Шрифт:
Но брать у него деньги… Это казалось грязнее, чем делить с ним постель.
Без стука распахнув дверь, я остановилась на пороге. На столе у Дениса сидела новенькая практикантка, имени которой я даже не запомнила. Одной рукой она тянула Дениса за галстук, другой гладила его по щеке, а ее юбка, намеренно или нет, задралась выше дозволенного, оголяя невероятно длинные и стройные ноги. Он же сидел с закрытыми глазами и разве что не мурлыкал, как мартовский кот. Тьфу. Как противно. Хорошо, что мое внезапное вторжение умерило их пыл. Девица спрыгнула со стола и, поправив юбку, пролетела мимо меня в коридор. Денис, откинувшись на спинку стула, раздосадовано проводил ускользающую возможность развлечься и переключил на меня свой еще не сфокусировавшийся взгляд.
– Привет, – невинно произнес он, источая искреннее удивление от моего присутствия.
– Почему ты не подписал? – Я продолжала стоять в проеме. Не знаю почему. Может, дистанция была необходима мне. А может, я вспомнила о заповеди «не убий». Из задумчивости меня вывели извиняющиеся нотки Марининой болтовни, доносившиеся сзади, и я просто захлопнула дверь перед ее носом.
– Я же тебе все сказал утром. Не буду ничего подписывать.
– Ты лишаешь сына возможности…
– Или спасаю от твоих ограничений.
Я сделала шаг вперед, подозрительно сощурив глаза.
– Тебе нравится власть?
Легкая улыбка на мгновение коснулась его губ, тут же обратившись тенью.
– Вовсе нет.
Мой едкий смешок, который я не успела или не хотела остановить, добавил иронии во все происходящее. Я сделала еще один шаг.
– Прекрати. – Его серьезный тон заставил меня остановиться. А что, впрочем, я такого сделала?
– Когда ты так на меня смотришь, я готов подписать все что угодно.
– Ну так подпиши, и я уйду.
Денис покачал головой.
– Неужели ты думаешь, что я смогу спокойно спать, когда вы за полмира от меня?
– Я думаю, найдутся те, кто споет тебе колыбельную. – Я дошла до стола и уже второй раз за день положила бланк согласия на вывоз ребенка за рубеж.
Денис даже не взглянул на бумагу, лишь сморщил лоб, будто подавился кислым лимоном.
– А ты никогда не задумывалась, почему я при разводе составил то заявление? Как оно называлось? О несогласии на выезд ребенка из Российской Федерации? Тогда, кажется, ты была не против. Лишь бы быстрее убраться из моей квартиры и из моей жизни…
Я хлопнула в ладоши.
– Да, сейчас самое время поговорить об этом. Ты всегда был любителем пофилософствовать.
– Нет-нет, – он поднялся. – Я о другом. Ты же знаешь, как я люблю Мишу.
– Так и я его люблю! – не выдержала я.
Он шумно выдохнул:
– Я знаю. Прости. Но я не готов…
Гнев, закипавший внутри, твердил мне одно: «бей, круши, рви, но свое возьми», а слабый разум просил еще раз подумать.
– Смотри, – я снизила обороты, пытаясь мыслить рационально, – эту бумагу нужно заверять у нотариуса. Я ее оставлю тебе для ознакомления. У меня есть всего пара дней, чтобы оплатить путевку и утрясти все нюансы с выездом. Я очень тебя прошу, – коснувшись его плеча, я пыталась поймать взгляд, что он старательно отводил, – сделай все, как надо. Хоть раз в жизни.
И не оборачиваясь вышла, ударив дверью Марину, которая даже не скрывала, что подслушивает наш разговор. Плевать. Здесь все давно уже знают, какого цвета мои трусы. А тут такая мелочь.
Господи, ну зачем я произнесла ту последнюю фразу? Я вовсе не считаю, что он мало делал для Миши. Или для меня. Мне не на что жаловаться. Разве только на разбитое сердце… Но это же были мои ожидания…
Глава 2
Натянув, как я считала, искреннюю улыбку, я повернула ключ в замке и открыла дверь. Миша уже стоял в коридоре, будто знал, что я вот-вот приду. Проворный, блин. Даю руку на отсечение, что он выключил телевизор секунду назад.
– Привет, мам, как дела? Знаешь, что только что было? Я занял первое место, представляешь? В гонке поколений! – Торжествующий жест и сияющее лицо.
Ну, точно, я не ошиблась. Мда, кажется, я должна его похвалить. Знать бы за что…
– Привет. Ты что-нибудь ел?
Скривившись оттого, что я не разделила его радости, Миша махнул рукой в сторону кухни и бросил:
– Проверь. Супа больше не осталось.
Я удовлетворенно кивнула и продолжила расправляться с сапогами, после чего сын подошел ближе и помог снять пальто.
– Что, плохой день?
Я усмехнулась. Смышленый растет у меня сынок.
– Ага.
– Он не подписал?
Чересчур смышленый. Я думала моей наигранной улыбки будет достаточно. Но, видимо, обдурить я могу только себя. Пройдя на кухню, я устало рухнула на стул.
– Не-а. Хочу чаю. Нальешь?
Миша бросился к чайнику, наполнил его водой из фильтра и щелкнул кнопку.
– Мам, я макарон и сосисок сварил. Погрею?
– Нет, спасибо.
Вообще-то, я хотела есть, а заманчивый запах сосисок учуяла еще с лестничной клетки. Но вспоминая стройные и длинные ноги той стажерки, я давилась слюной, но решимости не убавила.