Не позднее двух часов ночи, Пустовалов должен завести двигатель вишневой «Вольво С80», припаркованной на небольшой стоянке в семистах метрах к северо-востоку, чтобы не позднее четверти третьего выехать из города по Ленинградскому шоссе. Выехать из города, в который он никогда не вернется. А через восемь часов выехать из страны, в которую он никогда не вернется.

И, теперь, когда казалось, что все уже «на мази», появилась новая проблема.

Главная причина, по которой Пустовалов выбрал полковника Басурова, заключалась, конечно, не в его опыте, а в одном бывшем его партнёре – каком-то мелком чиновнике из Министерства обороны, который пару лет назад толкнул Ясину партию термобарических боезарядов для гранатометов.

Не бог весть – какой-то ведомственный аферист, но он был, по крайней мере, чиновником, в отличие от полковника в отставке, который в понимании Ясина был в лучшем случае пустым местом, а в худшем – мелким мошенником. И тем не менее, это был способ выйти на Ясина. Идея подобраться к Ясину, используя «связь» Басурова, казалась Пустовалову подарком судьбы.

Пустовалов откинулся в кресле и медленно выдохнул. Обидно бросать проделанную работу, особенно, если это единственный «улов» за весь год. Пустовалов уже собирался махнуть рукой и отправиться на покой с тем, что есть – заработанного хватило бы на всю оставшуюся жизнь, но два месяца назад осведомитель сообщил, что одна подставная контора заинтересовалась лазерным оборудованием для резки материалов с несуществующими показателями прочности. Пустовалов быстро сообразил, что это самый что ни на есть персональный запрос на конкретный аппарат. Он переслал техническую часть запроса сотруднику института прикладной физики Матвею Бочарову, который частенько консультировал его. Бочаров сообщил, что заоблачные характеристики соответствуют материалам экспериментального типа вроде титановых сплавов с добавлением нанотубулена и отправил список технических характеристик для потенциальных лазерных установок, по которым Пустовалов и вычислил свежее приобретение государственной компании «Спецметаллы» – экспериментальную лазерную установку LXN-1000, следующую сложным путем в обход санкций из японской Осаки в Москву.

Сотрудники «Спецметаллов» ждали аппарат в столице двадцатого октября, но до Москвы он не доехал. Девятнадцатого октября, в половине третьего ночи на разгрузочно-погрузочной станции Мелехово-1 Пустовалов с напарником – старым медвежатником Дементьевым вскрыли запорно-пломбированное устройство контейнера товарного поезда, и к своей радости обнаружили не один, а целых два LXN-1000 – устройство на колесиках, габаритами напоминавшее крупный подводный буксировщик.

Впрочем, радость была недолгой – быстро выяснилось, что один экземпляр – всего лишь запасная капсула. Тем не менее, оба устройства имели пароли доступа для вскрытия титановых корпусов, записанных на заводских бирках, крепившихся к проушинам кожухов. Около недели они простояли в ГСК под Тулой, а к первому ноября, Дементьев на «Газели» доставил их в Москву.

Пустовалов к этому времени выяснил, что за подставной конторой стоит Ясин – человек из числа тех, с кем Пустовалов предпочитал не связываться, но, тем не менее, у него было все для удачной сделки. Он «напряг» свои «контакты» и вышел на Басурова. Тот вроде как имел отношение к Ясину через связь с бывшим партнёром, хотя напрямую с ним никогда не встречался. Не самый надежный вариант конечно, но время шло, Пустовалов собирался уезжать, на кону стоял почти миллион евро. Неплохой бонус к завершению карьеры. И Пустовалов решил, что ради последнего дела стоит рискнуть, связавшись с ненадежными и опасными людьми.

Матвей Бочаров проверил установку и помог сменить код. Пустовалов с помощью Басурова начал готовиться к сделке. На тот момент он не очень доверял полковнику и потому для проверки поручил доставить к месту обмена не настоящий LXN-1000, а капсульную «пустышку», на которой на всякий случай тоже поменял код, запомнив, как это сделал Бочаров на основном устройстве.

На старой раздолбанной «Газели» полковник, имевший права всех категорий, доставил капсулу на автостоянку торгового центра недалеко от Битцы. Настоящую же Пустовалов привез туда же двумя часами позже на своем старом фургоне Форд-транзит с большой надписью «Колодцы и септики» и припарковал на соседней автостоянке.

Басуров с пониманием отнесся, когда Пустовалов рассказал, ему что он вез ненастоящий LXN-1000 и поначалу проявлял все признаки адекватности – уверенно договорился с доверенным лицом Ясина, «представил» ему Пустовалова, хотя Пустовалов был уверен, что Ясин и так навел о нем справки. Пустовалов рассчитывал, что Басуров поможет придать вес их не очень внушительному тандему, щеголяя связями в различных структурах, но теперь от этой уверенности не осталось и следа. Теперь Ясин может решить, что перед ними всего лишь пара лохов, которые решили поиграть в «серьезных людей», что было в общем-то недалеко от истины. А «лохам» никто не платит миллион евро. Особенно такие люди как Ясин.

Была еще одна вещь, которая беспокоила Пустовалова – несмотря на все свои усилия, он так и не смог узнать, кто стоит за Ясином.

Движение за стеклом прервало поток невеселых мыслей.

В паре метров от капота его «БМВ Х5» грациозно выгнувшись в охотничьей позе, нюхала воздух черная кошка. Пустовалов включил ближний свет фар. Кошка подпрыгнула, и изящно перемахнув через бордюр, растворилась во тьме перелесья.

Пустовалов посмотрел ей вслед. Снег кружил, оседал на деревьях, земле и асфальте, разъедая успевшую надоесть густую ноябрьскую мглу. Пустовалов не любил мглу. Когда он надолго оставался с ней наедине, то рано или поздно перед глазами появлялся старый гаражный блок, осевший в рыхлом суглинке на окраине подмосковной Кубинки. Начало девяностых. Очертания грязной кирпичной коробки, ушедшей на метр под землю, конечно не из-за особенностей подмосковных почв, а из-за неправильной кладки опорных стен, выложенных при устройстве скрытого подвала – эта картина появились и сейчас.

Пустовалов зажмурился и, открыв глаза, увидел высокую фигуру Басурова на фоне перелеска. Полковник неуверенно ступал по свежему снегу, на ходу затягивая брючный ремень. Теперь в нем ничего не оставалось от опытного переговорщика.

Пустовалов приглушил радио и перегнулся над «торпедой», чтобы открыть полковнику дверь.

Терпкий запах одеколона, смешанного с табаком и морозом наполнил салон.

– Ты чего фары врубил?

– Из-за кошки.

– Черной?

– Вы говорили, что не верите в приметы.