуться на ненавистный экономфак, да еще и работать все лето тоже не выглядела как реализация всех моих тайных желаний. Но надо выбирать меньшее из зол.

Поработать, значит? Можно. Только кто же меня возьмет? Без образования и опыта. Я мысленно ухмыльнулась. А ведь все просто: я изображу бурную деятельность по поиску работы, даже, может, съезжу на пару собеседований, а там, глядишь, и папа забудет о своих вариантах.

– Я выбираю второй вариант, – озвучила я свое решение.

– Хорошо. Поиск работы начнешь сегодня же вечером.

– Но, папа, я хотела сегодня к Анжеле съездить, – посмела поделиться своими планами я.

– Ах, да, – как будто что-то вспомнив, улыбнулся отец, – у тебя теперь комендантский час. В 20.00 ты должна быть дома.

– Но, пап…

– Все, Ксения, не заставляй меня закручивать гайки! – твердо произнес родитель.

А сейчас это что было? Подбор винтика что ли?

– Все, иди, займись поиском работы в интернете. Завтра с утра представишь мне отчет.

Зашибись! Комендантский час плюс ежедневный отчет о поисках работы. И так все лето? Может, лучше, все-таки податься к монашкам в Англию?

Прошла неделя после нашего с папой разговора. Как обычно, после ужина я готовлюсь представить отцу свой отчет о поисках работы. Оказалось, это не так и сложно – выполнять требования отца. Надо лишь скопировать отчет за прошлый день, изменить дату и придумать названия фирм.

Конечно, я не искала работу. Еще чего не хватало. Все ждала, когда же отец забудет о своих вариантах и отстанет, наконец, от меня.

Захожу в кабинет отца и сажусь на кресло рядом с камином.

– Ну, что, Ксения, как продвигаются поиски работы? – спрашивает отец, присаживаясь на кресло рядом и расставляя на столике шахматные фигуры. Отец любит разбирать шахматные партии. Так он, по его словам, отвлекается от работы и проблем.

– Сегодня я позвонила в три компании, а именно… – начинаю я свою уже заученную речь, но отец прерывает меня.

– Это все понятно. Ты мне скажи без этих ненужных прелюдий, работу нашла?

Я делаю максимально печальное лицо и громко вздохаю:

– Нет. Никто не хочет меня брать на работу. Без опыта и образования.

– Да-да, – как будто не вникая в сказанное мной, говорит отец, задумавшись над очередным ходом.

– Ну, я пойду тогда? – с надеждой спрашиваю, сбросив с лица маску печали. Поспешила. Отец резко переводит взгляд на меня и, как будто уловив мои мысли, ухмыляется. А потом спокойно произносит:

– Я решил помочь тебе.

Началось…

– Я вижу, что ты прилагаешь колоссальные усилия, чтобы найти работу, и не могу больше видеть, как ты переживаешь по этому поводу.

Люблю папу за сарказм. Он видит меня насквозь. Поэтому я даже не перечу, а молча жду свою участь.

– Поэтому я поговорил с Константином Михайловичем. Он возьмет тебя в свою фирму.

Доброй души человек этот Константин Михайлович. Интересно, кем. Поскольку с сентября меня опять ждет ненавистный экономфак, предполагаю, что в финотделе. Вот, скукотища. Опять эти озабоченные отчетами и ЕБИДТой тетки и очкастые мужики.

– Поскольку ни образования, ни опыта у тебя нет, – продолжает отец, прервав мои мысли, – поработаешь эти четыре месяца ассистентом в отделе АХО.

– А что это?

Отец вскидывает на меня глаза и качает головой:

– АХО – это административно-хозяйственный отдел.

– То есть не финотдел? – обрадовано спрашиваю я.

– Нет, – строго отвечает папа. Похоже, ему не нравится моя реакция. Он опять смотрит на свои фигурки.

– Иди, – спустя пару минут произносит. – Завтра начинаешь. В первый раз Гена отвезет тебя. Будь готова к 8.00. Потом сама будешь добираться.

Я встаю и направляюсь к выходу.

– Рабочий день у тебя до 18.00. Час – на дорогу. Так что, комендантский час, надеюсь, ты нарушать не будешь, – напоминает мне отец, – а то вариант с Англией еще в силе.

На следующий день в 8.10 я выхожу из дома, скрываясь от укоризненного взгляда отца, который демонстративно смотрит на часы. Ну да, пунктуальность – не мой конек.

Для первого рабочего дня я выбираю строгий брючный костюм и белую блузку. На ногах – туфли на каблуках. Уже и не помню, когда я их надевала в последний раз. Папа не предупредил меня, есть ли в фирме добрейшего Константина Михайловича дресс-код, поэтому решаю перестраховаться.

Я, как самый настоящий трудяга, стою в московских пробках, торопясь приступить к своим должностным обязанностям. Правда, эти препятствия я преодолеваю не в душном метро, а в отцовском автомобиле с его водителем. Но это ведь не в счет?